Григорий Николаевич Потанин. Жизнь и деятельность

Из крупных политических ошибок, сделанных Г. Н. Потаниным после 1917 г., упомянем о следующем. Летом 1918 г. противники Октябрьской революции внушили ему, что диктатура пролетариата — это смерть культуре, живописи, нашим классикам — Пушкину, Гоголю, Тургеневу, это гибель талантов, нивелировка способностей и дарований. Будучи с ранней молодости поклонником художественного слова, Потанин ужаснулся и написал в местной газете статью, в которой упрекал Советскую власть в преследовании талантов, которые своими произведениями создают человечеству радость, помогают хорошему в человеке одолевать его плохое. А весной 1919 г. Г. Н. Потанин, уже почти совсем слепой, не вдумавшись в содержание, подписал воззвание против Советской власти, написанное другим лицом. Содержания воззвания он хорошо и не расслышал и потом, когда его напечатали в местной газете, был смущен и подавлен. «Очень нехорошо получилось! Все читают, одни меня ругают, другие хвалят, а я не знаю, за что. Потом, когда мне прочитали газету, стало стыдно, получилось скверно. Г. все это устроил, он написал».

В 1920 г., в год своей смерти, Г. Н. Потанин, 85-летним стариком, искренне осознал свои ошибки и горячо приветствовал установление в России диктатуры пролетариата. Если бы Потанин дожил до наших дней, он убедился бы, что диктатура пролетариата в неслыханно короткий срок привела к завершению в СССР строительства социализма, обеспечила постепенный переход от социализма к коммунизму и при этом послужила основой для достижения невиданного нигде расширения народного образования, привела к расцвету литературы и искусства, к поощрению талантов и дарований, к выдвижению их из среды всех народов Союза.

Вторая мировая война явилась суровым испытанием для Советского Союза. Блестящая победа над сильным врагом доказала жизненность Советского строя, который поднял благосостояние и культуру; всех народностей и объединил их в одну семью, вставшую несокрушимой стеной на защиту общей родины.

В июне 1919 г. Потанин поступил в госпитальную клинику Томского университета с небольшим воспалением легких, но вскоре поправился, выписался и до половины осени был сравнительно здоров. Но в ноябре у него произошло кровоизлияние в мозгу, и он опять попал в клинику. Мысль и речь у него совсем ослабели. В клинику он взял с собой два свои сочинения: «Сага о цаpe Соломоне» и «Ерке, сын неба Северной Азии», и иногда просил прочесть ему ту или другую главу. Очевидно, и слабая мысль его продолжала работу о параллелях в легендах Азии, о нахождении в них общего персонажа — сына неба.

30 июня 1920 г. Григорий Николаевич Потанин скончался. Его похоронили на кладбище женского монастыря, рядом с могилами профессоров Томского университета Салищева и Климентова, пользовавшихся большой известностью.

Книги, рукописи и переписка Г. Н. Потанина хранятся в библиотеке Томского университета.

Глава XV. СОТРУДНИКИ Г. Н. ПОТАНИНА В ПУТЕШЕСТВИЯХ

Роль и значение сотрудников в больших экспедициях. Александра Викторовна, жена и помощница Г. Н. Потанина. Ее молодость, образование, выход замуж за ссыльного, участие в экспедициях, занятия и литературные труды. М. М. Березовский, охотник и орнитолог, его занятия, наклонности и научные труды. Геодезист А. И. Скасси. Правоверный буддист Б. Р. Рабданов. Монгол Сантан-джимба. Хара-егур Лобсын

Путешественники, изучающие далекие страны,, редко являются совершенно одинокими, сопровождаемыми только слугами и рабочими, набираемыми из местного населения. В большинстве случаев в состав экспедиций, кроме ее начальника и главы, входят еще сотрудники той или другой специальности, благодаря работе которых результаты путешествия дополняются и увеличиваются.

В мало изученных странах для путешественника работы так много, что он один справиться с нею не может. Для составления хорошей карты необходимо вести все время маршрутную съемку местности, периодически определять географические координаты, т. е. широту и долготу некоторых пунктов (городов, селений, скрещений дорог, переправ через реки и пр.), чтобы составляемая карта могла быть присоединена к существующим соседних стран и правильно нанесена на сетку меридианов и параллелей. Затем необходимо изучать фауну и флору страны, т. е. ее животных и растения, а для этого составлять коллекции, охотиться за животными, снимать шкурки, препарировать скелеты, искать насекомых, моллюсков, собирать и сушить растения. Эти зоологические и ботанические сборы и наблюдения требуют столько времени и внимания, что один человек выполнить те и другие полностью не может. Столько же времени и сил нужно уделить на геологические наблюдения — составление коллекции горных пород, слагающих местность, изучение условий их залегания и отношения друг к другу, чтобы составить геологическую карту и выяснить строение исследованной страны. Население последней также требует внимания и изучения; его быт, жилище, одежда, язык, верования, обряды, предания, народный эпос, весь строй его жизни и экономические сношения и условия должны быть обследованы и записаны. Если в стране имеются могилы, памятники, вообще какие-нибудь признаки более древнего населения, они, в свою очередь, требуют специального изучения, часто связанного с раскопками. Такого же специального изучения требуют пути сообщения, гидрографическая сеть, т. е. реки и озера, климат данной страны и т. д.

Вот почему в состав экспедиций в большинстве случаев входит несколько человек, между которыми и распределяется работа; от их подготовленности и усердия зависит общий итог научных достижений путешествия.

Г. Н. Потанин никогда не путешествовал в одиночестве. Во всех экспедициях во Внутреннюю Азию, кроме последней, его сопровождала жена — Александра Викторовна, которая помогала ему в метеорологических наблюдениях, в сборе и сушке растений, в сборе мелких животных и в наблюдениях над бытом народностей. Почти во всех экспедициях принимал участие геодезист-топограф, который вел маршрутную съемку и определение широт и долгот. В нескольких экспедициях большую роль играл охотник М. М. Березовский, на долю которого выпадала часть наблюдений и коллектированья по зоологии. Археолог Адрианов во второй монгольской экспедиции, два студента в последней Хинганской принимали участие в работах. Присоединение геолога, имевшего самостоятельные задачи и маршруты, к последнему китайскому путешествию, которое из-за смерти жены Потанин преждевременно закончил, дало в результате особые исследования, не связанные с работами Потанина.

Наконец, переводчики, проводники и спутники из местных жителей, как Сантан-джимба, санчуанцы, тангуты, хара-егуры, тоже так или иначе вносили свою долю в результаты экспедиции.

Настоящая глава и посвящена характеристике главнейших сотрудников Г. Н. Потанина. Среди них на первое место нужно поставить его жену Александру Викторовну. Она была одной из тех русских женщин, которые во второй половине XIX века сопровождали своих мужей в далеких путешествиях, делили с ними все труды и опасности и помогали в работе [41] .

41

О. А. Федченко сопровождала своего мужа, зоолога А. П. Федченко, в качестве ботаника и художницы в 1868— 1871 гг. в его путешествиях по Тянь-шаню, а позже — и его сына. Б. А. Федченко, ботаника, и написала «Флору Памира». О. К. Позднеева ездила со своим мужем монголистом в 1892— 1893 гг. по Монголии и Китаю.

Александра Викторовна родилась 25 января 1843 г. в семье священника Виктора Николаевича Лаврского, который окончил Московскую духовную семинарию, затем преподавал в Астраханской семинарии, был протоиереем в г. Горбатове и долгое время в Нижнем-Новгороде, где умер в 1861 г. Мать Александры Викторовны также происходила из духовного звания. В детстве Шура была болезненным, нервным ребенком. Семейная обстановка была невеселая; отец, молчаливый и мрачный, был поглощен делами и мало занимался семьей; мать, озабоченная то семьей, то родными, отдавалась молитве и хозяйству. Александра росла одинокой, так как брат Валериан был много старше ее, а ее другие два брата — Константин и Леон — моложе. Она рано начала помогать матери в хозяйстве, а образование получила домашнее,— женских гимназий и даже епархиальных училищ в те годы еще не было. Старший брат возбудил в ней интерес к естествознанию, которым сам увлекался; они вместе занимались физическими опытами, собиранием коллекций и гербария. Знакомая отца, помещица Юрьева, не имея детей, полюбила Александру и часто увозила ее к себе погостить, занималась с ней французским языком и снабжала книгами для чтения. Младший брат Константин был товарищем детских игр, а позже, поступив в университет, делился в письмах к Александре впечатлениями новой среды и новых интересов, которыми жило студенчество.

В 1861 г., по смерти отца, Александра, в возрасте 18 лет, сделалась по обычаю в среде духовенства «невестой с местом», т. е. место священника в приходе города, которое занимал ее отец, могло быть занято только лицом, которое женится на дочери. Такое грубое насилие и принудительное соединение судьбы двух лиц из-за места возмутили Александру, и она упросила своего брата Валериана, уже бывшего священником, занять место отца, а сама осталась жить у него и открыла домашнюю школу. В 1866 г. в Нижнем открылось женское епархиальное училище, и Александра Викторовна поступила туда воспитательницей; жизнь ее пошла однообразно и тихо за рукоделием и чтением книг. Она была застенчивая и замкнутая, но в ней жила беспокойная мысль и горячая жажда знаний. Она была общей любимицей учениц, а у сослуживцев пользовалась уважением как чрезвычайно прямой, честный и отзывчивый на все хорошее человек.

В этом училище Александра Викторовна прослужила восемь лет и уже начала терять надежду на перемену своей жизни, когда судьба свела ее с Потаниным; последний жил в ссылке в г. Никольске Вологодской губ., и туда же был сослан ее брат Константин Лаврский из Казани, инициатор устройства студенческой столовой и редактор либеральной «Камско-Волжской газеты». Александра Викторовна приехала со своей матерью из Нижнего, чтобы повидаться с братом, который сдружился с Потаниным. Гости прожили в Никольске неделю у Лаврского, и Потанин почти каждый день бывал у них.

Иногда все уходили за город в лес, и горожанка Александра Викторовна восхищалась близостью к природе и завидовала ссыльным; она считала себя узницей в худших условиях в стенах епархиального училища.

После отъезда гостей началась, как мы уже упоминали, деловая переписка между Лаврской и Потаниным по поводу организации последним метеорологических наблюдений в Никольске; постепенно она перешла в интимную и закончилась тем, что Александра Викторовна с матерью и сестрой приехала опять в Никольск и вышла замуж за Григория Николаевича. Она осталась у него до конца срока его ссылки, а затем переехала с ним в Петербург и готовилась принять участие в первом путешествии в Монголию в 1876 г.