Грязные сказки

— Женский глянцевый журнал, а редактор мужчина? — пошутила она.

— Только мужчина может знать, чего на самом деле хочет женщина, — он остановился на очередном светофоре и посмотрел Кате в глаза.

— Наверное, вы правы, — растерянно отвела она взгляд. Крупные капли дождя громко разбивались об крышу машины. От волнения сердце начало учащенно биться. Загорелся зеленый свет, и они поехали дальше.

— А вы, Катенька, чем занимаетесь?

— У меня свой небольшой книжный бизнес, — не зная почему, соврала она, — литературная лавка.

— Да мы, однако, почти коллеги! — громко захохотал он. — Наверное, вы много читаете?

— Конечно, я люблю литературу.

— Прозу или поэзию? — спросил он с какой-то иронией.

— В основном прозу. Просто обожаю классику, — она посмотрела на часы. Время было уже позднее. Обычно дорога до дома пешком занимала не более пятнадцати минут, но сейчас она поняла, что они едут уже намного больше.

— Вы спешите? Не переживайте мы скоро приедем. Из-за плохой видимости я вынужден медленно ехать, да еще к тому же, похоже, я поехал по шоссе, а это длиннее путь, но более безопасней.

— Да ничего страшного, — мило улыбнулась она, смотря на него. Подвинувшись к нему немного поближе, облокотившись на большой кожаный подлокотник между сиденьями, Катя поняла, что от него очень вкусно пахнет. Какой-то очень знакомый аромат одеколона. Мягкий и сладкий. «Очень красивый и ухоженный мужчина», — подумала она.

— А я, знаете ли, все больше современной литературой балуюсь, — перебил он ее раздумья, — Бегбедер, Минаев, Стогов. Из классики, пожалуй, французов люблю. Мопассана, например. Из англичан, Джордж Оруэлл, пожалуй, приходит на ум.

— Я тоже люблю французских классиков. Мопассана в том числе.

— Читали его «Милый друг»? — поинтересовался он, неуверенно поворачивая на перекрестке. Из-за дождя было плохо видно и пришлось посигналить соседней машине, в которой сидел явно лихач; Саша осторожно поехал дальше, всматриваясь в номерные таблички домов.

— Конечно, читала. Один из любимых романов. Говорят, по нему будут снимать очередную голливудскую экранизацию со знаменитыми звездами, — обрадовалась она, найдя якобы общие интересы.

— Думаю, хорошее получится кино. Знаете, роман по истечению многих лет до сих пор актуален как никогда. Весь этот социальный альпинизм. Карьера. Нужные знакомые. Продвижение через постель. Все это присуще и нашему нынешнему обществу, — размышлял он спокойно и серьезно, словно о чем-то наболевшем.

— Года проходят, а ценности у людей не меняются, — улыбнулась она, заметив знакомые дома вокруг. Они уже почти приехали. На улице было темно и безлюдно. Казалось бы, недалеко от центра города, а ни один фонарь не горел.

— Полностью согласен с вами, Катенька. Все люди одинаковы. Сейчас вот в поисках, и как никогда это понимаю, — остановившись на углу ее дома, он заглушил двигатель.

— А кого вы ищете? — спросила она, не торопясь выходить из машины.

— По работе ищу редактора колонки трендов моды, — сделав паузу, он продолжил, — и ищу себе жену.

— Как интересно. Редактора и жену в одном лице? — улыбнулась она.

— А почему бы и нет? Когда у двух влюбленных есть общие интересы, когда заняты одним делом — это только упрочняет союз! Вы так разве не считаете?

— Ну почему же. Наверное, я с вами согласна.

— Как хорошо, что вы меня понимаете! Как главный редактор, я сделаю все, чтобы она добилась карьерных высот! Она будет руководить целым отделом, в подчинении у нее будут много журналистов, которые беспрекословно будут выполнять все ее приказы. Она будет задавать моду! Моду для всех читательниц и их подруг!

— А как муж? — перебила она.

— Как муж — окружу ее теплом и заботой. Она не будет ни в чем нуждаться. На свадебное путешествие мы поедем в Париж, где будем только заниматься любовью и гулять по ночному городу. Я подарю ей шикарную машину. Мы будем жить в моем большом элитном загородном доме. Все ее прихоти одним щелчком пальцев будут превращаться в явь. В отпуск мы обязательно посетим Кубу. Вы, Катенька, были на Кубе?

— Нет, — мечтательно ответила она.

— Катенька, это самое прекрасное место на земле! Вспомните Хемингуэя! Как он описывал неземную красоту заката, наблюдая его на пляже. Шум прибоя вперемешку с криками чаек. Эта атмосфера. Свобода души! В старости мы обязательно купим там огромный дом и будем жить в нем, ни в чем не отказывая себе.

— Повезет кому-то, — подумала она про себя, представляя весь этой женский рай.

— Только где же найти ту самую, — грустно вздохнул он и опустил взгляд. Дождь немного приутих. На улице по-прежнему было безлюдно. Они сидели и молчали, как вдруг он неожиданно спросил:

— Скажите, Катенька. Я вам нравлюсь?

— Очень, — удивленно ответила она.

— Скажите, чисто гипотетически. Вы бы стали моей женой? — продолжил он спрашивать ее.

— Я об этом просто и не могла мечтать. Чтобы такой, как вы… взяли в жены меня, — она застеснявшись покраснела.

— А что тут такого? — засмеялся он, — вы очень красивая девушка. Умная и образованная. Я просто уверен, что из вас получился бы отличный редактор! И такая же прекрасная жена! На свадебное путешествие мы бы поехали в Париж. Знаете, у вас очень красивые глаза! Всю дорогу я хотел вам это сказать. Просто изумительные! Я бы хотел, чтобы у нашей дочки были такие же глаза! Два божественных океана.

— Мне такое еще никто не говорил, — она была готова растаять от его слов. Такой красивый мужчина говорит ей эти слова. Она не могла во все это поверить. Несколько раз она ловила себя на мысли, что это может быть просто сон, но легонько ущипнув себя, убедилась, что все происходит на самом деле.

— Катенька, прежде чем стать моей законной супругой, вы готовы стать моим редактором? Моей правой рукой в издательстве? — с серьезным голосом спросил он.

— Конечно!

— Это очень тяжелая работа, требующая множество усилий и кропотливого труда! Но это позволит нам, как следует узнать друг друга и тем самым сблизиться душевно. Полюбить и укрепить наш союз, — продолжал он сыпать красивыми словами.

— Я на все готова! — она радостно смотрела на него, до сих пор не веря в свое счастье.

— Что ж… — он отстегнул наконец ремень безопасности, приопустил спинку своего кресла и копошась расстегнул ширинку. — Тогда сделай мне минет.