Гримуар лиходеев. Гризельда

– Зайди ко мне через час.

– Есть, – глухо ответил Фиджеральд.

Злость и ненависть его, как ни странно, быстро сменились крайним любопытством. Потому что начальница явно намекнула: кукла пришла в участок. А значит, её не нужно искать. И, возможно, у неё есть какие-то новости по первому трупу на сегодня.

Подумав об этом, детектив ускорился и прошёл мимо коллеги ниже по рангу, чьи шаги и отвлекли Зору Ринч от допроса. Быстро свернул и поймал взглядом дверь, пятую по счету от поворота коридора.

А стоило Боулу подойти ближе, как он услышал тихие и такие странные звуки: противный скрежет, скрип и сдавленные стоны. Или же тихую речь? Что? Кукла кого-то допрашивает?

Секундная заминка на обдумывание ситуации. И злость вновь возобладала над детективом. Дёрнув ручку с медвежьей яростью, от которой бедный металлический барашек чудом не погнулся, он заглянул внутрь и от сиюминутного страха застыл на месте.

Кукла по имени Вианон действительно находилась внутри, вот только её психическое состояние вызывало большие вопросы, один из которых невольно слетел с языка Фиджеральда:

– Что за?..

Но кукла внимание не обратила. Она продолжила стоять у стены и царапать гвоздем состав безумно-сложного и объёмного заклинания, или же этапы эксперимента, которые так любили проводить все эти лиходеи: алхимики, могильщики, кукольники. Одним словом – преступники.

Мотнув головой, Боул прогнал непрошенные мысли. Вошёл и плотно закрыл за собой дверь.

– Тут, тут… ах, нет, не тут… – невменяемо причитала кукла, выскребая гвоздем на стене странное изображение овала, пересекающего пятиконечную звезду. – Крылья ценофлебии архидон. Поймать на рассвете. Высушить, растолочь в пыльцу.

– Что это за муть? – громко позвал детектив, не решаясь приблизиться к кукле ни на шаг. И дело было даже не в страхе, который он всё ещё испытывал, а в жгучем желании сломать непрошенную гостью. Как следует хрустнуть фарфоровым тельцем подопечной мистера Плёссинга, вытащить глиняный сосуд души, уронить и растоптать остатки черепков, чтобы уж наверняка избавиться от этой, как оказалось, чокнутой помощницы.

При мысли о том, кого же градоначальник подсунул в качестве эксперта, Боул кисло скривился и вознегодовал ещё больше.

– Неужели очередной балласт? – озвучил он свою мысль вслух.

Кулаки его сжались с удвоенной силой. А тело натянулось, как струна. Казалось, ещё немного, и он не сдержит себя и пойдет успокаивать чокнутую игрушку, исполненную размером один к одному, с человеческий рост.

– Балласт? – повторила вдруг кукла. – Никакого балласта. Здесь он не нужен. – Не оборачиваясь телом, она с хрустом развернула голову и уставилась безумным взглядом на вошедшего. Боул против воли вздрогнул и стиснул зубы, но промолчал. При этом мысленно подметил цвет стеклянных лазурных глаз, который сейчас почему-то имел изумрудный оттенок.

– Капище, – повторила кукла. – Я хочу туда попасть.

– О, пренепременно, – проворчал Боул.

А в уме добавил: «Только через мой труп. Делать мне нечего, кроме как пускать туда сумасшедшую куклу».

Вот только следующие слова Ноны заставили детектива уставиться с раскрытым ртом:

– Тело? Там было тело? Оно сохранилось?

– Что? – изумился Фиджеральд. Он наконец отлип от двери и шагнул к стене, где кукла орудовала гвоздём. Встал за её спиной. – Как ты узнала?

Вианон не отвечала. Она с хрустом повернула голову обратно и уставилась на стену.

Секунда полной тишины, и подопечная Плёссинга охнула. Пыльный гвоздь вывалился у неё из фарфоровых пальчиков.

– Опять? – досадливо взвыла Вианон. – Я опять это сделала?

– Объясни! – рыкнул Боул и схватил куклу за плечи. Собирался её встряхнуть. Вот только сделать этого он так и не смог. Его сковал страх, едва он услышал гулкий и зловещий голос Ноны:

– Отпусти, иначе пострадаешь.

– Ты угрожаешь мне? – детектив сильно удивился, однако руки убрал, не желая раньше времени нарваться на драку, вначале он допросит куклу. И только затем уже решит, что делать дальше. – Оторвёшь мне руки?

– Нет, – спокойно ответила Нона. – Это сделаю не я.

Боул набрал было воздуха в грудь, чтобы задать новый вопрос, но Вианон опередила, сменив тему:

– Однажды я уже умерла. И с тех пор я очень хорошо чую жажду убийства, исходящую от любого живого существа.

– Не…

– Так вот вы, Фиджеральд Боул, пропитаны этой энергией насквозь!

Кукла резко обернулась и обезумевшим взглядом уставилась на детектива. Её фарфоровые пальчики вцепились в его одежду и потянули на себя.

– Вы хотели сломать меня, хрустнуть моим телом, достать сосуд и растоптать его, не так ли?

Её голос звучал гневно и одновременно отрешённо.

– Но я не одна, – задала она очередную загадку. – И чтобы добраться до моего сосуда, вам предстоит очень сильно попотеть. Ведь я не маленькая слабенькая девочка, какой считает меня Эдвин. Он всё знает, но специально скрывает правду ото всех.

Боул скрипнул зубами и наконец очнулся от непонятного гипнотического транса, в который впал, едва поймал обезумевший взгляд куклы.

– Я понял, – буркнул он, отступая. – Затолкаю свою ненависть подальше. А в ответ…

– В ответ, – снова перебила кукла, – мы поможем друг другу.

Секунда, и Вианон громко вздохнула. Её рука взметнулась, закрывая себе глаза.

– Сейчас я приду в норму. Подготовьте вопросы, которые хотите задать, чтобы вы наконец стали мне чуточку больше доверять, как временной напарнице. – Губы куклы двигались, рождая звуки искусственного голоса: – Дальше мы опустим эту тему и больше не будем к ней возвращаться.

– Хорошо, – согласился Боул. И начал с самого главного: – Сколько тебе лет?

– Если считать только жизнь в человеческом теле – восемнадцать, в кукольном – двадцать семь.

Фиджеральд кивнул, отмечая зрелось суждений Вианон.

– Почему ты увязалась за мной?

– Мне нужно попасть на раскопанное капище, чтобы исследовать его и найти труп старика, который должен там находиться.

Глаза Боула широко раскрылись, и он невольно уставился на стену:

– Что это?

– Это воспоминания, которые живут во мне всё то время, пока я помню себя в теле куклы. – Откуда они взялись, мне не ясно. Мама моя говорит, что я впитала остатки чужой души.