«ГЗ»
Шрифт:
– Артурчик… – снова вздохнула Зоя. – В нем-то все и дело… Виталик и Лиля уже больше года вместе. Были. Он ее безумно любит. И она, я знаю, любит его. Но…
– Но? – не понимал я.
Зоя начертила пальцем в воздухе невидимую карту России:
– Виталик у нас родом из Норильска, – ткнула пальчиком куда-то на Севере. – Он учится в аспирантуре по контракту, который нужно отрабатывать. Ему придется возвращаться в Норильск и минимум три года трудиться на оплатившую его учебу компанию.
– Ну и что? – все еще не понимал я. – Обычное дело. Насколько я знаю, так многие учатся, работают. И любви это не помеха…
– Не помеха… А ты знаешь, что
– Почему по земле? – не сообразил я.
– Потому что вечная мерзлота, – загнула у меня на руке третий палец Зоя.
– Ну, – не находился я, что сказать.
А Зоя согнула все мои пальцы в кулак и спросила:
– Знаешь, какие об этом городе стихи сочиняют?
– Какие?
– Это Лиля оттуда привезла, – она прошептала чеканя:
«Город – дым,Город – снег,Город – бред,Рудокоп-катаржанин Норильск…»Я пожал плечами:
– И там люди живут.
– Живут, – согласилась, вздохнув Зоя. – И Лилька бы уехала жить с Виталиком. Да тут этот Артур подвернулся. Вернее, его maman…
– Maman?
– Да, Лиля с его матерью на научной конференции случайно познакомилась. Та в какой-то комиссии участвовала, а после Лилю своему сынку представила.
Я удивился:
– Обычно дети своих возлюбленных с родителями знакомят…
Зоя усмехнулась:
– Обычно… Это же не Артур, а детский сад какой-то. Живет с мамой. Кормит его мама. Одевает мама. От армии «отмазала» мама. На работу через папу устроила мама. Вот и невесту нашла мама.
Я почти возмутился:
– Ну, и на кой черт Лиле этот маменькин сыночек, когда есть такой хороший парень, как Виталик? Да еще которого она и любит, как ты говоришь…
– Ох, – вздохнула Зоя, – Я же говорю: хороший парень он ведь из Норильска. А Артурчик… – она ткнула пальцем в воздух значительно южнее и западнее, – Артурчик из Москвы, из столицы. К тому же полностью упакован. Своя крыша над головой уже есть. После смерти мамочки и папочки, вся квартира – в центре Москвы, между прочим, – его станет. Мебель там – я была раз вместе с Лилькой, – куда ни плюнь, вся антиквариат. И посуда тоже. На стенах картины висят: Шишкин, Левитан, Айвазовский… Не такие известные, как в Третьяковке, но подлинники. Подлинники, понимаешь! И maman при должности, и papa… У сына еще со школы дорогие автомобили. Артур их каждый год меняет.
– Понятно…, – разогнул я пальцы и почесал ладонь.
– Ничего тебе не понятно, – снова согнула все мои пальцы Зоя. – Виталик тоже в будущем все иметь сможет. Он из этих, из многообещающих. Это сегодня у него ничего нет кроме гитары и контракта, который отрабатывать надо на Севере. А его уже сейчас здесь в Москве зовут на хорошие фирмы работать…
– Чего ж тут тогда думать? – изумился я.
Зоя вздохнула в очередной раз:
– Только
у Виталика это все когда будет, если будет? А у Волосенко уже все есть.Я поморщился:
– Какой-то он…
Зоя тоже сморщила нос:
– Да, Волосенко, конечно, не Виталик… Но квартира в центре, антиквариат, машина, maman, которая и невестку утроит по высшему разряду…
– А ты, ты бы что выбрала? – неожиданно спросил я Зою.
– Даже не знаю, – задумалась она. – Это непросто. Вот поэтому Лилька и мечется, и места себе не находит. Мы с ней раньше гадали иногда на «что есть, что будет, чем сердце успокоится». Так, дурака валяли. А потом, как Волосенко появился, Лиля серьезно этим делом увлеклась. Она очень впечатлительная. Всякие разные гадания перебрала. Теперь вот в каббалу ударилась…
Я положил руку Зое на грудь:
– Сердце слушать надо…
Оно билось часто и мощно…
Постепенно я задремал. Потом проснулся от каких-то звуков. Зоя бесшумно спала у меня на плече. Звуки доносились откуда-то из-за стены или из-за двери. Я прислушался. Это из комнаты Лили. Она плакала. Посреди ночи. Наедине с собою…
Каббала
Лилю я утром не видел. Хотя обычно встает раньше Зои, из комнаты она до моего ухода не вышла.
Я весь день провел по делам в редакции. Оттуда вернулся в ГЗ и, как мне ни хотелось первым делом рвануть к Зое – к теплой уютной Зое – посмотрев на часы, отправился на собрание каббалистов. Не то чтобы я возлагал на него какие-то надежды – особенно после разговора с Зоей о Лиле, – но всякое бывало в моей работе. И может быть, уже сегодня все прояснится. Кто его знает.
Войдя в ГЗ, на ходу хватил стакан горячего чая. Как-то не очень приятно першило в горле. И голова еще с утра потрескивала…
Быстро нашел помещение для собрания, о котором мне рассказала Лиля. Им оказался холл в коридоре общежития, отгороженный стеклянными стенами и дверями. Внутри стол то ли для выступающего, то ли для телевизора и еще стулья для внимающих.
Я почти не опоздал. В холле было немало народа: практически все места заняты. И парни, и девушки. Довольно интеллигентного вида. Впрочем, какого еще вида можно ожидать от университетских воспитанников? Здесь не место для юродивых и кликуш. Здесь просто на веру никого не возьмешь. Здесь приют Homo Sapiens. Но где же Лиля? Верчу головой. Вижу парня в синей рубашке. Похож, очень похож на вечноголодного Кешу. Но, нет, обознался.
А сзади:
– Здравствуйте.
– Здравствуйте, – оборачиваюсь.
Но это не Лиля. На меня, улыбаясь, смотрит совсем незнакомая светловолосая девушка:
– Первый раз здесь?
– Да. По мне это заметно?
Она продолжает улыбаться:
– Вас сложно не заметить…
– Действительно? – изумился я. А светловолоска спросила:
– Вы ведь в первый раз на собрании?
– В первый.
Она кивнула:
– Правильно сделали, что пришли. Это будет очень интересно и полезно.
Наверное, ярая последовательница каббалы. Спросил:
– Чем же?
Девушка нисколько не раздумывала:
– Это учение дает ответы на многие вопросы в жизни. Даже на те, на которые официальная наука ничего сказать не может.
Я вспомнил, что кое-что о каббале уже знаю от Лили, и усмехнулся:
– А если у меня нет никаких вопросов?
Светловолоска посмотрела лукаво:
– Тогда бы вы сюда не пришли.
Пришлось согласиться:
– Верно.
Она миролюбиво протянула ладошку: