Грубая обработка (сборник)

– Если я обнаружу, что вы меня подставляете…

– Какой смысл мне это делать? Алан, послушайте…

– Этого я еще не знаю. Но я не собираюсь рисковать.

– Алан, я уже говорил вам раньше. Это дело с полицией не имеет ничего общего с вами, с… вы знаете…

Мужчина в тяжелом синем суконном пальто остановился у машины слева от Стаффорда и поднял капот. Он насвистывал песню любви Баттерфляй из первого акта. Гарольд предпочел бы быть сейчас на каком-либо холме с видом на Нагасаки или в любом другом месте, только не здесь.

Повернувшись, человек поклонился Гарольду, который узнал его в лицо, но не мог вспомнить, как его зовут.

– Что-нибудь не так? – спросил человек.

– Нет, – отозвался Гарольд. – Все нормально.

– Угу. – Человек косо взглянул на Стаффорда, который попятился от него так, чтобы его не могла достать рука этого человека. – Я думал, что у вас села батарея или что-либо еще в этом роде.

Гарольд провел языком по нижней губе.

– Все в порядке. Машина на ходу.

– Хорошо. – Человек кивнул, повернулся и забрался в машину. Прежде чем он отъехал, в набирающем влагу воздухе разнеслись звуки увертюры к опере Пуччини.

– В восемь часов, Гарольд, я позвоню вам. Скажу, куда принести материал.

– Утра?

– Ясное дело. И, Гарольд… – Стаффорд похлопал по боковому карману своей парки -…если по какой-либо причине вы не появитесь с тем, что принадлежит мне, если что-нибудь будет не так, я надеюсь, мне нет необходимости объяснять, что тогда произойдет.

Когда позднее Гарольд Рой перебирал в памяти эти события, он ни разу не мог ясно вспомнить, как Алан Стаффорд уходил между стоявшими автомобилями. Зато он совершенно отчетливо чувствовал, как острое лезвие поднималось по внутренней стороне ноги и упиралось в пах.

13

Первой мыслью Грабянского было, что женщина на кровати была удивительно знакомой, вторая мысль подсказала ему, что это Мария. Третья мысль заставила его запаниковать так, что он почувствовал желчь на языке, – очевидно, в спальне Роя была скрытая камера.

– Ты посмотри на это! – Грайс развалился в кресле у телевизора с большим пакетом подсоленного арахиса, медовых кукурузных хлопьев и банной диетической пепси-колы.

– Где ты взял это?

– Эй, послушай, что с тобой?!

– Какого черта?..

– Грабянский, спокойнее!

Вскочивший Грайс смотрел, как его партнер перебирает кнопки управления. После третьей или четвертой попытки он нашел нужную кнопку, и три фигуры исчезли с экрана.

Грабянский уставился на него, стоя перед телевизором и видеоплейером. Грайс не часто задумывался над разницей в двадцать или немногим более фунтов, на которые Грабянский был тяжелее, над его более быстрой реакцией или скоростью. В этом не было необходимости.

– Посмотри… – начал Грайс.

– Нет!

– Посмотри…

– Нет. Это ты смотришь. Ты зритель. Ты – этот вонючий… как его?… да… соглядатай… человек, подглядывающий через щелку в чужие спальни. Неудивительно, что это место уже все пропахло дерьмом. Сидеть здесь целый день, набивая себя всей этой дрянью, дергаясь над…

Грабянский подошел ближе, с желанием ухватить Грайса за плечи и швырнуть его через всю комнату. Грайс почувствовал это. Но он знал также, что скоро этот порыв пройдет. Это было видно по тому, насколько быстро гнев исчезал из глаз партнера.

– Где ты достал это?

– Аппаратуру? Взял в аренду. Плату берут вместе за обе вещи. Не дороже, чем сходить в сортир!

– А пленка?

– Ты знаешь, где мы ее достали.

Руки Грабянского повисли.

– Черт! – Он отвернулся и подошел к окну, постоял немного и направился к двери.

– Джерри, – предложил Грайс, следуя за ним, – давай я налью тебе выпить чего-либо. Посмотри сюда: пока ты был занят делом, я сделал некоторые запасы.

Посреди кухни стояли картонная коробка с полдюжиной бутылок спиртного, две упаковки пива, по четыре банки в каждой. На разделочном столике около газовой плиты лежали банки с супом, с сардинами, уже нарезанный хлеб.

Грайс наклонился к коробке.

– Шотландского виски? Водки? Я купил водку двух сортов. Я никак не могу запомнить, какая тебе больше нравится.

– Оставь.

– Я только что купил…

– Оставь.

– Хорошо.

Грайс пожал плечами, покачал головой. Он принес свое диетическое питье, вылил все, что оставалось в бутылке, в стакан и добавил немного виски.

– Эта пленка из сейфа, правильно? – решил уточнить Грабянский.

– Правильно.

– О Иисусе!

– Если это как-то тебя утешит, не видно, чтобы это ей доставляло особое удовольствие.

«И в самом деле, – подумал Грайс, – она выглядела так, будто у нее мигрень». Однако он удержал эту мысль при себе, так как не считал, что в этот момент Грабянский оценит шутку.

– Послушай, Джерри, – спросил Грайс через пару минут, – как все прошло?

Грабянский застыл, уставившись на него.

– Нет. Я имею в виду – когда ты сделал ей наше предложение, как она восприняла его?

– О Ллойде Фоссее, сэр. – Миллингтон встретил Резника на маленькой площадке для парковки полицейских автомашин и пошел рядом с ним к участку. – Когда я его видел в последний раз, он жил в Саттоне в обшарпанном доме и ездил на старом фургоне, на борту которого было написано с ошибками его имя. Теперь он занимает отдельный дом и, по рассказам соседей, ездит на «ауди».

– Вышел в люди, – заметил Резник, поднимаясь по лестнице.

– Переехал девять месяцев назад. И заплатил без малого триста тысяч.

«Хотел бы я, чтобы кто-нибудь предложил столько за мой дом, – подумал Резник. – Да что там. Хотя бы половину этого. Хоть что-нибудь».

– Даже если дом кругом заложен, – Миллингтон распахнул дверь в кабинет и отступил в сторону, чтобы пропустить Резника, – ему все равно пришлось достать где-то огромную кучу денег.

– И вы не думаете, что он скопил их, обслуживая системы безопасности?

– Когда он въезжал, он представился как консультант по электронному наблюдению. Кажется, он использует свой дом для проведения демонстраций. Вытащите крокус из клумбы, и вы будете оглушены по самые уши сигналами тревоги.

– Крокус? – удивился инспектор.

«Правильно, – подумал он, – я тоже знал несколько таких штучек». В конце комнаты Патель перестал печатать докладную и старался поймать взгляд Резника. Дивайн раскачивался на задних ножках стула и со скучающим видом слушал кого-то по телефону.