Гувернантка для монстра

Меня подсадили к пожилой паре. Мы сразу познакомились. Мсье и мадам Монс прожили в Греное всю жизнь. Спрашивать, почему же они не живут в собственном доме, было бестактно, но меня просветили и без вопроса:

– Наш сын женился, и мы решили не мешать молодым, – сообщил мсье Монс.

– Две хозяйки в одном доме – к ссоре, – добавила его жена с мягкой улыбкой.

Старички оказались словоохотливы и поведали мне все перипетии своей жизни. Я слушала, отдавая должное талантам кухарки. А оные таланты оказались весьма и весьма, особенно, после суток пути и перекусов бутербродами.

А когда в беседе возникла пауза, задала волнующий меня вопрос:

– Расскажите о поместье Милфордов? Что там проводятся за страшные ритуалы? И кто воет по ночам?

Мсье Монс закашлялся, и супруга постучала его по спине.

– Милочка, – спросила пожилая дама, отвлёкшись от поедания супа, – зачем вы спрашиваете о колдуне? Это не та тема, которая способствует хорошему пищеварению.

И тут же продолжила есть.

Я хмыкнула, кажется, этой старушке мало что может испортить аппетит.

А вот мсье Монс, откашлявшись, не спешил продолжать трапезу. Он неторопливо пил воду и даже отмахнулся от Розетты, подошедшей спросить, всё ли в порядке. Хозяйка обиделась и вернулась к столу джентльменов.

– Вот что я вам скажу, дорогуша, – мсье Монс наконец пришёл в себя. – Бетти права: в нашем городе Найджел Милфорд не та тема, которую будут обсуждать добропорядочные граждане. Не знаю, колдун он или нет, но грубиян ещё какой. В позапрошлом месяце я увидел его на улице, вежливо приподнял шляпу и поздоровался. «Доброе утро, мсье Милфорд», – сказал я. А он, знаете что мне ответил?

– Что? – произнесли мы в унисон с мадам Монс.

– Ничего! – мсье Монс нравоучительно поднял вверх указательный палец. – Настоящий грубиян, истинно вам говорю.

Я загипнотизированно смотрела на указующий перст, пока не сморгнула и не вернулась к своему супу, осознавая, что кроме сплетен ничего здесь не услышу.

Лучше отправиться в поместье самой и всё узнать на месте. На этом я прекратила расспросы и отдала должное обеду из трёх блюд с заварными пирожными на десерт.

После обильной еды неумолимо потянуло в сон. Я решила прикорнуть с полчасика, а потом ехать к Милфордам. Сняла уже надоевший корсет, с удовольствием вдохнула полной грудью и вспомнила добрым словом Овсянку, которая предложила мне это чудо техники.

Этот усовершенствованный корсет завязывался спереди. И при помощи системы крючков и застёжек, можно было самостоятельно его затянуть. Ведь в моей ситуации рассчитывать на помощь горничной не приходилось, а выйти на улицу без корсета… Ни одна уважающая себя и свою репутацию девушка на подобное бы не решилась.

Я растянулась на кровати и тут же уснула, велев себе проснуться ровно через полчаса. Ну самое позднее – через час.

И уплыла в сон.

Когда открыла глаза, не сразу сообразила, где нахожусь. Вокруг было темно, только по потолку и стенам бродили странные тени. Я полежала несколько минут, восстанавливая в памяти события последних дней – свадьба, агентство Овсянки, Греной…

Греной!

Милфорды!

Мне же нужно ехать к нанимателю.

Я вскочила и забегала по комнате, хватая, то платье, то расчёску. В этом хаосе понятно было только одно – я проспала. Уже наступил вечер. В комнате не было часов, а, чтобы спуститься вниз, нужно было одеться и привести себя в порядок. Чем я и занялась с неведомой мне раньше скоростью.

По времени было ещё не слишком поздно – семь часов вечера. Если поторопиться, успею к восьми. Вполне себе ещё допустимое время для визита к нанимателям, которые тебя ждут.

Возможно, лучше было переночевать у Розетты и поехать утром, но ведь я изображала бедную гувернантку. Не будет ли выглядеть слишком странным, если вместо того, чтобы ехать к нанимателю, я сниму номер в гостинице?

Решено – ночь проведу в поместье, а наутро познакомлюсь с воспитанницей.

Успокоенная этими мыслями я даже согласилась на чашку какао, предложенную гостеприимной хозяйкой.

Розетта попыталась ещё раз меня отговорить. Но я была неумолима в своей решимости спрятаться на ближайший год в поместье Милфордов и дождаться там совершеннолетия. И никакие уговоры и страшные рассказы о колдунах и жертвоприношениях не могли меня убедить.

– Если в течение недели не покажусь в городе, значит, вы были правы, и меня принесли в жертву, – «успокоила» я хозяйку.

Она вскинулась, но тут же поняла, что я несерьёзно, и показательно обиделась.

– Неуместные у вас шуточки, мисс Крунс, – Розетта отвернулась и сделала вид, что протирает свою чашку, совсем забыв, что в ней тоже налит какао. Белоснежный платочек тут же приобрёл коричневое пятно.

– Простите, мадам Розетта, – я положила ладонь поверх руки хозяйки пансионата, – у меня своеобразное чувство юмора.

– Да уж, я заметила, – тем не менее она улыбнулась. Скомкала платочек и пошла с ним в прачечную.

Ну а я отправилась наверх – собирать вещи.

Спустя полчаса я уже ожидала экипаж, за которым мадам Розетта отправила служанку. Ждать пришлось долго. И мне вспомнилась почти пустая стоянка кэбменов на площади у вокзала.

Когда я вышла на улицу и увидела, как дверь передо мной распахивает уже знакомый наглый мальчишка-кэбмен, убедилась, что мои подозрения подтвердились.

Похоже, других кэбов в Греное нет.

– В поместье Милфордов, – велела я, устраиваясь на сиденье.

– Ночью? – переспросил совершенно невоспитанный кэбмен, который, видимо, никогда не слышал, что желание клиента – закон.

– Сейчас далеко не ночь, – чопорно заявила я, бросая взгляд на темноту вокруг кэба.

Ну да, фактически ещё только вечер, хотя и стемнело. Похоже, Греной расположен южнее столицы, и темнеет здесь раньше.

– Ночью не поеду, – заявил совсем обнаглевший кэбмен и показательно сложил руки на груди, демонстрируя своё нежелание двигаться с места.

Ну и что мне с ним делать? Понимая, что гадкий мальчишка просто набивает себе цену, и не в силах на это повлиять, я поскрипела зубами и выдавила из себя:

– Плачу вдвое.

– Втрое, и деньги – вперёд, – тут же подхватил он. И скрип зубов стал ещё более отчётливым.

И тем не менее я вынуждена была согласиться.

– Поезжай, – вложила монеты в протянутую ладонь.

Казалось, наглец ждал лишь этого, потому что дверь кэба немедленно захлопнулась, мальчишка вскочил на козлы, и лошади рванули с места так, что я с трудом удержала равновесие.