Гримуар темного лорда VII

— Какие побочные действия имеют зелья. И при чём здесь артефакт? — спросил я.

— Настойка жасмина и успокоительное зелье — оба обладают седативными свойствами. Нормализация сна, устранение тревожности, улучшение кровообращения. Их просто нет смысла пить вместе. Но даже если кто-то и примет их друг за другом, то от одного приёма, или даже десяти, побочных действий не заметит. Но всё меняется после двадцать пятого приёма. Если простыми словами — человек начинает тупеть. Ему сложно сосредоточится на чём-то. Пока…

— Пока, что? — Император слишком долго молчал, и я поторопил его с ответом.

— Пока с ней рядом не окажется объект привязки. Теперь, чтобы Кристина была сама собой, ты должен проводить с ней больше шести часов в сутки.

— Это ведь шутка? — спросил я.

— Я собираюсь отправить свою мать в монастырь! — повысил он голос. — Думаешь у меня есть настроение шутить? — Я понял, что мне лучше промолчать. И, опустив взгляд в пол, стал ждать, когда император немного остынет. Всё-таки узнать какой ужасный поступок совершили его близкие, для любого стало бы ударом. Император снова влил в себя содержимое стеклянной бутылки и произнёс. — Как же коварно она поступила…

— О чём Вы? — спросил я.

— В тебе не течёт благородных кровей. И хоть ты получил графский титул, это не изменит этого факта.

— Что Вы имеете в виду?

— А то ты не понимаешь?

— Да как-то не особо.

Император ненадолго задумался.

— Ты же понимаешь, что я не могу позволить оставаться моей дочери умалишённой?

— Так, — кивнул я.

— А значит, вы должны эти шесть часов проводить рядом. Мне продолжать или сам догадаешься, что это значит, учитывая, что привязка у неё на тебя?

— То есть моё мнение не учитывается?

Император окинул меня нечитаемым взглядом.

— Если ты помнишь, вначале нашего разговора я сказал, что ты слишком сильный и независимый. — Он повернулся к Селесте. — Скажи, что с такими делали тирранцы?

Селеста усмехнулась.

— Угрозу устраняли. Но, — тут же дополнила она, — история учит нас, что иногда это приводило к их же краху.

— Пускай так. В любом случае, о вашем устранении я всерьёз не думал, — произнёс он, но я почувствовал, что император не совсем с нами честен.

— Давайте прямо, что Вы от меня хотите? — спросил я.

— Помоги моей дочери.

* * *

После разговора с императором я отправился прямиком в спальню к Кристине. Внешне она выглядела здоровой. Проверив её диагностирующими чарами, тоже ничего не обнаружил. И в принципе держалась она нормально. Я уж подумал, что всё обошлось, но, увы, нет. По дороге к принцессе я распечатал несколько документов. Ничего серьёзного. Простой список артефактов, которые я собирался выставить на аукцион. Кристине всего лишь надо прочесть название и описание артефакта, и выделить те, которые скупят сами Романовы.

Она больше пяти минут читала документ. Было видно, что она не может сконцентрироваться. И, не дочитав лист, она пожаловалась на головную боль. Я активировал заклинание высшего исцеления, но оно помогло ненадолго. И вот тогда у меня появились вопросы к Громову. Нуу не мог он не заметить, что творилось с Кристиной.

Честно, мне было больно на неё смотреть. Она хотела закончить с отчётом, что я принёс, из-за чего ей становилось только хуже. И сама понять в чём дело, она не могла.

В итоге, прежде чем выйти из кабинета Кристины, я погрузил её в сон. И положив на кровать, отправился к Егору. Стоило мне войти, как я понял, что его уже ввели в курс. Но всё-таки мне пришлось потратить полчаса, чтобы ответить на его вопросы. А после я рассказал о своих подозрениях.

Третий наследник внимательно меня выслушал, и мы уже вместе отправились к Громову. Который… оказался в Канцелярии Его Величества. Мы пришли на совещание, где какой-то чиновник стоял у стенда с плакатами и что-то объяснял. А Громов сидел во главе стола и внимательно слушал. Увидев нас, он встал и поклонился.

Разумеется, не мне, а третьему наследнику. Но суть в том, что на нас обратили внимание. А мы, никого не стесняясь, подхватили Громова под руки и увели в соседнее помещение.

И поставив полог тишины, Егор тряхнул Громова и со злостью спросил.

— Сколько тебе заплатил Михаил?

— Что? — опешил он. — Заплатил?

— Я только что говорил с Кристиной, — произнёс я. — Она не смогла прочесть даже одного листа.

— Ну, депрессует она, — ответил Громов. И со злостью посмотрел на меня. — Ты ведь в этом виноват. — И сплюнул мне под ноги. — Со мной поделилась Мария Федоровна тем, какие у вас были отношения.

— Постой, — немного пришёл в себя Егор. — Что она тебе сказала?

— Сказала, что Кристина, как и все женщины, слаба. Что она влюбилась в него, — жест головой в мою сторону. — И сейчас ей нужно время, чтобы привести свои мысли в порядок.

«Вот же старая карга! Всё продумала», — подумал я.

И Громов говорил правду. Я это чувствовал. Но от меня не укрылось, что он будто бы сомневается в сказанном.

Учитывая состояние Кристины, он обязан был догадаться, что что-то не так. Он взял на себя её обязанности, из-за чего посторонние не придавали этому сильное значение. Чуть позже я узнал, что все думали, будто её работа в Канцелярии делается ей же. А Громов всё это время единолично уносил документы на подпись. Он говорил, что принцессе работать из своего кабинета в разы легче.

— Скажи, ты знал, что на Кристину воздействуют магией? — спросил я.

И тут его глаза забегали. Он попытался юлить, но Егор пресёк это на корню. Он ударил Громова в грудь и тот упал на пол. Стало ясно, что мы выявили ещё одного предателя.

Потом во дворец прибыл Судоплатов. Он привел своих лучших следователей, сыскарей, среди которых я заметил Баринова. Он кивнул мне, а я ему. Этим наше «общение» ограничилось.

Почти всю ночь, пока шли следственные мероприятия, я пробыл в спальне Кристины. Она порывалась узнать, что происходит во дворце, и тогда я всё ей рассказал. Внимательно выслушав меня, она рассмеялась. Как я уже говорил, Кристина выглядела абсолютно здоровой. Она не путалась в мыслях.

Тогда я дал ей первый попавшийся лист, и не прошло и двух минут, как она стала тереть виски. Кристина не хотела верить в мой рассказ. Но с каждой минутой она понимала, что это всё правда.

Злость, гнев, желание убивать нахлынули на неё. Но не успела она сделать и шага, как у неё начался приступ. Изо рта пошла пена, а её саму затрясло в судорогах.