Хагалаз. Восхождение

— Рийск окажет посильную помощь стране, — опасливо заговорил один из обезоруженных лордов, — город прекрасно держит оборону, и мы будем готовы принять беженцев, если придётся. Запасов продовольствия достаточно, оружия тоже. Мы можем обороняться хоть год.

— Это отрадно слышать, но какие условия вы создадите для людей, пришедших сюда за помощью? Посадите их на цепь и скажете, что это устоявшиеся традиции?

Мужчины молчали.

— Приказываю немедленно всех освободить. Никаких клеток, цепей, кандалов. Вы обращаетесь со своими родными хуже, чем с врагом, и потому я не верю, что такие люди могут одержать победу в грядущей войне, а если мы проиграем, то в лучшем случае, все умрём. Не советую испытывать моё терпение, я не из тех правителей, что закроют глаза на творящееся в стране. Вы должны защищать свои семьи, а иначе за кого вы сражаетесь? Для чего живёте, в конце концов?

— Мы вас услышали. — Мужчины наградили королеву скупыми кивками. Хизер почувствовала, как ненависть отхлынула от её разума. Мир снова сделался осязаемым. Она взглянула на окровавленные трупы, корчащегося в стонах лорда, стражу, готовую в любую секунду прикончить оставшихся, и с ужасом подумала: «что же происходит?» Впервые за долгое время девушка почувствовала старую добрую тошноту. Пугала не столько кровь, сколько абсурдность ситуации. На пороге две армии, а они режут друг друга. Это ли разумное решение в критическую минуту?

Через полчаса отряд в скорбном молчании покинул город. Оставаться там не хотелось никому, уж лучше заночевать в дороге. Арравел, пришедший в недоумение и ужас от увиденного, сказал:

— Благо, этот ад закончился. А я ведь не воспринял ваши слова всерьёз… тогда, в «Лисьей норе» по поводу страха и меча. Мне и в голову не пришло, что мы попадём в резню. Конечно, я предчувствовал неладное, когда вам нахамили у ворот, и даже подумал: «ого, почему королева не проучила их», но там, у замка… Моё почтение, раньше я не смел так близко лицезреть ваше мастерство в бою. Страшно представить, в каких обстоятельствах оно было отточено.

— К несчастью, всё не абсолютно. Мы ещё вернёмся сюда, — тут же отозвалась Хизер, и лорд напрягся.

— Для чего?

— Должна же я убедиться, что они не только услышали, но и выполнили приказ.

Арравел иронично усмехнулся.

— Ваше Величество, боюсь, для решения подобной проблемы мало одного приказа. Если верить этим людям, то они действительно давно живут по варварским законам. Их женщины, как ни печально, могли привыкнуть к положению жертв. И согласитесь, мужья, что бьют их день ото дня, не перестанут делать этого даже сняв с них оковы. Опасаюсь предположить, откуда вам стало известно про клетки и цепи, неужто вы бывали здесь в дни не самые счастливые?

Хизер не ответила, а лорд не счёл нужным повторить вопроса. Следующие полдня они ехали без остановки, и когда в мысли девушки начала закрадываться мысль о привале, лошади впереди едущих вдруг заржали и встали на дыбы. Вздрогнув от неожиданности, Хизер крепче сжала поводья и обхватила коленями скакуна, дабы не вывалиться из седла, если её лошадь тоже взбесится. Она подняла голову и увидела, как из пролеска на дорогу выскочили три громадных вархара. На них восседали крепкие мужчины в капюшонах, чьи натянутые луки были направлены в сторону застигнутых врасплох стражников. Хизер с ужасом вспомнила деревню, погоню, невообразимую череду бедствий, следующих за страшным нападением. Она украдкой взглянула на деревья, где, как и прежде, мелькали крупные тени. Прошло не больше минуты прежде, чем дорогу преградил десяток скалящихся рогатых волков. Некоторые из них рычали. Из приоткрытых пастей сочилась едкая слюна. Девушка помнила, как острые клыки разрывали тела несчастных дозорных, как душа её метнулась в пятки, боясь разделить участь бренного тела. Чёрная шерсть торчала дыбом, озлобленные глаза изучали замешкавшихся жертв. Пролетающий над столпотворением ворон крикнул роковое «кар!»

— Святой Геул, — прошептал потянувшийся к эфесу Арравел. Хизер нервно сглотнула.