Грон. Трилогия
Шрифт:
— Будет ли, господин, проверять что-то еще?
Тот величественно кивнул:
— Пусть покажет, как он владеет этим, как ты назвал, арк…
Грон почтительно наклонил голову:
— Это просто веревка с петлей.
По толпе пронесся пренебрежительный шепоток. Грон поднял ладонь и сделал знак пальцами. Сержант кивнул и, дав шенкеля коню, с места ушел в галоп. Шагов за пятнадцать до зрителей он гибким движением взметнул над головой скрученный в кольца аркан, пару раз крутанул его и метнул. Петля хлестнула по лицу стоящих рядом с Алкастом двух реддинов и упала на их копья, — сержант рывком затянул петлю, накинул конец аркана на седельный крюк и развернул коня. Копья звонко стукнулись друг о друга и полетели
Вечером Грон, Франк, Улмир, Толла, Сиэла и Беллона собрались в палатке Франка. «Ночные кошки» расположились недалеко от его палатки в самой середине лагеря Дивизии. Грон коротко обрисовал обстановку.
— …Так что нас пытаются зажать сразу с двух сторон. Мы должны покончить с горгосским вторжением не позже чем через год. И вплотную заняться венетами. Хотя, вполне вероятно, Сиборн сможет разобраться сам. А что известно о горгосцах? Сколько их и где они?
— Известно мало, — отозвалась Толла. — Алкаст велел перехватывать крестьян, бегущих от войны, но те знают мало, а часто просто несут околесицу. Во всяком случае, все — и стратигарий, и Всадники — настаивают на том, что зимой воевать нельзя. Они предложили распустить войско до весны, а весной, после посева, собрать вновь.
Мужчины удивленно переглянулись. Потом Франк выпалил:
— Да они что, с ума сошли? От южного побережья до Эллора пол-луны пешим ходом, а сколько собирать войско: луну, две? Да горгосцы захватят столицу, стоит только последнему ополченцу добраться до дому.
— Всадники думают о том, кто будет по весне засевать их землю, — нарочито серьезно заметил Грон.
Франк фыркнул и прижал к себе Беллону:
— Если горгосцы захватят страну, то это уже будет не их земля.
— Кстати, а почему Алкаст — твой полководец? — спросил Грон у Толлы.
Девушка усмехнулась:
— Когда пропал его отец, в храме Эора, Отца-луны, ждали две луны, а потом объявили сыном Луны его сына. Элития очень долго не воевала, так что опытных командиров нет, а если следовать традиции, то только стратигарий или командующий Священной Тысячей могут командовать войском. Так что Алкаст Великолепный просто меньшее из зол.
— Ты сама могла бы командовать, — не согласился Грон. — К тому же если вызвать его на схватку на мечах, то любая из твоих девушек срубит его напыщенную башку через пять ударов.
Толла улыбнулась:
— Ну я не даю ему слишком много воли.
Некоторое время они молчали, потом Грон, вздохнув, произнес:
— Делать нечего, надо идти на юг. Нельзя драться вслепую, и еще более опасно сидеть и ждать, пока горгосцы придут и откроют нам глаза.
Эта ночь была ночью неистовой любви. Все осознавали опасность, и где-то подспудно витала мысль, что эта встреча может быть и последней.
Когда они разошлись, Грон посмотрел на Франка, печально смотрящего вслед ушедшим девушкам, и ткнул его в бок:
— Что, очередной раз отказалась?
Тот кивнул. Грон обнял его за плечи:
— Не переживай, закончится эта война, я сам с ней поговорю. — И когда Франк, слегка повеселев, уже скрылся в ночной тьме, тихо добавил: — Если останемся живы.
Через три дня Дивизия покинула лагерь войска и двинулась на юг. Полки шли фронтом колонн, перекрывая почти пятьдесят миль и широко раскинув щупальца патрулей с обученными собаками. Через пол-луны патрули обнаружили первых горгосцев. И те, кто выжил, попали к Ягу.
Когда Яг закончил доклад, Грон спросил:
— Значит, говоришь, корабли с войсками продолжают приходить, несмотря на зимние шторма?
Яг кивнул и добавил:
— Стоит порыскать и отловить кого поинформированнее. Пока притаскивали
только уровень сотника, да один раз был тысячник из наринцев.Грон задумчиво покачал головой:
— Согласен. Все-таки семьдесят тысяч, и еще везут… Создается впечатление, что они хотят взять массой, чтобы элитийцы ничего не смогли поделать.
Яг хмыкнул:
— Или знают о Дивизии.
Грон рассмеялся:
— Ты прав, я что-то упустил из виду столь очевидный ответ.
На следующий день Дивизия двинулась в сторону побережья. Полки разошлись широким веером, подстерегая отбившиеся отряды и вражеских фуражиров, так что вскоре горгосцы стали покидать захваченные города, лагеря и опорные пункты только отрядами в полторы-две тысячи человек. Через некоторое время Грон решил, что и этого мало.
Однажды ясным солнечным утром отряд численностью в две с половиной тысячи человек, с большим обозом, двинулся по дороге к Саору. Когда Грону доложили об этом, он приказал полкам собраться у отрога Бездомного пастуха. Там долина Сойры была достаточно широка, чтобы провести конную атаку.
Полки подошли вовремя. Грон быстро расставил части и стал ждать. Где-то около полудня от поста, выставленного у скалы Хакона, примчался гонец.
— Горгосцы остановились на обеденный привал у колодца Пяти лугов, — доложил он.
Грон махнул рукой, приказывая выступать. По дороге двигался только первый полк. Два шли соседней дорогой, за лесом. Когда они подошли к месту привала, горгосцы уже покончили с обедом и вытягивались в колонну. Пять сотен третьего полка перекрыли дорогу к лагерю войска и приготовились отсечь и окружить обоз. Остальные замерли у опушки в ожидании атаки. Горгосцы спокойно шли по дороге, не подозревая о засаде. Наконец весь отряд вытянулся в колонну. Грон дал знак горнисту. Над долиной Сойры разнесся звонкий голос горна. Сразу вслед за этим послышался топот копыт, и над рекой взмыл грозный клич: «Бар-р-ра». До колонны было не более сотни шагов. Первые шеренги всадников едва успели спустить тетивы и опустить пики. Горгосцы показали себя умелыми воинами. Замешательство длилось всего несколько мгновений, они тут же попытались выстроить фалангу. Но уже не успели. Сотни врубились в строй горгосцев, буквально снеся первые четыре шеренги. Горгосцы не выдержали и побежали. Пошла рубка бегущих. Но первый полк не смог перекрыть всю длину колонны, и остановившиеся и ощетинившиеся было копьями нетронутые сотни попытались помочь попавшим в беду товарищам. Грон ждал именно этого момента. Третий полк ударил в стык обоза и отряда, а второй — в тыл оставшимся сотням. Строй смешался, и началось избиение. Бой продолжался немногим более двух часов. А еще час спустя его нашел Яг. Когда Грон увидел встревоженное лицо друга, то понял, что что-то случилось.
— Ну, что нового узнал?
— Мне приволокли командира отряда, — мрачно заявил Яг. — Кочевряжился он недолго. И сообщил, что часть войск должна была высадиться рядом с Саором. Кроме того, он упомянул, что ходят слухи о еще каком-то месте высадки, но он ничего о нем не знает. Возможно, просто слухи.
— О черт, — Грон выругался. — Еще два места. И Саор… Они же зажали Эллор в клещи!
Яг молча кивнул, потом успокаивающе добавил:
— Пленник говорит, что наступление на Эллор ожидается только весной. А вот Саор они хотят взять немедленно.
— Что ж, — решил Грон, — мы свою задачу выполнили. Надо идти в Эллор и рассказать о том, какая опасность грозит Саору.
Вечером того же дня они двинулись в путь.
Лагерь встретил их некоторым запустением. Толла вернулась во дворец, и в лагере хозяйничал Алкаст. Выслушав доклад Грона, он сообщил:
— Мы уже знаем об этом. К нам вчера прибыл гонец от систрарха Саора. Тот передает, что к стенам города подошел отряд горгосцев числом около пяти тысяч воинов, и просит немедленной помощи.