Гвардейцы Сталинграда идут на запад

Повар готовит — солдат ждет.

Командующий артиллерией 8-й гвардейской армии генерал-майор Н. М. Пожарский вручает правительственные награды отличившимся в бою.

В освобожденном селе сын встретился с родителями. Отец — Григорий Никитович Табуренко, мать — Татьяна Павловна, сын — старший лейтенант Петр Григорьевич.

Голая Долина — мертвая долина.

Уличные бои в Запорожье.

Танки ведут пехоту.

Командование 8-й гвардейской армии на рекогносцировке.

Переправа в районе Кривого Рога.

Незабудкино и дальше…

Свежая армейская газета «На защиту Родины».

Нежные руки…

Минометный расчет ведет огонь.

Связисты…

Трудный перевал.

Лиманы…

Снайпер Виктор Иванович Медведев. Уничтожил сотни гитлеровцев. Войну закончил Героем Советского Союза.

Командир танкового экипажа старший лейтенант Михалев прикрепляет на свой танк плакат: «Рубаю за себя и за семь шахтеров-фронтовиков». Это слова из выступления забойщицы шахты имени Феликса Кона Татьяны Тарасюк на первом слете горнячек.

Местные жители помогали разобраться в дорогах.

В освобожденном украинском селе.

Красный флаг на оперном театре в Одессе.

У могилы героев…

Салют освободителям Одессы.

Командир 4-го гвардейского стрелкового корпуса генерал-лейтенант Василий Афанасьевич Глазунов.

Командир 57-й гвардейской стрелковой дивизии генерал-майор А. Д. Шеменков.

Командир 79-й гвардейской стрелковой дивизии Николай Филиппович Батюк.

Маршал Советского Союза А. М. Василевский.

Маршал Советского Союза Р. Я. Малиновский.

В подразделении…

Оперативная пауза…

Политбеседа…

На отдыхе…

Маршал авиации В. А. Судец.

В. М. Шугаев — командир 47-й стрелковой дивизии.

Начальник инженерных войск Владимир Матвеевич Ткаченко.

Командир 220-го гвардейского полка Михаил Степанович Шейкин.

Герой Советского Союза снайпер Василий Григорьевич Зайцев.

За форсирование Днепра гвардии капитану В. А. Беляеву, (справа) и гвардии сержанту В. Т. Сенюшкову присвоено звание Героя Советского Союза.

Командующий бронетанковыми и механизированными войсками 8-й гвардейской армии М. Г. Вайнруб.

Командир дивизии Вагин Леонид Иванович.

Командующий 8-й гвардейской армией Василий Иванович Чуйков.

Запорожская операция

1

Выход войск Юго-Западного и Южного фронтов на рубеж Барвенково, Красноармейское, Волноваха предопределил судьбу гитлеровских войск в Донбассе. Наступательные операции Степного, Воронежского и Центрального фронтов лишали гитлеровское командование возможности оборонять Левобережную Украину.

15 сентября после длительных и бесплодных поисков выхода из надвигающейся катастрофы, Манштейн отдал приказ об отводе основных сил армий «Юг» за Днепр, а на южном участке — за реку Молочную.

Днепр подготовлялся как непреодолимый водный рубеж, как рубеж для создания оперативной паузы, во время которой немецкое командование рассчитывало перемолоть наступающие советские войска, а затем, в случае благоприятной для них обстановки на западе, вновь захватить стратегическую инициативу.

Линия по Днепру получила у немцев название «Восточный вал».

В какой-то мере фактическое положение вещей в этом названии отражалось. Днепр был удобен для создания прочной линии обороны.

«Фронтовик мечтал, — пишет бывший командир 47-го танкового корпуса генерал Форманн, — о защите и безопасности за Днепром. Единственный смысл во всех тяжелых боях, которые велись за последние месяцы, он видел в том, чтобы переправиться через реку и там, наконец, найти покой». Другой немецкий генерал Кнобельсдорф рассказывает: «При отступлении среди солдат распространились нелепейшие слухи о новых позициях, оборудованных специальными командами по строительству укреплений, созданных фюрером. Солдаты говорили о неприступных дотах и в глубине души возлагали величайшие надежды на эту новую линию».

Так оно и было. Все это нам подтверждали в те дни пленные немецкие солдаты и офицеры. Наша разведка пыталась проникнуть и в психологию противника. Нам, например, было важно знать, на что же надеются рядовые немецкой армии и ее средний офицерский состав после поражений под Сталинградом, Курском и Харьковом, на Миусе, на Северном Донце, в Донбассе?

Разное приходилось слышать. Находились такие, что сразу же объявляли, что Гитлеру больше не верят, что «Гитлеру капут». Нельзя сказать, чтобы они радовались, попадая в плен. Плен — это всегда и прежде всего неизвестность. Немецкая пропаганда немало поработала над тем, чтобы запугать немецкого солдата советским пленом. И все же уже после битвы за Донбасс шли в плен как бы с облегчением.