Громкое эхо тихих слов

Она словно оправдывалась.

— Да. Стив сказал мне. Кстати, где они с Дженифер?

— Стив куда-то с утра умчался, а Джен сейчас выйдет, она с Матильдой.

Чего ради она оправдывается перед ним за свое присутствие в доме родной сестры? Наступило неловкое молчание, даже Гарриет притихла, а потом убежала. Джордан уселся в свое любимое кресло, а Шарлотта решила пойти к сестре, с горечью отметив, что он даже не улыбнулся ей. Но в этот момент в гостиную вошел Стив и… ее отец с Руфью! Когда же они приехали? Как она могла прозевать?

Шарлотта кинулась к отцу и мачехе и стала их по очереди обнимать и целовать. Потом отступила и принялась разглядывать отца. Он выглядел намного лучше, чуть поправился, загорел, и в глазах уже не было тоски и тревоги. Руфь тоже выглядела счастливой и спокойной.

Сверху спустилась Дженифер с малюткой на руках. В белом длинном кружевном платьице, кудрявая, розовенькая девочка была просто прелестна.

— Не хочется прерывать счастливое свидание, но нам пора ехать в церковь, — сказала Дженифер. — Джордан, ты берешь Шарлотту, папу и Руфь, а мы поедем со Стивом и малышкой.

— Разумеется, — кивнул он.

Шарлотта облегченно вздохнула, что не придется ехать с ним наедине и выдавливать мучительную улыбку, и даже не вспомнила о том, что ее собственная машина припаркована во дворе. Но раз Дженифер так решила, она не будет возражать. Но разве ей хотелось ехать одной?

Церковь была старинная и очень уютная. Приглашенные на торжество друзья уже сидели в церкви.

Шарлотта с девочкой на руках стояла около купели и внимательно слушала священника. Таинство крещения наполняло ее душу благоговением. Время от времени она поглядывала на стоящего рядом Джордана. В какой-то момент их глаза встретились, и они, притихшие и умиротворенные, улыбнулись друг другу.

Священник взял девочку на руки.

— Дитя нарекается Николь Эстелла.

Он окунул малышку в купель, и она протестующе захныкала, но не заплакала.

Шарлотта опять посмотрела на Джордана, и оба улыбнулись: какая молодчина их крестная дочь! Шарлотта подумала, что Джордан действительно хороший человек, раз его так любят дети и он любит их.

Церемония закончилась, и все пошли к выходу, находясь под впечатлением этого трогательного события.

— Как замечательно вела себя Николь, и как все эти обряды успокаивают, правда, Шарли?

Шарлотта смогла только молча кивнуть: у нее в горле стоял комок, который она не в силах была проглотить.

— Кстати, мне нравится имя Николь. А тебе?

Шарлотта опять кивнула, и тут к ней подошла мать Стива, представительная дама в розовом костюме.

— Шарлотта, вы прекрасно смотритесь с девочкой на руках, материнство вам будет к лицу. Садитесь в середину, фотограф уже заждался.

Все разместились. Шарлотта с Джорданом были в центре. Улыбаясь фотографу, Шарлотта не переставала думать, что бы сказал сейчас Джордан, узнав о ее беременности?

— А теперь все в ресторан, — пригласил гостей Стив и взял у Шарлотты дочку. — Шарли! Саймон и Руфь теперь поедут с нами, у Джордана в машине очень низкие сиденья, неудобно. Поезжай одна.

Шарлотта чуть не взорвалась от негодования: опять их штучки! Почему никогда не спрашивают, удобно ли ей и нравится ли ей? Но не скандалить же сейчас, до отеля ехать минут десять, не больше.

Она молча села в машину к Джордану и собрала свои эмоции в кулак, хотя внутри у нее все кипело. Что, если она сейчас скажет, что беременна? И анализ подтвердил это?

Джордан тоже молчал и смотрел вперед, опять неприступный и холодный. Нет, она не может даже рот открыть. Куда делись его улыбка и нежный взгляд? Что изменилось за это время? Разве он готов стать отцом и мужем? А она готова и хочет быть матерью — чего ей, собственно, ждать в тридцать три года?

— Я вижу, ты совершенно спокойна, Шарли, — неожиданно нарушил молчание Джордан.

— Я? — Шарлотта от неожиданности даже вздрогнула. — Просто задумалась. Ты что-нибудь решил? — спокойно выговорила она. — Ты же обещал… Я уверена, что моя помощь в делах компании тебе уже не нужна, ты вполне освоился.

— Ты в общем-то права, но о полном освобождении тебя от обязанностей директора департамента поговорим через шесть месяцев.

— Шесть месяцев?! — воскликнула она. — Это невозможно. Джордан, пожалуйста, подумай еще раз. Повторяю, это невозможно.

— Сейчас не будем это обсуждать, на приеме не время и не место обсуждать наши отношения, — решительно сказал Джордан.

Шарлотта отвернулась и стала смотреть в окно. Действительно, сейчас не время обсуждать… ее беременность и его отношение к ней. Они уже приехали, вон Стив всех встречает.

— Мне только не понятно, Шарли, почему ты так рвешься уйти от меня? Все-таки решила работать у Дэвида? — спросил Джордан уже в фойе.

— Нет! Нет! Причина в том… — она осеклась, подумав, что их могут слышать другие гости.

Джордан недоверчиво посмотрел на нее.

— Ты думаешь, я идиот? Не смей меня дурачить! Разве я не вижу, что твои мысли только о нем? Разумеется, старая любовь имеет над тобой власть, только зачем прикрываться работой? Как вы, женщины, непоследовательны и лицемерны! — вырвалось у него.

Они говорили почти шепотом, понимая, что их взволнованный вид может вызвать любопытство у окружающих.

— Ну, дорогой, если уж говорить о лицемерии, то на твоем месте я бы не затрагивала именно это качество. Уж если кто и лицемер, то это ты. Кто использовал семейную трагедию, чтобы завладеть компанией, прикрываясь якобы любовью и уважением к отцу? Кто вынудил меня пожертвовать своей гордостью и слепо повиноваться тебе? Кто… — Она не могла больше продолжать, задохнувшись от гнева и возмущения.

— Доля правды в твоих словах есть, признаю. — Он пожал плечами. — Но это не лицемерие, Шарли, а желание спасти компанию. Кстати, ты была раньше согласна со мной. Что же вдруг случилось, что я стал лицемером?

Они вошли в зал, где около накрытых столов толпились гости. Официанты разносили шампанское. Шарлотта и Джордан подошли к отцу, который стоял с Руфью у столика с фруктами и десертом.

Саймон сиял от радости: очаровательные внучки и дочки, замечательный зять и, возможно, скоро будет второй, которого он давно наметил для своей любимицы.