Гримуар темного лорда V

— Уммм, — потянулась Кристина. — Ты уже проснулся?

— Ага, — ответил я.

Подперев своим небольшим кулачком голову, она легла мне на грудь. Мы смотрели друг другу в глаза.

— Вот скажи мне. Почему я всегда должна первой добиваться твоего внимания? Почему я бегаю за тобой?

— Это сложный вопрос, — не зная, как на него отвечать, сказал я.

— Ладно, я не стану тебя пилить. Просто скажи, наши отношения после этого как-то изменятся? Или ты и дальше будешь продолжать строить из себя недотрогу?

— И ты примешь любой ответ?

— Нет, Костя. Только тот, в котором ты скажешь, что не оставишь меня.

— Крис, но как же Наташа? А Громов?

— Знаешь, ты неправильно ставишь вопрос. Смотри, — окинула она взглядом спальню, — ты кого-нибудь кроме нас здесь видишь? — Я отрицательно покачал головой. — Вот именно. Только мы. Поэтому ты должен ответить себе на простой вопрос. Что ты ко мне чувствуешь?

— С каких пор разговор о чувствах стал простым?

— Всегда им был. Сложности появляются только от выдуманных нами рамок, — ответила Кристина. — Мы сами придумываем себе проблемы. А на самом деле, есть два ответа: любишь или нет. И ВСЁ! — Она ненадолго замолчала. — Я прекрасно знаю, что ты ко мне чувствуешь. И когда ты овладел мною, я буквально утопала от любви. Сейчас же, ты испытываешь стыд, не так ли?

«Это ж до какого уровня Кристина смогла развить чувствительность к магии крови?» — с удивлением подумал я.

— Кристин, просто я так не могу. Я всегда представлял себе, что у меня будет ОДНА любимая жена. Которая с радостью будет встречать меня дома. — Романова хотела что-то сказать, но я оборвал её на полуслове и продолжил. — Согласен, я стал старше, и прекрасно понимаю, что иногда возможны интрижки на стороне. Но то, что предлагаешь ты… В общем, мне сложно это представить.

— Потому что тебя сдерживают стереотипы. Отбрось их и плыви по течению, беря от жизни всё самое лучшее, — с усмешкой сказала Кристина.

— Ты сейчас скажешь что угодно, лишь бы добиться своего, — возразил я.

— Разумеется. Поэтому, — начала подниматься она с кровати, — я не стану сейчас требовать от тебя ответа. Но это не значит, что я отказываюсь от своих чувств.

Абсолютно не стесняясь наготы, Кристина прошла в сторону ванной комнаты. Я услышал, как там включилась вода, и только я стал «пережевывать» прошедший разговор, как из-за двери высунула голову Кристина.

— Мне тебя долго ждать? У нас война на носу, а ты забиваешь себе голову всякими глупостями. Быстро ко мне!

* * *

Поздний обед служанка нам принесла в кабинет Кристины. За время, прошедшее с нашего пробуждения и приведения себя в порядок, я успел переправить родных и гвардейцев на Элронию. Такое же предложение я сделал Наталье. Но она отказалась, сказав, что для неё всегда есть место в бункере её рода. После чего она поинтересовалась ждать ли ей меня сегодня ночью.

— Нат, не знаю, — ответил я. — Император приказал мне не покидать дворец.

Она молчала, но мне показалось, что она хочет ещё что-то сказать. И следующий слова будто бы сказала не она.

— Эээх, жаль! А я на днях купила новое бельё. Думала показать тебе его… Теперь буду грустить и мерзнуть одна на кровати.

— Ты сейчас где?

— Я с Катей. Недавно вышли из аэропорта. Сейчас едем ко мне домой. Отец сказал, что пока что будем там. Нууу, а если всё пойдёт по наихудшему варианту, то до подземного бункера нам ехать меньше пятнадцати минут. А что?

Я понял, что Наташа ещё ждёт ответ на свой вопрос. Но рядом со мной сидела Кристина и усиленно делала вид, что не слушает наш разговор. При упоминании белья, Кристина ехидно улыбнулась. А в эмоциональном плане она испытывала, помимо ревности, — самодовольство, интерес и триумф. Она чувствовала себя победителем. И мне показалось это странным.

— Если ничего не произойдёт, то я буду, — ответил я.

— Правда? — восторгом спросила Наталья.

— Да. Только дверь в этот раз не забудь закрыть.

Мы поболтали ещё несколько минут, после чего я положил трубку.

— Что? — задал я вопрос принцессе, которая пристально смотрела на меня своими ярко-голубыми глазами.

— Нет, ничего, — ответила она, и продолжила работать за компьютером. И примерно через пять минут она спросила. — А ты не забыл, что завтра у тебя дуэль с Бариновым?

— Как же… Забудешь это.

— Ты помнишь о чём я тебя просила? Баринов должен остаться живым. Тем более сейчас, когда мы стоим на пороге войны.

— Дааа, уж… — произнёс я.

— Что-то не так?

— Да, не бери в голову, — ответил я. Кристина не отвела взгляд, ожидая ответ на вопрос. — И ты и Наташа просите сохранить ему жизнь. Честно, меня это слегка вымораживает.

— Оу, даже так? А ты не думал, что Наташа питает к нему тёплые чувства?

— Исключено. Жалость, да. Но и только.

— Жалость? Да уж, худшее чувство по отношению к мужчине. Ну да ладно. Закроем эту тему.

* * *

Примерно через час в кабинет вошёл Егор.

— У меня плохие новости.

— Что такое? — спросила серьёзным тоном Кристина.

— В Штатах узнали о том, что у нас есть пленный чёрт. Причём они две недели молчали только потому что не хотели дискредитировать своего агента. Но когда мы его задержали, они решили сообщить об этом всему человечеству. На CNN десять минут назад это обсуждали в прямом эфире.

— И что там прозвучало?

— Что русские обязаны допустить к работе с существом все остальные страны. Более того, там прозвучала мысль, что именно из-за этого в нашей Империи объявлена «красная тревога». Видите ли, мы не собираемся ни с кем делится. Когда репортаж закончился, с отцом по видеосвязи связались императоры Китая и Индии.

— Как они всё лихо обыграли, — произнесла Кристина. — А что насчёт погибших граждан США и Великобритании?

— Тишина, — ответил Егор. — Тем не менее из-за поднявшейся шумихи все ждут нашего ответа. И Клинтон уже объявил, что агрессия русских может привести к ядерной войне.

— Блин, как всё не вовремя. Я же говорила отцу, что нельзя действовать под порывом эмоций. Любое наше заявление, что мы собираемся призвать к ответу Грэма, будет выглядеть как отвод глаз.

— Отец и наши родственники тоже пришли к такому выводу.

— А как фамилия предателя? — спросила Кристина.

— Игнатьев, — тот самый, что входил в свиту первого наследника престола Михаила.

— Таааак, — задумалась Кристина. — Ладно, с большой политикой пусть разбирается отец. Сам эту кашу заварил.