H.I.V.E. Гранит 2

«Вот и всё, - очень спокойно подумал Гранит, смотря на струйку крови, вырывающейся из тела женщины, сидящей в полуметре перед ним. – Каюк».

Несмотря на тяжёлое ранение, Стаф продолжал гнать пикап, пока куда-то не врезался. Или, может, скреббер схватился за заднюю часть машины. В результате такого резкого торможения автомобиль перевернулся, и не пристёгнутых трейсера и Стафа выбросило в разные стороны.

Придя в себя, Гранит несколько секунд приводил мысли в страшно гудящей голове. А когда вспомнил всё предшествующее этой боли и потере сознания, то сильно удивился тому факту, что ещё жив.

Только-только очухавшись, он ощутил знакомый запах кисляка и запаниковал. Со стоном поднявшись на ноги, он осмотрелся и захромал к пикапу, стоящему на левом боку в пятнадцати метрах от него. Внутри он нашёл хозяйку Башни, оставшуюся в кресле благодаря привязным ремням. С трудом дотянувшись до её шеи, Гранит нащупал слабое биение пульса.

– Кл... Клеопатра, - просипел он. – Клео…патра.

В ответ тишина. Но его радовало хотя бы то, что почти перестала течь кровь из страшной раны, откуда торчал кусок кости, бывшей частью плечевого сустава. И хорошо бы, если это действие внутренних резервов организма сильной иммунной, а не потому, что вся кровь вышла. Отдохнув несколько минут, он разрезал ремни и вытащил женщину из машины. Из собственной футболки сделал ей перевязку, сделал укол спека, после чего отправился искать Стафа. Мужчину он нашёл впереди по ходу движения пикапа и почти в пятнадцати метрах от него. Первая мысль у него была: «мёртв». Стаф лежал слишком криво, не так как живые, пусть и без сознания. Но подойдя вплотную, он увидел, как шевельнулись его глаза.

– Жив?!

Тот закрыл глаза на секунду и вновь посмотрел на трейсера.

– Не можешь говорить? Шевелиться?

Тот опять моргнул. Поверхностный осмотр показал, что кроме страшной дыры в груди, откуда торчало лёгкое, у помощника хозяйки Башни ещё и сложный перелом позвоночника. Жизнь в нём поддерживали лишь те годы, которые он провёл в Улье. Кто-то вроде бывшего прапорщика от таких травм уже скончался бы.

– Сейчас я тебе вколю спек, он поможет протянуть подольше. Клеопатра жива, но без сознания, ей тоже досталось от него. Сота мёртв.

Стаф несколько раз моргнул.

– Что? – не понял его Гранит. – Не понимаю, что ты спрашиваешь. Слушай, нам нужно уходить, тут завоняло кисляком, как перед перезагрузкой. Не хочется получить прожаренные мозги после того, как выжили в такой передряге.

Тот опять стал моргать.

– Да не понимаю я тебя! – взорвался трейсер, а потом до него дошло. – Он?

На этот раз Стаф закрыл глаза на долгие три секунды.

– Понял. Не знаю, где он. Но мы живы, значит, он ушел или…, - тут Гранит задумался. А с чего раненой твари бросать своих обидчиков пусть и тяжелоранеными, но живыми? Мало того, он больше его ощущал, не видел своим даром. Тут или сверхспособность не хочет работать, или её цель отсутствует в мире живых. – Я отойду, Стаф, я быстро.

Интуиция посоветовала ему направиться в сторону усиливающегося запаха кисляка. Им оказался… скреббер. Самое загадочное и страшное существо Улья имело плоское тело в виде двояковыпуклой линзы, из которого вырастали одиннадцать отростков. Каждый из них имел длину в несколько десятков метров и был толщиной с бицепс Гранита. Так же на каждом из основных конечностей скреббера росло множество дополнительных, от метра до пяти длиной. Существо можно было представить в виде корнеплода с развитой системой из множества тонких и длинных корешков. Только корнеплод этот был размером с семисотлитровую бочку и сам мог сожрать любого, кто решил бы его «выкопать».

Закончив рассматривать тело создания, Гранит обратил внимание на раны скреббера. Из одиннадцати главных отростков три были пережжены в нескольких метрах от тела, а ещё у четырёх не хватало многих вторичных, плюс все они были усеяны множеством чёрных горелых каверн, в которых слабо пенилась белесая жидкость. Вот она-то и источала тот запах, который напугал Гранита.

На основном теле скреббера тоже имелись следы от попадания белого фосфора. В одном месте чернела огромная дыра, размером с суповую тарелку. И ещё шесть значительно меньшего размера испятнали шкуру твари.

– Ну, и где тут искать жемчуг? – пробормотал Гранит, обходя вокруг мёртвой туши и переступая через безжизненные конечности. – М-да. Будем искать.

Плоть у скреббера была такая плотная, что нож с трудом её брал. Один раз он наткнулся на недогоревший кусочек фосфора, запёкшийся в ране. Оказавшись на чистом воздухе, он ярко вспыхнул и стал источать белый ядовитый дым. Чертыхнувшись, Гранит подцепил его широким лезвием ножа и забросил далеко в сторону вместе с клинком.

Граниту пришлось возвращаться к машине, чтобы найти в ней топор и тесак. С этими орудиями труда дело пошло веселее и уже через час трейсер получил то, ради чего всё и было затеяно, ради чего погиб Сота, умирают Стаф и Клеопатра. Споровой мешок у скреббера был похож на большую прямоугольную грелку, державшуюся внутри тела существа на множестве тонких жилок. Ох и намучился с ними трейсер, пока все не перерубил. По прочности они не уступали тонкой стальной проволоке из военного телефонного полевого провода. «Грелка» была покрыта неровными чешуйками, каждая размером с детскую ладошку. С краю в споровом мешке зияло сквозное горелое отверстие. Вероятно, благодаря этой маленькой дырочке Гранит и двое его товарищей остались живы. Искалеченный скреббер гнался за ними, а у него внутри кусочек белого фосфора проплавлял твёрдый хитин (или нечто похожее) «грелки». И когда это случилось, то существо умерло. К сожалению, нескольких минут ему хватило, чтобы натворить дел. С другой стороны, если подумать, то многие ли могут сказать из охотников на скребберов, что их первая охота стала последней всего лишь для одного из них?

С трофеем Гранит вернулся к Стафу и показал ему сверхценную вещь:

– Смотри, мешок целый, есть только дырочка от фосфора, но через неё ничего не вытащить. Я спрячу его в мешок, чтобы потом вскрыть в башне, когда Клеопатра нормально будет соображать. А сейчас сниму капот с тачки, положу тебя с ней на него и потащу к нашим. Вызывать их сюда не хочу. Пусть даже они верные-преверные и не смогут найти тело скреббера, но могут обратить внимание на запах и где-нибудь про него ляпнуть. А там знающие люди свяжут одно с другим и… и вот даже не хочу представлять, что они предпримут.

От рюкзака, в который трейсер спрятал добычу, сильно пахло кислятиной и гарью. Второе было ерундой, но вот первое… пришлось пробивать бак у пикапа, сливать бензин и вымачивать в нём не только рюкзак, но и самого себя, так как кисляком несло и от одежды Гранита. Этим нехитрым способом он надеялся перебить предательский запах трофея. Ведь даже самые верные иногда могут стать – и становятся - иудами, что и показывает история человечества. Могло так случиться, что среди сопровождения Клеопатры есть некто, кто в курсе взаимосвязи между специфическим ароматом и драгоценным хабаром.

Закончив с маскировкой трофея, трейсер занялся транспортом для раненых товарищей. Он сорвал капот, к нему привязал ремни безопасности, положил на него Стафа с Клеопатрой, впрягся в и потащил их по полю подальше от места аварии. Металлический лист подминал овёс и скользил по нему, почти как санки по рыхлому снегу. Но вот когда пришлось сойти с этого кластера на обычный луг, весь обезображенный кочками и муравейниками, то тут Граниту пришлось туго.

Наконец, решив, что ушёл достаточно далеко от тела скреббера, он достал рацию и нажал на кнопку:

– Енот Косе, приём! Енот, ответь Косе!

Прошло несколько секунд, прежде чем он получил ответ.

– Енот на связи, Коса.

– Енот, нужна помощь, машина повреждена, двигаемся пешком, есть раненые. Даю ориентиры…

Их нашли спустя двадцать минут после сеанса связи. Без лишних вопросов переложили на медицинские носилки и загрузили в «шишигу» Стафа с Клеопатрой. Туда же забрался и Гранит.

– Помощь нужна? – поинтересовался у него один из подручных хозяйки Башни. – Ты весь в крови и морда такая, словно тебе её тёркой херачили.