Гром над Академией. Часть 1

– Плевать, ты-то этого не увидишь, – я сдавил его сильнее.

– Ах-с-с-с, убьеш-с-сь меня, умрет и тело. А душс-с-су я пожрал-с-с-с.

– Сожрал, но не переварил, гад, – зарычал я, опутывая его сущность в плотный комок эфира.

– Давыдов, не подпускай ко мне никого, что бы не происходило!

– Исполню, Владыко!!!

– Ну, понеслось.

Нырнув во внутренний мир девочки, я стал стремительно отсекать щупальца темной материи, что, как пиявки, присосались к телу. Чувствуя, как содрогается сущность демона от боли, я стал медленно, слой за слоем, срезать слои с клубка тьмы.

Боясь повредить искру души ребенка, я действовал очень осторожно, постоянно трясясь от ментальных атак демона, чей крик стал уже просто невыносим. Казалось, что моя голова сейчас взорвется от напряжения. По лицу потекло что-то липкое, но я не обращал на это внимания. Если остановлюсь сейчас, то сил продолжить уже не будет.

Медленно, слой за слоем, слой за слоем, я убирал грязь с души ребенка, пока не увидел яркую искорку, что блеснула в глубине. Обрадовавшись, я подхватил ее эфиром, осторожно сжав, и с удовольствием рассек сущность демона на мелкие куски. Слыша его предсмертный крик, полный ярости и страдания, я мысленно пожелал ему тысячу лет таких мук. Ему и всем, кто ему подобен. Ибо таким тварям нет места в нашем мире!

Очистив тело ребенка от тьмы, я осторожно опустил искру души в центр хара и попытался убрать эфир. Но та повела себя странно. Почувствовав свободу, она решила улететь, и лишь моя отменная реакция не дала ей этого сделать. Последующие попытки приживить душу обратно ни к чему не привели. Стоило ослабить нити эфира, как душа пыталась улизнуть.

Провозившись так еще не знаю сколько времени, я стал мучительно соображать, что может удержать душу ребенка в теле. Пока я держу эфиром, то все нормально, но если я уйду, девочка сразу умрет.

Так, стоп – эфир! Если я могу ее своим удержать, значит, и ее собственный сможет. Но девочка ни разу не маг. И что делать? Может, попробовать побыть донором?

Не отпуская эфир, я нырнул в свой внутренний мир и, зачерпнув немного из своего источника, завис.

Так, как есть, пересаживать нельзя, это ее просто убьет. Значит, надо выделить какую-то одну стихию и уже с ней работать. Недолго думая, я разделил энергию на четыре составляющие, и, выделив стихию воздуха, взял ее с собой. Почему воздух? Не знаю, но как-то привычней мне с ним работать.

Вернувшись в мир девочки, я осторожно погрузил маленькую каплю стихии воздуха в центр хара. Того, что произошло потом, я совсем не ожидал. Ярко вспыхнув, стихия внезапно выросла и стала пожирать тело девочки, растворяя ткани.

– А-а-а-а, блять! – заорал я, быстро восстанавливая повреждения, пытаясь придумать хоть что-то.

– Не успеваю, с-с-сука!

Источник жрал быстрей, чем я восстанавливал повреждения. Внезапно я увидел, как тонкая нить души девочки потянулась к источнику. Готовясь в любой момент оборвать ее, я осторожно приблизил их, попутно продолжая восстанавливая внутренние ткани. Вдруг душа, ярко мигнув, резко влетела в источник. Испугавшись, я потянулся за ней, но тот вдруг тоже ярко мигнул и стал гореть ровным голубоватым светом. Из источника резко выстрелили нити, которые с огромной скоростью начали опутывать тело девочки, сливаясь с кровеносной системой. Разрушение тела остановилось. Ткани и внутренние повреждения стали стремительно восстанавливаться уже без моего вмешательства, но теперь уже сердце стало работать с перебоями.

– Кровь, нужна кровь!!!

– Давыдов, – закричал я. – Нужно две иглы и трубка для капельницы, немедленно. Ну, или что-то подобное для переливания крови.

И больше не обращая внимания ни на что, я опять нырнул внутрь, старательно следя за сердцебиением и контролируя рост нитей.

В себя я пришел от голоса Давыдова.

Вынырнув, я увидел, что рядом с ним стоит человек в зеленом халате.

– Нужно сделать переливание крови – и немедленно. От меня к девочке. Быстро!

– Но как же совместимость, надо проверить…, – залопотал он.

– Быстро! – рявкнул я, потеряв терпение. – Иначе она умрет!!!

Почувствовав легкий укол в руку, я внимательно стал следить, как моя кровь попадает в организм ребенка. У меня была первая положительная группа, так что единственное, за что я переживал, что может быть резус-конфликт. Но, слава богу, пронесло, и буквально через минуту сердце ребенка стало биться ровней, а внутренние повреждения начали быстро сходить на нет. Убедившись, что состояние девочки стабильно, я вышел из ее внутреннего мира и устало присел на кровать рядом с ней.

В голове устало билась мысль. Это кого ж я сотворил? Архимага что ли? Судя по насыщенности источника, то магистр, по крайней мере, точно. И что теперь? Надо все очень хорошо продумать.

Чувствуя, что мне что-то мешает, я потер глаза и увидел на пальцах кровь. М-да, не слабо я, похоже, напрягся, чуть инсульт не схлопотал.

– Влад? – неуверенно произнес шокированный Давыдов.

– Все хорошо, Владимир Степанович. У меня все получилось. Демона больше нет.

– Кто эта девочка? – обратился я к священнику.

– Сирота, из сиротского дома. Ириной зовут. Родители неизвестны.

– Как к вам попала?

– Так священник приходской к нам обратился, заметив странное поведение ребенка.

– Вы неправы, уважаемый, она не сирота. Она – Ирина Андреевна Громова. Владимир Степанович, с этим проблемы будут?

– Не переживайте, Владислав Андреевич. Единственное, надо, чтобы происхождение подтвердил глава рода.

– Он подтвердит, я уверен.

– Тогда никаких проблем. Можете ее забирать. Все необходимые документы мы оформим.

– Да как же так? – заволновался священник. – Никак не можно ее отпустить!!! Сие дитя – сосуд греха, впустивший в душу свою демона из преисподней! Без разрешения Его Святейшества она не покинет этих стен! Будет впредь денно и нощно молиться за спасение души своей.

– Не покинет, говоришь?!!! – я кинулся к нему и прижал к стене, бурля от ярости.

– Попробуйте только меня остановить!!!

– Погоди, Владислав Андреевич, – примиряюще произнес Давыдов, – все можно решить полюбовно.

И повелительно обратился к провожатому:

– Веди нас к начальству. Все, что тут произошло – не твоего ума дело. И держи язык за зубами! Начнешь болтать об увиденном, никакой сан не спасет. Сгною в Тайной Канцелярии.

Тот, неуверенно сглотнув, выбежал за дверь.

Резко обернувшись, я срезал воздухом путы, что держали ребенка привязанным к кровати и, подхватив ее на руки, пошел следом за Давыдовым. Оставлять ее в этом гадюшнике я не хотел и на минуту.

Быстро поднявшись наверх, мы оказались в той же комнате, где были ранее. Глядя на гневно раздувающего ноздри Митрополита, мне хотелось расхохотаться ему в лицо. Ну, точно – индюк надутый.