Григорий + Снежная дева

– Пошли тогда.

Обойдя женское общежитие я дошёл до дверей мужской общаги, где из открытого окна второго этажа показалась физиономия Квила.

– Собирайтесь! У нас есть работа!

– Что? – удивилась вампирша. – К-какая работа? О чём ты, Цукуне?

– Шираюки одна и сейчас является идеальной мишенью для нападения. Наш же комитет будет ловить преступника на горячем.

– Но также неправильно! – возмутилась Мока. – Ты буквально делаешь из Шираюки наживку! Ты хоть подумал о ней? Вдруг вы опоздаете и её больше не…

– Именно поэтому мы идём и да, Квил, ты с нами.

– Куда же я денусь… – с видом, словно недоволен своей работой, Питер выпрыгнул из окна, держа в руках ножны с эльфийскими клинками. – Хотел правильный комитет, так что придётся теперь и работать как надо.

Вот только Квил, не смотря на своё бурчание, смотрел на меня с уважением и радостью, словно всегда мечтал заниматься подобными вещами. Приятно наблюдать, что теперь в комитете общественной безопасности начали печься о безопасности обучающихся.

– Тогда отправь кого-нибудь в штаб и погнали.

– Уже, босс! – довольно заулыбался американский эльф. – Как только увидел приближающегося тебя, так тут же погнал попавшегося в поле зрения Таске.

– Вот это я понимаю – идеальный сотрудник комитета общественной безопасности! Ну раз уж у нас всё под контролем, то…

Я резко развернулся и сорвал с Моки крестик, вскоре встречаясь взглядом с довольной Альтер.

– Неужели тебе нужна моя помощь? – игриво улыбнулась Ура, смотря на меня довольными глазами.

– Ага… думаю, пора выводить одного мудака на чистую воду.

Глава 17. Покушение

Мизори вышла к одному весьма примечательному утёсу, глянув на который со стороны, Цукуне назвал бы его плодом больной фантазии автора манги и Тима Бёртона, которые где-то явно успели курнуть вместе за одним столом. В этом месте девушка успела провести куда больше времени, чем на территории замка, нередко находясь тут в одиночестве, а также наедине с собственными мыслями, терзаниями и внутренними демонами.

За последние несколько дней жизнь Снежиночи сделала резкий кульбит и превратились в сущий кошмар!

Парень, который умудрился заставить дрогнуть её холодное (во многих смыслах) сердце, теперь смотрит на неё с едва скрываемой опаской... а то и вовсе делает вид, что до сих пор хорошо к ней относится. Аоно успел показать, что в любой момент был готов убежать... да и то выражение на его лице...

...от вида его скошенной физиономии Мизори ощущала, как сжимается всё внутри неё. Будто режут без ножа.

Окружающие также сильно обозлились на Шираюки, а некоторые и вовсе желают ей зла! Всё идёт под откос...

Всё ведь должно было получится иначе! Почему все её труды превратились в череду неудач, проблем и недопониманий?

Вышагивая по сухой пожухлой траве, девушка почти не замечала сильные порывы ветра, что колыхали её волосы и сгоняли слёзы с лица. Сейчас ей хотелось ненадолго уйти ото всех и всего и немного побыть в своём маленьком одиночестве.

Мизори нужно хорошенько подумать о многом...

...и о том, что ей теперь делать.

Утерев глаза рукавом, юки-онна устремила взгляд на кроваво-красное море, которое хоть и казалось пугающим, но по-своему завораживало воображение. В каком-то смысле это место даже можно назвать живописным...

«Что же мне теперь делать?», — пронеслась мысль в голове, пока она подошла почти к краю утёса, продолжая всматриваться в алые плещущиеся волны, будто они в любой момент могут дать ей нужный ответ. — «Всё получилось не так... не этого я хотела... нет... я просто... идиотка! Всё испортила! На корню!!! Не подумала... подействовала глупо... а теперь ещё и прогнала Цукуне...».

Всё-таки не стоило вот так сразу уходить от парня, что сам пришёл к ней и предложил свою помощь. Хоть со стороны и казалось, что он кривится или что-то недоговаривает, но Цукуне явился и попытался поддержать её! А она... она...

— Проклятье!.. — бессильно проговорила Мизори, сжимая кулаки и ощущая, как к её глазам накатывает ещё больше влаги.

Вот что ей стоило не устраивать тот концерт, а сначала полностью выслушать Аоно и лишь потом делать выводы? Почему она так резко решила сбежать лишь из-за перемены в его лице и неприятного разговора о грозящем отчислении? Вдруг Цукуне вообще до сих пор хорошо к ней относится и пытается выстроить те отношения, которые юки-онна так хотела? Хотя после её выходки парень мог обозлиться на неё и теперь даже бровью не поведёт, если у Мизори возникнут проблемы...

Девушка простояла ещё с десяток минут, продолжая беззвучно лить слёзы и погружаться всё глубже и глубже в себя, находя всё новые и новые поводы для ухода в депрессию и полноценное затворничество. Один из рукавов её толстовки уже пропитался влагой. Девушка даже испытала неприятный жгучий жар от пота сердца и души, что стекал по лицу и остался на рукаве...

...как её уши внезапно уловили шум, сминающих высохшую траву, быстро приближающийся шагов.

— Как обычно, ты приходишь сюда, когда тебе плохо, Шираюки...

От неожиданности Мизори дёрнулась, чуть не подпрыгнула на месте и хотела было обернуться, как на её плечи внезапно опустились чьи-то руки. Девушка нервно вскрикнула. Учитывая, что Снежиночи сейчас находилась у самого края утёса, она резко оказалась в весьма опасном положении.

— А-а-а... у... у-учитель Коцубо?.. — с некоторым неверием в голосе проронила ошарашенная снежная дева.

— Что... ой! — на лице появившегося преподавателя уже играла гаденькая улыбочка, пока весь его вид так и говорил, что он вернулся, чтобы превратить кошмарную жизнь одной юки-онны в кромешный ад. Наверняка хочет поглумиться или вовсе отомстить за то, что было раньше. — Ой-ой! Тебе нужно смотреть под ноги, Мизори!

Его руки сильнее сжали плечи девушки, заставив её поморщиться от боли. Снежиночи настолько сильно растерялась, что вовсе забыла о том, что могла сейчас хорошенько вдарить холодом по ладоням Окуто или вовсе спугнуть физрука ледяными шипами.

— Здесь такой сильный ветер... Думаю, никого не удивит, если девушка, которая пропускает школу, нападает на студентов и доводит тех до тяжёлого состояния... нечаянно сорвется с обрыва, верно?

Глаза Мизори неосознанно глянули вниз, видя мелкие скалистые образования и торчащие из воды давно окаменевшие рифы, о которые сейчас активно бились волны. В её голове быстро промелькнула мысль, что падение будет не только смертельным, но и весьма болезненным, а последние мгновения жизни превратятся в настоящие ужас и страдания. По её спине пробежалась обжигающе-холодная капля ледяного пота, от которого даже ей стало холодно! Мизори резко захотелось отойти от края обрыва, ибо долгого и болезненного падения, сопровождающегося летальным исходом, не было в планах снежной девы.