Гром над Академией. Часть 1

Тяжело усевшись на землю, он с каким-то щенячьим восторгом смотрел на меня.

– Хорошо двигаешься, – одобрительно отметил я, – но темп держать не можешь. Предпочитаешь атаковать, забыв о защите. На малых дистанциях теряешься. А так – фундамент не плохой, можно хороший дом построить. Где учился?

– Да, мастер, – он поспешно вскочил и поклонился мне. – Позвольте представиться – князь Дмитрий Иванович Черкасский. С десяти лет меня отдали на выучку к наставнику – казаку, который служил с отцом. Он меня и обучил всему тому, что знал сам. Признаюсь, до сегодняшнего момента я себя полагал очень сильным. Спасибо, что спустили с небес на землю. – И он поклонился еще раз.

– Князь Владислав Андреевич Громов. Что ж, спасибо за бой. Я, признаться, и не рассчитывал сегодня размяться. Буду рад, если в дальнейшем вы составите мне компанию.

– Почту за честь, – снова поклонился он.

– Ну, тогда завтра, в это же время, встречаемся здесь.

Поклонившись, я перешел на легкоступ и понесся в коттедж. Настроение было отличным. Наскоро приняв душ, я увидел, что времени еще более чем достаточно, и прыгнул на кровать, решив немного поваляться.

– Осторожно, раздавишь, бугай!!!

– Что за нах..?!!! – слетел я с кровати.

– Чего орешь, как резаный, спать мешаешь… – недовольно пробурчал незнакомый голос.

Из-под одеяла выбрался огромный рыжий котяра, нагло посмотрел на меня и стал себя вылизывать.

От нахлынувшей ярости мне показалось, что у меня сейчас сорвет крышу.

– Кузя, твою мать, что этот бесполезный комок шерсти делает в моей кровати?!!! И кто пустил это… это… – я почувствовал, что задыхаюсь от злобы.

– Владыко, не гневайся. Это кот баюн.

– Какой, нахрен, баян??? Мне и так кричат, что сплошь и рядом рояли, еще и баяна не хватало до полного счастья!.. А следующим что, барабан будет?!!! Или бубен? Или я ща дам этому рыжему уроду в бубен!!! Что уставился, гад?!!! Вылезай из моей постели, или я за себя не отвечаю!!!

– Не баян, Владыко, а баюн. Приблудился вот, попросил приютить. Да наглый больно. Отвык от людей.

Кузя еще что-то объяснял извиняющимся тоном, а я чувствовал, как ярость начинает все сильней охватывать меня. По телу побежали всполохи молний. НЕ-НА-ВИ-ЖУ кошек и котов!!!!

– Владыко, Владыко, – донесся до меня тихий вкрадчивый голос. Посмотрев вниз, я увидел, как котяра с наглой мордой обтирается об мои ноги.

– Не гони меня, а я тебе пригожусь. Я – светлый зверь Перунов и не могу причинить зла его потомку.

– И нафига ты мне? – я ощутил, как ярость начинает спадать. – Кормить тебя, еще и лоток менять. Лишняя обуза.

– Не гони. Я и дом могу сберечь от духов непрошенных, и тебя защитить от мыслей черных, что на погибель тебе направлены. А еще я сказки могу рассказывать и сон оберегать. Не гони. Сколько веков я скитаюсь без хозяина. А как весть о тебе по Нави прошла, так я и отправился тебя искать.

– Ладно, живи пока. Но постарайся пореже попадаться мне на глаза. И еще раз увижу тебя в своей постели, прибью без жалости! Не люблю я вашего брата. Блин, начал образовываться зверинец! Надеюсь, на этом новости заканчиваются?

– Не совсем, Владыко, – замялся домовой.

– Что еще? Кощей Бессмертный или баба Яга пожаловала?

– Нет, что ты. Векша прибегала, спрашивала о тебе…

– Векша? Он же умер давно!!

– Да нет, Векша – это белка.

Я, простонав, схватился за голову…

– Ну да, мне еще белки до полного счастья не хватало! А ещё Змея Горыныча надо позвать, чтобы во дворе на всех лаял. Правда, он жрет в три морды, но можно и потерпеть! Зато в магазин на нем прикольно летать и без пробок. А еще и кикимору, поселим в подвале и пусть воет на мотив песни «Вечерний звон»…

Мой сарказм был настолько густой, что его можно было намазывать на хлеб.

– Я как знал Владыко, вот прям чувствовал! Позвал я ее, голубушку. Да стесняется тебя, боится, что прогонишь…

– Блять, Кузя!!! У меня что тут, Отель Трансильвания? Не всю еще нечисть ко мне приволок? У меня должен человеческий слуга появиться, понимаешь? Человеческий!!! А если он увидит тут все ваше Лукоморье, что подумает? Или сразу поседеет? Никого больше в дом не приводить, а то разгоню всех к чертовой матери! Так, все, со зверинцем буду вечером разбираться. Без меня новых питомцев не заводить, постель поменять, котяру накормить и выгнать на улицу. Пусть все проверит. Я на занятия.

Быстро добравшись до главного корпуса академии, я поискал Гришу, но, так его и не увидев, отправился в общую аудиторию, в которой должен был проходить первый сводный урок.

Помещение, куда я попал, представляло из себя большой прямоугольник, выполненный в виде горки. Сиденья стояли длинными рядами, разделенные проходами, спускаясь книзу. Внизу стояла кафедра для преподавателя.

Народу пока еще было немного и я, по традиции заняв место недалеко от окна, достал планшет, решив, наконец, познакомиться с его содержимым. А то за всей этой беготней до него все никак руки не доходили. Но и на этот раз спокойно изучить мне его не дали.

В аудиторию стремительно ворвались ацтечки и, найдя меня взглядами, сразу же заняли места, взяв меня в коробочку, причем Эйелен села по правую руку и, прижавшись ко мне, мило улыбнулась.

Я ответил ей дружелюбным оскалом и горящей в глазах жаждой убийства.

– Милый, а я тебе снилась? – щебетала она. – А ты вот мне всю ночь. Украл беззащитное, ранимое сердце бедной девушки… Ну улыбнись, не будь таким черствым. Ты вчера был так ласков со мной, что могло произойти за утро?!

Произносила хитроумная девушка все эти нежности достаточно громко, чтобы ее могли расслышать все собравшиеся. При этом взгляд ее оставался холодным, скользя по аудитории и тщательно отмечая всех, кто в ней был.

Я сидел с каменным лицом, решив просто не обращать на нее внимания. Если уж совсем достанет, то дам пару раз молнией по заду, быстро свалит.

Гриша влетел в аудиторию слегка взмыленный, но, найдя взглядом меня, натолкнулся на жесткий взгляд ацтечек и, обреченно махнув рукой, устроился где-то внизу.

Злость постепенно начала меня наполнять. Увидев, как в зал вошел Оз с сестрой и выбрал места недалеко от нас, я молча встал, грубо подвинув Эйелен, подошел к ним и сел рядом.

Они окинули меня удивленными взглядами, но приветливо улыбнувшись, поздоровались. Внезапно Хидеко встала и, освободив место, предложила мне сесть между ней и братом, при этом хитро улыбаясь и поглядывая на ацтечек. Поняв ее замысел, я быстро пересел и с довольным видом показал язык Эйелен. Вид ее злой моськи был мне как бальзам на сердце. Удовлетворившись этой маленькой местью, я обратил внимание, что зал затих и преподаватель уже занял свое место за кафедрой.