Грезы любви

Хэл… С тех пор, как два года назад король был коронован, Ричард больше никогда не называл его по прозвищу. После коронации некогда разбитной Хэл мгновенно превратился в набожного короля Генриха. И тогда он повернулся спиной к своим старым закадычным друзьям, включая и Ричарда. Потеря дружеских отношений с Хэлом по-прежнему не давала Ричарду покоя. Он с радостью обменял бы свой новый титул на прежнюю любовь Хэла.

Отбросив в сторону эти мысли, Ричард взобрался верхом на своего грациозного жеребца. Кожаное седло поскрипывало под его сильной фигурой.

— Думаю, Годфри не сообщил о приезде леди, чтобы не расстраивать меня. Он знает, что я всегда относился к женитьбе с презрением. Интересно, как леди Тэсс выглядит? Как ты думаешь, Перкинс, она хороша собою? И по какой причине она спешит сюда? Король объявил о нашей помолвке месяц назад. И мы должны были жениться по доверенности. Ей вовсе не нужно было приезжать в Кадмонский замок. О Господи! Может, она беременна от другого? Я не приму ее. Прошли дни обмана и предательства. Правда, Перкинс?

— Я думаю, достоинства леди изменят ваше отношение к женитьбе, милорд.

— Только не в плане богатства, — вяло ответил Ричард.

Рядом с леди Тэсс что-то пронеслось, задев ее волосы. Она дернулась назад и чуть не упала с лошади. Испуганное животное рванулось вперед. Тэсс сильнее ухватилась за плечи своего любимого кузена Роджера.

— Что это было? — удивленно спросила она.

— Выстрелы, — прошептал Роджер.

Побледнев и нахмурившись, он огляделся по сторонам, потом повернулся в седле и крикнул эскорту:

— В нас стреляют из ружей! Ложись!

Началась суматоха. Тэсс замерла за спиной кузена. Она была не в силах осмыслить все происходящее. Только бы не разбойники, думала она. Только не сейчас, когда путешествие подходит к концу. Откуда взялась эта напасть, ведь Кадмонский замок совсем близко.

— Ничего не знаю. В укрытие! Мужчины, вооружайтесь! — закричал Роджер.

Полдюжины воинов обнажили мечи. Ругались слуги, попрятавшиеся за деревьями и в канавах. Лошадь Роджера рванулась вперед, а затем встала на дыбы. Тэсс в отчаянии закричала.

— Роджер, помоги мне!

— Тпррру! Стоять! — пыталась удержать испуганную лошадь Роджер. — Кузина, держись!..

Девушка вцепилась Роджеру в плащ. Ломая ногти, она поднималась по гладкой спине коня, пытаясь сесть в седло. Когда ей это удалось, она обернулась, тяжело дыша, и поискала глазами разбойников.

— Где же они? Почему они не показываются? Они что, трусы?

— Не знаю, может быть ружья перезаряжают, — ответил Роджер.

Тишина была угрожающей. Сердце Тэсс бешено билось. Она не смела повернуть назад. Никто не может ей помешать, когда она почти у цели, где должна свершиться ее месть. От жажды мести у Тэсс даже пересохло во рту.

Послышался новый выстрел, на этот раз так близко, что заложило уши. Слуги, беспорядочно толпившиеся на пыльной дороге, подняли крик.

— Что это? Сэр Роджер, спасите нас! Миледи, осторожнее! — кричали они.

Конь Роджера опять встал на дыбы. Тэсс не смогла удержаться. И снова стала сползать по гладкой, потной спине коня. Она падала.

— Только не сейчас! Я не могу, не хочу! Роджер, не дай мне упасть!

— Держись! — крикнул Роджер, поворачиваясь в седле и протягивая ей руку. Его лицо было белым от ужаса. Тэсс тянулась изо всех сил. Но их пальцы, слегка соприкоснувшись, вновь расцепились. Через плечо она увидела стремительно приближавшуюся землю. Тэсс летела вниз головой прямо на валун. Она сознавала, что ей грозит смерть. Умереть сейчас, на этой пустынной дороге, совсем рядом с графом Истербаем, который ждет ее? Ее суженый, ее враг. А ведь возможность рассчитаться с ним была так реальна!

Избитый дождями валун был все ближе и ближе. В последний момент Тэсс удалось отвести голову в сторону от камня. Это ее спасло. Удар был скользящим, но все же сильным. Боль пронзила ей шею. Тэсс упала на спину. У нее потемнело в глазах. И где-то в глубине сознания перед ней всплыли картины прежней жизни…

Она увидела себя пятилетней девочкой, играющей в шахматы с отцом. Любимый, дорогой отец. Его глаза гордо поблескивали, когда Тэсс объявляла шах.

Вот она, восьмилетняя, заботливо укутывает ноги отца одеялом, когда он дремлет перед камином, опустив на колени свой драгоценный «Светоч». Отец так много раз читал эту книгу вслух, что Тэсс почти помнила все его главы и строчки. Чтение было необходимым занятием для любого лолларда. Но книга никогда не затрагивала ее воображения. Она знала, что отца расстраивает полное отсутствие у нее интереса к религии. Но что было, то было. Вера, даже еретическая, была даром, которым Тэсс при рождении была явно обделена.

Вот она увидела себя в двенадцать лет на могиле матери. Там, на поросшем травой холмике, она молилась, плакала, мечтая о материнской ласке. Ей всегда было интересно знать, как выглядела ее мать, умершая при рождении Тэсс. Девочка всегда чувствовала, что была в долгу перед матерью.

Затем ей привиделась вересковая пустошь, где она танцевала среди пурпурных цветов. Но нет. Это было не из прошлого, просто ей часто снился один и тот же сон. Может, глупая мечта, от которой она давно отказалась.

Годы смутно проносились один за другим. А события, произошедшие когда ей было девятнадцать лет, Тэсс увидела очень отчетливо. Тогда ее отца сожгли на месте, известном сейчас как «Виселицы лоллардов на поле Святого Жиля». Тэсс удивлялась, что помнила все в подробностях, несмотря на то, что была вконец раздавлена горем. После страшной казни отца Тэсс вернулась в Хаддингтонский замок, абсолютно безучастная к окружающему. Всем ее миром был отец. Слава Богу, у нее остался Роджер. Без него она бы пропала. Тэсс, ослепленная горем, не могла управлять поместьем. Поэтому Роджер взял на себя эту обязанность. Она бы зачахла, умерла бы с голоду, если бы не леди Лукреция. Молодая, сильная и красивая вдова барона Марчама бросилась на помощь Тэсс в ее горький час. Да, это была она, Люси, бледная, худенькая, но невероятно сильная. Она носилась по замку, с золотистыми развевающимися волосами, отдавая приказы и заставляя Тэсс есть. Да, это была она, ее милая подруга, которая уведомила Тэсс о неминуемом ненавистном замужестве.

— Так как отца твоего казнили за ересь и за мятеж, король Генрих конфискует все твое состояние, — однажды предупредила Лукреция, когда они пили эль, сидя у камина в огромном зале. — Я уверена, что пока он этого не сделал из уважения к твоему отцу, несмотря на его еретические взгляды. Но это тебя не спасет. Пока Генрих не забрал твою землю, он будет опекать тебя. А без земли только старик может жениться на тебе. Тэсс, если тебе сильно повезет, король тихо-мирно выдаст тебя замуж за одного из своих фаворитов. Лучшее, на что ты можешь надеяться, это чтобы муж был добрым.

— Я лучше руки на себя наложу, чем выйду замуж за того, кого пришлет Генрих! Лучше смерть, чем жизнь с приближенным короля, — в ярости шептала Тэсс. Широко раскрытыми глазами смотрела она на потрескивающее пламя, то синее, то желтое. Такое же пламя поглотило ее отца.

— Наложить на себя руки… — изумленно заморгала Люси. — Ты не сделаешь этого.

— Сделаю. Любой приближенный короля — такой же подлец, как твой брат, даже хуже.

Увидев, как Люси опечалилась, Тэсс пожалела о сказанном.