Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

— Ну-ну, — сказал «предводитель» и вздохнул.

Анниэль. Гори все синим пламенем

История церкви — смесь заблуждений и насилия.

Гете

Между религией и добродетелью нет общего.

Гельвеций

После непонятной перепалки, когда муж стал преувеличенно вежливо извиняться перед Гуром, вызвав лишь горестные вздохи последнего, мы перешли к вопросу, а что, собственно, делать с этой организацией?

— Я вспоминаю одну книгу, которая в свое время мне очень нравилась. Потом я, правда, несколько изменил отношение к ней, но речь о другом, — начал Жека. — Так вот, в этой книге была глава под названием «Черная

магия и ее разоблачение». Смысл главы следует из названия, хотя, на самом деле, он был противоположным. Не следует ли повести себя подобным образом? Выступить на проповеди и убедительно опровергнуть жрецов?

— Ты наивен как дитя, — мягко возразил Гур, — фанатикам твоя убедительность покажется совсем неубедительной. Просто кощунством. Нападками на устои. Покушением на основы. Ты мыслишь, а они верят.

— Хорошо, а если заставить главных жрецов публично саморазоблачиться? Ты же у нас маг разума, или кто? — Жека огляделся по сторонам, будто ожидая увидеть еще какого-нибудь мага разума.

— Я всегда знал, что Жека — истинный умище! — обрадовался Гур.

Мне показалось верным подобное определение, а вот муж почему-то дернулся от такой, вполне заслуженной похвалы. Гур как-то мстительно хмыкнул и продолжил:

— Так и сделаем. Заставим манипуляторов признаться во лжи и лицемерии. Пора действовать. Расположение их молельни мне известно. Главное, удачно подгадать момент, чтобы на собрании присутствовало побольше народу. Состав отряда: Гур — «птица», Уайда — «кошка» и Анниэль — «штурман».

При слове «птица» жены Гура посмотрели друг на друга и поцеловались. Опять семейные тайны! Я поинтересовалась, почему оба мага жизни включены в отряд. Вдруг здесь кто-нибудь понадобится? Пусть Майта будет вместо Уайды. Гур ответил, что придумал пару трюков и ему понадобятся моя Жара. А Уайду забирает, чтобы она не третировала Жеку, потому что тот без поддержки жены останется совсем беззащитным. Мы все прыснули, а Жека насупился. Знаю, готовит Гуру ответную колкость. Но мой гуманист сдержался, улыбнулся и сказал, что мы будем у Гура «дивизионами огневой поддержки пехоты». Умеет мудрено выразиться, потому что — умище. Какой замечательный у меня муж! И скромный.

Мы попеременно вели Гума. Лучше всего из нас троих это получалось у Уайды, как наиболее физически одаренной. Поскольку Гур накрыл нас заклинанием отвода глаз, то путники не пугались, лишь иногда с изумлением наблюдали невесть почему поднимающуюся дорожную пыль.

* * *

Пещера казалась огромной. Свечи в руках многочисленных адептов «Синего Пламени» не освещали и малой ее части, а своды вообще скрывались во мраке. Гур подхватил нас за талии и мы взвились вверх в поисках места наблюдения. Так вот почему у него боевая кличка — «птица». Мы с Уайдой заставили светиться глаза у нас и Гура. С помощью свечения, он легко обнаружил удобный карниз, где мы и разместились.

— Чувствуете, какой здесь несвежий спертый воздух? — спросил Гур, неторопливо осматриваясь вокруг.

— Да, очень затхло, — согласилась я и вдруг вспомнив, с дрожью в голосе добавила, — Жека как то упомянул, что недостаток воздуха усиливает возбуждение. Извините.

— Штурман, ты совершенно права, именно этот прием тут и используется. Для экзальтации публики, — серьезно ответил Гур. — Магия разума изучает поведение толпы.

— Так вот почему мне всегда казалось, что ты нас с Майтой все время норовишь придушить, — задумчиво произнесла Уайда.

Раздался звук шлепка и приглушенный взвизг.

— Не будешь озорничать, — объяснился Гур, — мы тут серьезным делом занимаемся, а некоторым лишь бы скабрезничать. И вот еще, задайте себе вопрос, почему выбрано столь сумрачное место? Цель этого — создание сильных световых контрастов, возникающих при недостаточном освещении.

Из магии разума известно, что резкие переходы от света к тени способны вызывать видения и галлюцинации у неуравновешенных особ.

Чего же он только не знает! Хотя, пусть Гур и осведомлен намного больше меня, но муж мог бы легко поспорить с ним по части эрудиции. А в это время притихшая подружка чмокала и гладила Гура, объясняя свое поведение недостатком воздуха. Мне стало весело. Ну и проказница! С Уайдой не соскучишься.

В глубине пещеры почувствовалось движение. На возвышении появилась величественная фигура, озаренная сотнями свечей в канделябрах идущих за ней жрецов. Их свет образовал нимб вокруг черной хламиды главного жреца. Он торжественно распростер руки над толпой.

— Братья мои! Сестры мои! — Пауза. — Дети мои! — раздался глубокий голос, отдавшийся эхом в просторах пещеры. — Я, Тень Синего Пламени, и посвященные в таинство ученики, вновь берем под крыло и на попечение всех вас, безрассудных и мятущихся. — Пауза. — Вразумляем умы, укрепляем дух, наставляем чад на путь истинный!

А голос-то какой красивый и проникновенный. Гул толпы возник и сразу спал. Люди один за другим опускались на колени. Свечи стояли на полу, озаряя лица вразумляемых и наставляемых, искаженные неподдельной страстью. Ужас! Что можно делать с толпой, как легко ею манипулировать!

— Этот психоз напоминает процесс физиологической любви, — философично заметила неуемная кошка.

Я ожидала повторных репрессий, но Гур благосклонно согласился с утверждением. Внушению поддаются все, заявил он, но особенно легко — молодые женщины. Добавил, что некоторые особы женского пола, склонные к истерии, могут испытать многократный оргазм в процессе проповеди. Какой бесстыдник. Нет, он ученый и обязан трезво оценивать факты. Наконец Гур сказал, что наступила пора действовать. Попросил использовать Жару, ослабленную вчетверо. Всмотрелся в руководителя религиозного движения. Главный жрец замолчал, и вдруг громко произнес:

— Дети мои!

— Колеблется, надо укрепить его дух в праведном начинании. Кошка, может ты это сделаешь? — шепнул Гур.

Уайда применила ослабленную Жару. Оратор дернулся, как от удара плети, и немедленно продолжил:

— Я обманывал вас все время. Нет никакого Синего Пламени. Я его выдумал!

Гул толпы на мгновение перекрыл слова жреца. Тот возвысил голос.

— … презираю! Вы — моя паства, готовая поверить в любую чушь, послушные бараны, коих я приведу туда, куда захочу! Мне нужна власть! Над душами и над телами! Ваши пожертвования позволяют мне и ученикам жить безбедно, сытно есть и сладко спать!

Вошедший в исступление искренний жрец добавил еще немало оскорбительных слов. Правду говорить легко и приятно. Мне это часто повторял Жека, объясняя свои не всегда пристойные комплименты. Шум в пещере нарастал, благостность и покорность на лицах людей сменились возмущением и гневом. Возбужденная толпа ринулась к главной Тени, сбивая с ног остолбеневших от неожиданности жрецов. Завязалась массовая драка. Тени очнулись и стали активно защищать свои лица и права на истину. Особенно рьяных адептов веры я сшибала с ног легкими ударами Жары. А Уайда следила за нападавшими, не допуская излишних зверств с антиклерикальной стороны.

Напряжение битвы за души и тела постепенно спадало. Побежденное жречество залегло и слабо шевелилось. Народ потянулся к выходу. Некоторые, напоследок, плевали на ползающее руководство пламенного движения. Главный жрец сумел подняться, утер кровь с разбитой физиономии и протянув руки к уходящим людям, настойчиво возопил:

— Братья и сестры! Вернитесь!

Ни один человек не возвратился. Никто даже не обернулся. Таким образом, можно заключить, что дискредитация вероучения успешно завершена.

Поделиться с друзьями: