Гроб для мертвого колдуна

А наверху уже появились спасатели, пострадавшего пилота, как на ощупь, так очень даже женского пола, появившиеся медики насильно отобрали и, высказав в мой адрес, что-то нелицеприятное, увезли на санитарном боте.

Хмурый командир казачьего патруля внес в протокол мои данные, под запись отметил отказ от госпитализации, и… прямо так, в мокрой одежде, с туфлями в руках и курткой под мышкой, высадил на другом конце набережной в паре километров от моего пирса.

Интересно, это его собственная инициатива, или не смог отказать кому-то из аристо в просьбе поставить на место зарвавшегося нуллера?

Но даже это не испортило мне настроения. Предстоящая схватка с пиратами уже не казалась такой опасной, губы, непроизвольно, расплывались в улыбке. Как мало, оказывается надо для счастья. Осталось только каждый день спасать по полоумной аристократке, и все будет в ажуре.

Где-то у меня была подходящая к настроению музыка…

…К своему пирсу я подошел, насвистывая веселый мотивчик…

О как… а меня, оказывается, ждут.

На пляже, почти у самой кромки воды, на коленях застыли три гиганта. Руки упираются в песок, передняя броня открыта. Благодарные друзья спасенной? Ой не думаю.

Они стояли у барьера, перекрывающего проход к месту стоянки судов. Два парня и девушка.

Тонкие пилотажные костюмы настолько плотно облегали тела, что казались краской, нанесенной на кожу. Высокие, атлетические фигуры, хотя мышцы парней не кажутся громоздкими, скорее спринтеры, чем тяжелоатлеты.

Бесстрастные, красивые лица, с приклеенными пренебрежительными улыбками. У всех троих длинные волосы неестественной окраски, собраны сзади в хвосты. Великолепные гепарды, твою мать! Истинные аристократы, элита нации!

Ждут молча, взгляды презрительно — безразличные.

Крас — с-с — авцы!

Так как путь прегражден, останавливаюсь прямо перед ними.

— Вечер добрый, я пройду? — кивком головы показываю предполагаемый маршрут. Один из аристо, парень со снежно — белыми волосами, ленивым движением, засовывает в нагрудный карман моей мокрой рубашки пластиковый прямоугольник.

— Это за помощь моей кузине.

Тонна презрения, центнер безраличия… Чтобы так разговаривать нужны годы тренировок. Главное не сорваться. Спокойно, Диего, спокойно, еще не время.

— Не стоило беспокоится, — вкладываю платежную карту обратно в руку беловолосому и проскальзываю мимо него на пирс. Пауза, аристо в замешательстве, наконец, уже вдогонку, донеслось,

— Эй, Нуллер, я не понял, что это было?

А где же ледяное безразличие? Даже эмоции прорезались. Поворачиваюсь назад и пожимаю плечами, нацепив самую благожелательную улыбку,

— Спасибо, не бедствую, — и продолжаю, не спеша удаляться. Погонится или нет? Шагов не слышно… слышен голос девушки,

— Дэннис, да оставь ты этого убогого он, наверное, обдолбанный по самые уши,

Вот ведь твари. Таки испортили настроение. А мир тесен… Дэннис… Ибураме Дэннис, второй наследник местного представителя клана Фукуи. Подстава? Да нет, вряд ли… В любом случае слишком сложно для аристо. Во внутренних разборках они и не такое могут замутить, а тут однозначно действовали бы грубее и проще. Захват и допрос под химией наиболее вероятный вариант. Я поежился… не к ночи будет сказано. Будем исходить из того, что произошедшее — случайность.

Уже из каюты звоню Тенсею, — Есть движение? — ответ лаконичен… еще злится, —

— Спи пока, если будут новости — разбужу.

— Хорошо. — По — моему я заснул даже раньше, чем Катсураги сказал, 'Пока'.

* * *

Фрагмент второй. (Откорректированная запись личного браслета. Только для списка категории А.)

16.04.2504 года. полис Владивосток. Диего.

У меня появились проблемы. Вернее, проблем хватало и до этого, но ровно в 13–37 по местному времени добавилась еще одна. Появилась она на центральной набережной, пирс номер семнадцать, стояночное место сто двадцать четыре, во время принятия мною солнечных ванн, и в данный момент, молча глазела на меня сверху вниз. Приоткрыв один глаз, я оценил масштабы неприятностей, и понял, что недооценил угрозу. Это была Катастрофа. Именно так, с заглавной буквы и не иначе!

Весь мой нажитый невеликий опыт гласил — от слишком красивых женщин нужно держаться подальше. Ими можно восхищаться, можно даже сходить по ним с ума. Но делать это нужно исключительно с безопасного расстояния, ибо они опасны. Всеобщее преклонение неотвратимо развращает их, срывает все тормоза, и они очень быстро превращаются в законченных сук. При общении с ними, меня преследует иррациональный страх. Страх потерять себя. Я абсолютно уверен, что как только дам малейшую слабину, одна из них неминуемо поработит меня, захватит все мои помыслы, а когда почувствует, что рыбка достаточно глубоко заглотила наживку — обязательно продаст. Поэтому я начеку.

Эта женщина была опасна вдвойне. Если целились в меня, то попали точно в яблочко. Словно кто-то скрупулезно изучил мое подсознание, выудил самые сокровенные эротические видения и создал ее, чтобы проверить мою реакцию.

Почему-то я свято верил, что этот, воспетый в рисованных сериалах, тип женской красоты невозможно воплотить в жизни. Как оказалось, глубоко заблуждался. Похоже, нужно бежать, пока не поздно.

— И долго ты будешь делать вид, что спишь?

Стерва, мать его за ногу! Даже ногой притопнула от возмущения.

— Заснешь тут! — Интересно, а если начать слегка грубить, может еще пронесет?

— Чего?!! К тебе в гости вообще то, девушка пришла! А ну быстро поднимайся! — Мордашка хмурится, изумрудные глазищи, грозно взирают из-под бровей, роскошные светлые волосы, прихваченные зажимом на затылке, длинным хвостом мотаются из стороны в сторону, скользят по ягодичкам, затянутым в обтягивающие светлые брючки…

Шурх — шурх. Твою ж мать. Не смотреть, Диего! С трудом перевожу взгляд наверх и упираюсь в глубокий вырез кофточки, в котором возмущенно пытаются вырваться на волю… Третий размер, не меньше. Зажмуриваюсь и мотаю головой. Мде… один выстрел — один труп. По закону жанра, сейчас я должен получить по морде лица и улететь за борт. А может кровь из носа пойти должна?

— И что это только что было?

Хм… угроза в голосе какая-то напускная, — А глаза то хитрые — хитрые! Ст — т-т — ерва! Прекрасно все понимает и специально так себя ведет!

Меня накрывает волна неконтролируемой ярости и это прочищает мозги лучше нашатыря.

Опасность!!! Фууух, попустило. Пока не насмерть, но было близко… Очень близко.

Вскакиваю с шезлонга и, шагнув за спинку стула, слегка отодвигаю его от стола,

— Прошу Вас, присаживайтесь, — мне кажется или в моем голосе действительно рокочут заигрывающие нотки? Вдох — выдох… сейчас успокоюсь окончательно.