H.I.V.E. Гранит 2

– Как же паршиво болеть, - произнёс он под нос древнейшую сентенцию, когда растянулся на кровати и слушая торопливый стук сердца. – Ещё бы сейчас поесть.

Будто услышав эти слова через несколько минут дверь в его палату открылась и на пороге появилась давешняя врачиха.

– Уже вставал? – с раздражением спросила она.

– Да я только проснулся…

– Не ври. Я по монитору видела, как ты в палату возвращался из туалета. Ты понимаешь, что делаешь себе хуже?

– У меня хватает сил сходить на горшок самостоятельно, - буркнул трейсер.

– Твердолобое мужичьё, - сказала, как плюнула она, потом поинтересовалась. – Есть будешь или после сортирного марш-броска ничего не лезет?

– Буду и хочу порцию пообъёмнее, чем днём досталась, - быстро сказал её пациент и в тон ей столь же грубовато пошутил. – Как раз места больше стало в кишках.

– Жди, - коротко сказала она и ушла. Вернулась примерно через пятнадцать минут с пластиковой закрытой корзинкой. Из неё достала несколько небольших контейнеров с крышками. – Сам поешь или помочь?

– Сам, конечно, - слабо возмутился трейсер, откинул тонкое одеяло и сел на кровать. Ужин ему достался отличный, прямо обед целый. В одном контейнере был вермишелевый суп, в другом жидкая каша, в третьем немаленький кусок варёной рыбы. Ещё в корзине лежали несколько ломтиков белого свежего хлеба, завёрнутые в фольгу, и термокружка с компотом.

– Если почувствуешь какой-нибудь дискомфорт, то тут же мне скажи, - предупредила его женщина.

– Угу, - кивнул он. После чего взял ложку и набросился на еду, от запаха которой у него в прямом смысле слюна ручьём текла. С едой он расправился быстро и, допив компот, пожаловался. – Маловато будет.

– Хватит, - отрезала та, после чего взяла корзинку с пустыми контейнерами и добавила. – На кровати справа есть большая кнопка, да, вот эта. Почувствуешь себя плохо или что-то срочно понадобится, нажми на неё. По ерунде не беспокоить.

– Понял, - кивнул Гранит и от души поблагодарил женщину. – Спасибо вам огромное.

– Не за что, это моя работа, - как-то равнодушно произнесла она и ушла.

То ли плотный перекус так повлиял на ослабленный организм, то ли в еде было подмешано снотворное, но почему-то очень скоро глаза у Гранита стали неудержимо слипаться. Хотя, казалось бы, он за остаток дня и вечер должен был выспаться.

Уже скоро он крепко спал.

Проснулся в одиннадцатом часу утра. Самочувствие было отличным, если сравнить его с тем, как Гранит себя чувствовал вчера. Да, сильная слабость в теле присутствовала, но боль почти полностью ушла. Так что, сегодня он отказался от услуг санитара с чистой совестью. Правда, перед этим его осмотрела знакомая докторша, что кормила его ночью. Причём, обошлась без медицинских инструментов, всего лишь несколько раз приложила свои ладони к голове, груди, спине и животу Гранита. После чего кивнула санитару, мол, в твоих услугах больной не нуждается, можешь быть свободен. Аппетит вырос, и больничного жидкого супа с не менее жидкой кашей трейсеру было мало. Вот только никто не торопился радовать его желудок котлетами, жареной рыбой и прочими «тяжёлыми» продуктами. Даже курятины не давали или иного мяса птицы.

После целого дня ничегонеделания он уснул в десять часов вечера. На удивление долго ворочаться не пришлось, хотя опасался, что из-за позднего подъёма сон к нему придёт далеко за полночь. С разрешения врачей завтракал и обедал в общей столовой. Спустя час после обеда, где ему опять поставили на поднос суп и кашу, причём вторая была лишь чуть-чуть гуще первого, к нему в палату пришла докторша.

– Вы здесь живёте, что ли? – удивился Гранит. – И днём, и ночью на работе.

– Живу, - коротко ответила она. – Тебе не нравится, что контролирую твоё самочувствие именно я? – без какого-то уважения она «тыкала» трейсеру, хотя он держал с ней себя на «вы». Впрочем, делала это без подчёркнутой грубости или желания унизить, поэтому мужчина решил на фамильярность внимания не обращать. Может, она из православных староверов, у которых не принято обращаться к людям во множественном лице?

– Я просто спросил, стало интересно, - спокойно ответил ей Гранит.

– А мне интересно, как у человека, не прожившего и полугода в Улье, может быть настолько сильная регенерация?

– Вряд ли я смогу ответить на него, - пожал плечами трейсер. – Возможно, это связано с тем, что в первые дни после попадания в Улей я проглотил красную жемчужину. А потом стабильно пил гороховый раствор.

– Возможно… возможно, - протянула та, но было видно, что до конца Гранит её не сумел убедить. Может быть, стоило рассказать про переход между материками и встрече с великим целителем. Но как она отреагирует на это? Вдруг она даже и не слышала про награду, которую дарит Улей тому, кто пересечёт границу в гордом одиночестве? Вон Гранит сколько слухов собирал, сколько водки и спирта выпил, расспрашивая бывалых трейсеров и даже одного хвата, с кем его случайно столкнула судьба, а узнал об этом случайно во время встречи с легендарной личностью. А уж хваты пожили порядком в Улье, они-то должны знать такие моменты. Тот, кто с гордостью себя называет таковым, прожил в этом мире не один десяток лет.

«Или это тайна великих знахарей? Интересно, нежелание ею делиться – это моя личная паранойя или чужой ментальный блок? Знахари-то ведь тоже умеют мозги канифолить не хуже ментатов», - пронеслась мысль в голове мужчины.

– Красавица, не знаю, как вас зовут, - улыбнулся женщине он и решил отвлечь её от щекотливой темы, - но хочется кое-что спросить.

– Так и зовут – Краса. А выпишут тебя через два дня, если выздоровление будет идти такими же темпами, - ответила она.

– Однако, - слегка растерялся тот. – Вы мысли умеете читать?

– Всё на твоём лице написано, как в книге, - ответила она и направилась на выход, возле двери, взявшись за её ручку, она полуобернулась и добила трейсера. – И мысли тоже.

И ушла, тихо прикрыв за собой дверь, что едва слышно щёлкнула «язычком» замка.

– Однако, - повторил Гранит, глядя на дверь.

На ужине случилась встреча с человеком, про которого он и думать уже забыл. Когда он сидел за столом и заканчивал доедать кашу, за его спиной раздался знакомый голос:

– Гранит? Ты, что ли?

Обернувшись назад, он увидел молодого парня в штанах «карго» оливкового цвета, серой рубашке «поло» и чёрных кроссовках с ярко-жёлтым логотипом незнакомой трейсеру фирмы.

– Мохов? Смотрю, ходить начал, - узнал он молодого человека.

– Пошёл, ага, - расплылся тот в широкой счастливой улыбке. – Вот только… - он сделал паузу, подмигнул и протянул ему правую руку. – Давай заново знакомиться. Ноут.

– Кто крёстный? – поинтересовался Гранит, пожимая чужую ладонь.

– Крёстная, вообще-то. Краса. Она здесь в больнице заместитель главврача и мастер на все руки, так как знахарь. Их здесь всего трое на стаб, она вторая по силе, самый сильный лечит верхушку Кубы, а самый слабый перекати-поле. Он, то здесь живёт месяц, то квартал о нём ни слуху, ни духу.

– Знаю Красу, она вроде как мой лечащий врач. Ты присаживайся, а то неудобно задирать голову на тебя.

– Айн момент. Сейчас сгоняю до раздачи, возьму компотика с булочкой, чтобы просто так не сидеть и не смотреть, как ты трескаешь.

– Стой! – чуть громче, чем нужно было остановил его окриком Гранит. – Мо… тьфу ты, Ноут, будь другом, если сможешь, то возьми что-то мясное для меня, только не говори кому именно. А то я на этом кулеше с супом буду скоро похож на узника косплеера.