Гусарская рулетка

– Тогда я только вот тут дотронусь...
– его голос опустился до шепота, и Лара, откинувшись на подушки, замерла в блаженном предвкушении. Вздрогнув всем телом, она выдохнула свое "А-ах!" - и полетела ввысь, то достигая вершины, то медленно опускаясь с нее, а потом опять взлетая, и опять...

Еще не открывая глаз, она протянула руку и пробежала пальцами по телу любимого. Пальцы замерли, охватили и нежно погладили. Игорь выгнулся навстречу. Быстро развернувшись к нему, Лариса потерлась щекой о его живот, пробежала губами, но любовник нежно отстранил её лицо и шепнул:

– Не сейчас... Иди ко мне.

– Как ты хочешь?

– Сядь на меня.

Он помог ей и ощутив его в себя, она вскрикнула. Несколько мощных толчков, ей даже было немного больно, потом Игорь, несколько раз вздрогнул, простонал и на пару секунд замер, но тут же притянул её к себе.

– Прости, малышка. Я так завелся, когда тебя ласкал, так соскучился, что не смог сдержаться. Такие долгие перерывы не на пользу, теряю квалификацию.

– Ничего ты не теряешь, - засмеялась она.
– До этого я так долго наслаждалась, мне пока и этого хватит.

– Нет, не хватит, - возразил он.
– Не имею права оставить мою девочку заведенной, но неудовлетворенной.

Казанова, приподняв её за плечи, снова усадил на себя и взяв за бедра, подтянул поближе.

– А-ах!
– вскрикнула Лариса и опять полетела...

Когда она внезапно упала на спину, Игорь от неожиданности не успел её подхватить, и она задела затылком его бедро.

– Больно, малышка?
– встревоженно наклонился он над ней.

– Нет, хорошо, - открыв глаза, улыбнулась Лариса.

– Ты так резко упала, что я не успел тебя удержать.

– Ты же знаешь, что я почти теряю сознание, когда ты меня так ласкаешь.

– Тогда я не буду ласкать тебя в рискованных позах.

– Давай в нерискованных.

Он снова лег на спину и позвал ее:

– Садись на меня, но теперь спиной.

Присев над ним на корточки, она попробовала без помощи рук, но не получилось.

– Я не умею...
– растерянно оглянулась она на любовника.

– Ах ты, моя прелесть, - растроганно прошептал он.
– Просто не могу поверить - женщина, как невинная девчонка. Ничего не умеет, все в первый раз.

– Но ведь правда в первый раз. Я не знаю, что мне делать.

– Ничего не делай, я сам. В этой позе тебе будет трудно, ноги устанут.

У Игоря все получилось ловко и быстро.

– А-ах!
– вскрикнула Лариса и откинулась на спину, но на этот раз он успел её подхватить и бережно уложил на себя.

Ее распущенные волосы щекотали его лицо, её неповторимый запах обволакивал, её голова лежала в ложбинке между его шеей и плечом, а Казанова тихо млел от счастья...

Скатившись с него и лежа на боку, Лариса легкими движениями пальцев перебирала его волнистые волосы.

– Как я тебя люблю... Я так соскучилась...

– Ты говоришь таким голосом, что я опять завелся.

– Так в чем проблема?
– ты ведь так говоришь. Иди ко мне...

Казанова лежал рядом, смотрел на любимое лицо и не мог насмотреться.

– Моя принцесса, чем больше я с тобой, тем больше я тебя люблю. Все у меня с тобой впервые. Я впервые полюбил и впервые испытываю такую нежность, я впервые подчиняюсь женщине и радуюсь этому.

– У меня с тобой тоже все впервые.

– Мне просто трудно поверить, что ты, имевшая кучу любовников, так неопытна. Видишь, я уже совсем не ревную тебя к прошлому и спокойно произношу слово "любовники".

– Я же тебе раньше говорила, что ничего не умею, а ты мне тогда не верил. Я была ужасно закомплексована, вся зажималась, боялась света, боялась, что меня увидят, боялась всего нового. А ты избавил меня от комплексов, и с тобой я все постигаю впервые.

– Ты моя заколдованная принцесса, которую я расколдовал.

– Ты мой любимый принц Казанова. Лидия Петровна сегодня сказала, что ты благородный рыцарь, потому и устроил самый настоящий турнир в честь своей дамы сердца. Она успокоила меня, что все обойдется, ты выстрелишь в воздух. Именно так и было?

– Умница твой психиатр, - уклонился он от ответа.
– На днях заеду к ней с цветами. Какие цветы она любит?

– Лилии.

– Будет ей миллион лилий, раз она умеет так успокоить мою принцессу. А духи она любит?

– Какая же женщина не любит духи? Я подарила ей "Йоши", она была рада.

– А я подарю ей "Живанши III", они как раз подойдут к её характеру.

– Подари. Лидия Петровна все поймет. Она так хорошо о тебе говорит.

– Малышка, а можно, я подарю тебе духи, которые мне нравятся?

– А тебе не нравятся мои?

– Мне все в тебе нравится, но я хочу, чтобы от тебя пахло духами, которые выбрал для тебя я.

– Ты как-то сказал, что знаешь, какие у меня духи, хотя я тебе об этом не говорила.

– Конечно, знаю. "Органза".

– Поразительно! А какие ты хочешь мне подарить?

– Если ты не против, то "Шанель Аллюр" как повседневные. Они такие же изменчивые, как ты, моя неожиданная женщина. В течение дня шесть раз меняют свой аромат. А в качестве вечерних духов - "Коко Шанель" - они тебе очень подходят. В вечернем макияже ты просто роковая женщина.

– Какой же ты у меня умница! Мне уже заранее нравятся мои будущие духи.

– Почему будущие? Я тебе их уже купил.

– Правда?
– обрадовалась она.
– Покажи. Я же любопытная, как кошка.

– Тогда пойдем, моя любопытная кошка.

Игорь поднял её на руки и перенес в гостиную. Увидев разложенные повсюду подарки, Лариса завизжала от восторга.

– Отпусти меня скорее, я хочу все это примерить.

Поставив её на ноги, он сел в кресло и с улыбкой смотрел, как она берет то одно платье, то другое, убегая с ним в спальню к большому зеркалу и появляясь каждый раз с другим выражением лица, соответствующим туалету, и походкой манекенщицы прохаживается перед ним.

"Я готов накупить ей горы платьев, лишь бы увидеть, как радуется моя принцесса", - думал Игорь, улыбаясь любимой и не забывая бурно восхищаться.

Всего лишь несколько недель назад, когда Казанова сказал Ларисе, что купит ей все по своему вкусу, она сердито вскинула на него глаза и заявила, что сама может все себе купить и не будет носить то, что купит ей он. А теперь она радуется, как ребенок новой игрушке.

"Как мы с ней оба изменились, - думал Игорь, глядя на нее.
– Малышка стала совсем другой, и я даже не знаю, какая из них мне больше нравится. Я люблю её и прежней, и такой, как сейчас. Даже если моя принцесса опять когда-нибудь строптиво вздернет подбородок, я все равно буду любить её и бояться, что она уйдет".