ГУЛЯЙ, ВЕДЬМА

— Добрый, добрый старый Никки. Аубрей тоже улыбнулся.

— Да, я понял, мы так и скажем… Решил, что он Гамлет, чуть не убил Адель, едва удалось ее спасти…

— И поскольку, — подсказал я, — миссис Блейр незадолго до несчастья беседовала с доктором Фрезером, именно в его лечебницу утром увезли вашего бедного папочку. Все.

Аубрей источал безмерную благодарность.

— Да не улыбайтесь во весь рот, когда будете делиться горем, — добавил я, взглянув на его счастливую физиономию.

— Конечно! — воскликнул он.

— Просто, ни на секунду не забывайте, что любите Никки, как…

— Сын? — с улыбкой от уха до уха предположил Аубрей.

6

Окна моей квартиры выходят в парк. Конечно, квартирка могла быть и побольше, но, когда приводишь даму, это не имеет особого значения. Естественно, если твой профиль неотразим!

Я сидел в кресле лицом к окну и потягивал коктейль; перед глазами стояло лицо Аубрея. Как безмятежно и счастливо произнес этот малый: "Сын!".

В отношении себя тоже не надо обманываться. Если существуют уровни подлости, то за прошедшие 24 часа я достиг подлейшего из них. Вспомнился взгляд Никки-боя, когда его выводили из кабинета. Насколько внезапно оборвался его голос! «Уведите», — приказал Фрезер, и в тот момент фраза меня не задела.

Допивая второй бокал и выкурив еще одну сигарету, я, наконец, отыскал ответ. Нельзя оставлять Николаса в лечебнице. Я заварил кашу, мне и расхлебывать. Адель Блейр выдала девять тысяч, теперь я свободен от обязательств, более она не является моей клиенткой.

Немного погодя пришла весьма интересная мысль. Если жена выложила кругленькую сумму, чтобы упрятать мужа в психушку, то сколько может заплатить сам Николас за освобождение?

С этой минуты Николас Блейр стал моим клиентом, даже не подозревая об этом.

Я сразу почувствовал себя лучше, подошел к зеркалу, подмигнул самому себе и сказал: "Так-то, брат! Кое-что мы уже получили, глядишь, и еще перепадет". Парень в зеркале ухмыльнулся: "Ты хоть себе-то не ври! Подошел полюбоваться собой, все остальное тебя мало интересует".

В Коннектикут я приехал поздно вечером. Ворота уже закрыли. Охранник разглядывал машину, словно меня и не было. Я сказал, что хочу повидать доктора Фрезера, парень остался глух и нем. За пять долларов он все же сходил к главному корпусу и назвал Фрезеру мое имя.

— О'кей, — кивнул охранник возвратясь, — доктор разрешил впустить вас.

Передайте ему при случае, — сказал я, въезжая на территорию, — закрытые ворота отпугивают клиентов. Скажем, если бы я был чокнутым, то ни за что не попал бы на прием!

— А вы уверены в своем уме? — удивился охранник. — У вас что, справка на этот счет имеется?

От неожиданности я не придумал ответа.

Медсестры в холле не было. Я коротко стукнул в дверь кабинета и вошел. Фрезер разговаривал по телефону и даже не взглянул на меня. Я закурил и стал ждать, размышляя, что заставило его заниматься психиатрией.

Наконец, доктор положил трубку и спросил:

— Что случилось, мистер Бойд?

— Извините мою назойливость, — начал я весьма учтиво, — весь день меня не покидает мысль о Николасе Блейре, я беспокоюсь о нем…

— Вы не одиноки, — врач улыбнулся, — я тоже беспокоюсь о нем.

— Видите ли, весь день я думал и пришел к выводу, что Николас просто переутомился. Последнее время он очень много работал. Не этим ли объясняется его поведение?

— Очень интересно, — как-то странно произнес Фрезер, — и что вы еще надумали за этот день?

— Хотел бы увидеть его, поговорить…

— Мне тоже хотелось бы с ним поговорить.

— Что? — я одеревенел.

. — Блейра нет в клинике. Нет, — тихо сказал психиатр. — Пару часов назад он уехал.

— Вы отпустили Николаса? — с надеждой в голове воскликнул я.

— О, нет, — с горькой иронией произнес Фрезер. — Инициатива принадлежала исключительно нашему пациенту. Вы с миссис Блейр уехали, он вскоре успокоился, казался совершенно инертным. Обычная депрессия после буйного приступа, — так мне подумалось. — Психиатр уставился в пол. — Но я ошибся, мистер Бойд. Страшно ошибся. Санитар понес ему ужин, Блейр напал, сломал парню руку, закрыл его в палате и помчался к выходу. У крыльца, к несчастью, стоял автомобиль.

— Вы хотите сказать, какой-то дурак оставил в машине ключи? — выпалил я.

Доктор вздрогнул.

— Автомобиль был мой.

— И Никки удалось уехать? Его не смогли остановить?

— Ворота были открыты, — начал оправдываться врач и вдруг сорвался — Никогда! Никогда за прошедшие пять лет не происходило ничего подобного, никогда!

— Как говорят юные девушки, — усмехнулся я, — всегда что-то происходит в первый раз.

Вдруг в глазах психиатра я заметил огонек мести. Он сделал глубокий вдох.

— Позвольте вам сообщить кое-что, мистер Бойд. — Он затянул паузу. — Если ваш друг утром играл — он величайший в мире артист!

— Но…

— Это было не представление, — Фрезер говорил жестко. — Блейр — маньяк, его преследует мания убийства. То же самое я сообщил полиции.

— Полиции?

— Именно. Я обязан информировать власти в случае побега сумасшедшего, — кисло заявил он. — Вы и не представляете, чем это грозит человеку с моим положением. Последний час непрерывно звонят репортеры, я отказываюсь отвечать им.

— Вижу, мне здесь делать больше нечего, — я поднялся.

— Что вы собираетесь, предпринять?

— Буду искать Николаса.

— Мой совет, мистер Бойд, — максимальная осторожность, когда найдете его.

— Он так опасен?

— Да! Особенно для вас и миссис Блейр! Это же вы привезли его сюда и оставили!

Я понуро кивнул. Доктор встал, снял пиджак и повесил на плечики.

— Почему вы не уходите, мистер Бойд?

— Уже ухожу, — я пошел к двери.

— Мистер Бойд!

Наши глаза встретились. Фрезер через силу улыбнулся.