Гром над Тверью

Так и потянулись мои дни тренировок, которые прерывались лишь на небольшой сон. Ни есть, ни пить тут не надо было, да и сон не особо был нужен. Но дед сказал, что надо спать, ибо сон — ключ к миру Нави, миру злых духов и через него можно воздействовать людей. Я буду прям как Фредди Крюгер, резать во сне врагов, — замечтался я, но, получив клюкой по хребту, постарался больше не отвлекаться.

Воины-маги, характерники… Значение слова можно перевести как «владеющие центром хара», то есть жизненной силой. Отсюда и понятие знахарь — знающий хару, с восстановления которой необходимо было начинать любое лечение.

Приобщение воинов-магов к природным силам и энергиям всегда шло через постижение древней Мудрости Предков, в основе которой лежало развитие Духа. Именно Сила Духа и позволяла характерникам творить чудеса. Физическое совершенство было лишь первой ступенькой в этой нелегкой науке. Развитие Души, Духа и Тела было необходимо не только для гармонии организма, но и всей энергетической системы в целом.

Все это и многое другое рассказал мне дед, гоняя меня по всей поляне ставшей уже ненавистной клюкой. Удары, тычки, низкие, высокие стойки. Нападения из засады, умение наложить и снять морок, чужой взгляд, прямое или опосредованное воздействие эфиром на расстоянии, управление его потоками, знахарство. Я пытался заключить кулак в кокон силы хотя бы на две секунды? «Ха» три раза. Я сутками держал силу на самом кончике пальцев, бегая на них по поляне от неугомонного старика, ибо на ноги он мне запретил становиться, пока не научусь. Будучи избитым бесчисленное количество раз, я научился пользоваться силой как руками, не замечая действия. Огонь, вода, земля, воздух — все стихии подчинялись мне на уровне мысли. Нет, я не овладел разрушительными заклинаниями, но эфир, подвластный моей воле, мог изменять саму реальность.

Еще я научился воплощать в материю мысленный образ. Правда, только неживые предметы, но это же круто!!! Видели бы вы глаза старика, когда я создал себе мороженое и стал его уплетать, щурясь от удовольствия. На его попытку отобрать, я создал морок отвлекший его и подхваченный ветром перенесся на вершину дерева. Сил это занимало много, но вкуснятина важней! Сбежал я от него, даже не задумываясь, как и что делаю, потому что первой наукой, которую я освоил, было умение удрать и спрятаться, чтобы не нашел наставник. И хотя это было частью тренировки, особого удовольствия поначалу мне не доставляло. Лишь научившись, я часто стал дурить деда мороком, типа усердно занимаюсь, а сам валялся на траве, давая телу заслуженный отдых. Однако со временем он просек фишку, и сбежать так просто уже не получалось.

Шли дни, недели, месяцы, возможно годы. Время стояло на месте и в нашем с ним мире ничего не менялось. Хотя нет, я менялся и менялся настолько, что уже сомневался, осталось ли что-нибудь от прежнего меня. Казалось, так будет продолжаться еще долго, но однажды дед сказал, что пора проверить мои навыки в реальной битве.

— Уничтожь всех, — сказал он, и в открывшийся пролом хлынул поток демонов. Злобно оскалившись, я создал в руках по огненному и ледяному мечу, и, призвав крылья ветра, бросился в бой….

Спустя десять часов.

— Да блин, они когда-нибудь кончатся? — простонал я, глядя на непрекращающийся поток. Тело покрывали бесконечные порезы от когтей демонов, которые регенерация не могла затянуть. Весь в крови, с дрожащими руками, я отбивался от очередной волны, счет которым давно потерял. Силы были на исходе, я просто разрывал тварей руками, потому что на большее уже просто не был способен. В какой-то момент я почувствовал сильную опасность сзади, при попытке увернуться что-то мелькнуло, и я вырубился.

Очнулся я лежащим на траве, абсолютно чистым. Напротив сидел учитель и смотрел на меня спокойным взглядом. С удивлением почувствовал, что ничего и нигде не болит, голова ясная и вообще, по ощущениям как будто хорошо отдохнул. Оглядев себя, я увидел многочисленные нитки шрамов, покрывающих мое тело. Но как? Это же все было не по настоящему?!!! Или нет?… На мой немой вопрос дед ухмыльнулся.

— Ты верил в то, что происходило, твое тело тоже в это верило. Значит, и травмы, полученные тобой, тоже настоящие.

— Но почему остались шрамы?

— А ты это у себя спроси. Раз они есть, значит твой дух считает, что это правильно.

— Ладно, шрамы украшают мужчину, — пробормотал я.

— Кто тебе сказал этот бред?!!!- взвился от злости старик. — Шрамы — признак неумения бойца, его слабой подготовки. Шрамы, полученные на тренировке, учат. Шрамы, полученные в бою, позорят. Значит, подпустил врага слишком близко, неверно оценил его силу или переоценил свою, не увидел картину боя. В любом случае, это ошибка, которая может стоить жизни и тебе, и тем, кто рядом. И каждый шрам как напоминание о ней.

— Мда, видимо мое тело сейчас одно сплошное напоминание.

— Ошибки свойственны молодости, главное, чтобы они не вели к смерти.

Он встал и поклонился мне. — Прощай, правнук, более мне учить тебя нечему. Не поминай лихом старика, больше мы не увидимся.

Ком подкатил к горлу, и слезы брызнули у меня из глаз. Порывисто шагнув, я обнял его. — Прощай, дедушка, — прошептал я. — Спасибо за все. После этого сознание мое померкло, и я очутился в своей комнате.

— Ааааа, — дикий крик вырвался из моего рта. Тело как будто пропускали через мясорубку, перекручивая каждую часть по отдельности. Я чувствовал каждый нерв, что, казалось, кричал в агонии, сознание то гасло, то возвращалось от невыносимой боли. Сквозь пелену боли я слышал чьи-то голоса, показалось, что мелькнул встревоженный взгляд Марры. — Держись, — услышал я голос. — Твой дух перестраивает тело под себя, ибо оно слишком слабое и не может выдержать его силу.

Сколько я провалялся в беспамятстве — я не знаю, но очнувшись, я понял, что все закончилось. Возле кровати я увидел Нику, что спала, держа меня за руку. Почувствовав, что я зашевелился, она резко вскочила и во все глаза уставилась на меня.

— Ты очнулся? — неверяще спросила она. И увидев мою слабую улыбку, с диким визгом радости кинулась мне на шею.

— Любимый, родной, как же ты нас напугал!!! — По моей груди текли ее слезы. — Не смей, не смей больше так делать, гад такой!.. И откуда на тебе эти шрамы?!!! — На шум прибежала Вика, и с таким же визгом тоже бросилась меня обнимать. Застывший в дверях дядя молча улыбался и, поймав мой взгляд, серьезно кивнул. Он что, догадался, где я был? — с удивлением подумал я. — Ладно, с этим позже. Надо вставать и приводить себя в порядок. Успокоив сестер и убедив, что я сам вполне способен принять душ, я пока еще не твердой походкой отправился в ванную. Глянув на себя в зеркало, я убедился, что мое тело стало таким, каким я его помнил на тренировках с дедом. Шрамы, естественно, никуда не делись, но были едва заметны, тело напоминало по развитию 20 летнего парня, я стал шире в плечах, мышцы перекатывались под кожейкак тугие канаты. Я и раньше был не слабым, а теперь даже не знаю, в кого превратился. — Как бы вещи не пришлось заново покупать, наверно в старые уже не влезу, — подумал я.

Выйдя из душа, я был подхвачен под руки сестрами, и мы спустились в гостиную, так как было время обеда. Меня ни о чем не спрашивали, но я видел, как с любопытством и тревогой на меня поглядывали окружающие. После обеда дядя позвал меня за собой, и подведя к неприметной двери, поколдовал с замком, и мы вошли внутрь. С удивлением я заметил, что просторная комната напоминает мне славянские горницы. За тяжелым дубовым столом стояла деревянная лавка, в углу я заметил стяг со знаком Перуна.

— Владыко, — дядя ударил себя правой рукой по левой стороне груди. — Ведун Рода приветствует тебя.

От шока я попятился назад, с явным намерением смыться, но дядя, рванув ворот, обнажил грудь, на которой четко виделся коловрат Перуна.

— Ты все знал с самого начала, — обессилено прошептал я.

— Не знал, но надеялся. Мы много лет являемся хранителями знаний об ушедших богах. Было предсказано, что появится отрок силы огромной и будут ему подвластны три царства, и спасет он землю от тьмы. Наделен он будет силой даровать власть над духом и телом, и давно уже люди, не отринувшие веру в старых богов, ждут появления Повелевающего. Знаем мы, что грядет битва, и готовимся к ней. И я горд, что именно мне посчастливилось первым увидеть тебя!