Хакеры, герои компьютерной революции
Шрифт:
Гораздо больше, чем просто работающая группка хакеров, затерянная посреди гор. Теперь Кен был в пределах досягаемости силы Реального Мира.
"То, что мы делаем каждый день, повергает меня в смятение", - говорил он. Он также говорил о том, что они в конечном итоге станут открытым акционерным обществом. Такое было типично. В 1982 году, об этом говорили многие из людей, владельцев компаний, родившихся во время революции, начатой хакерами-электронщиками. Компьютеры становились драгоценным камнем экономики, потому что это была единственная область промышленности, которая росла во время общего спада. Все больше людей знакомилось с магией вычислительной техники, поначалу сверкавшей слабой искрой лишь у провидцев Практического Императива в "пакетных монастырях", в той силе, с которой умели обращаться хакеры на PDP-1, в силе доступа к информации, которую демонстрировал Эд Робертс, и которую по своему использовал Ли Фельзенштейн. Но в результате, компании типа Sierra On-Line,
Для компании Кена Вильямса это было переломное время. Это было непростое время для индустрии компьютерных игр и для всей Америки.
Какие-то тайные силы объединились и усадили Кена Вильямса, бывшего хакера (с его слов), за водительское сидение, того, что было по размерам больше чем просто Porsche 928.
Кен Вильямс вышел из своего офиса и прошел в большую комнату с распашными дверями, которая была на нижнем этаже того же самого здания. В комнате находилось два ряда "кубиклов" (разгороженных перегородками персональных рабочих мест - пр.перев.), сама комната представляло собой оштукатуренное помещение с непритязательным половым покрытием, которое бывает на промышленных предприятиях. В каждом кубикле стоял компьютер и монитор. Это был офис, в котором работали программисты, и, здесь же, его дожидался молодой хакер, пришедший показать ему игру, которую он сам написал. Хакер имел несколько нахальный вид: он был невысокого роста, с бравирующей улыбкой на самоуверенном курносом лице. Его грудная клетка, под полинялой синей футболкой, выдавалась вперед, как у бентамского петуха. Он приехал сюда утром из Лос-Анджелеса, и поездка по горам была для него столь напряженной, что он вполне мог слить в бак излишки адреналина.
До прихода Кена он установил игру на компьютер. На мониторе появилось изображение прототипа игры, называвшейся "Wall Wars", которую он писал в течение последних пяти месяцев интенсивными бросками с полуночи до восьми часов утра. Он работал в своей маленькой комнате, под музыку группы "Haircut 100", которую изрыгал его магнитофон. "Wall Wars" представляла собой поток цветных брусков, похожих на кирпичи, из которых формировалась подвижная стена в середине экрана. Вверху и внизу экрана находились два одинаковых робота. Игрок управлял одним из роботов, стрелял в стену и выбивал из нее достаточное количество кирпичей для того, чтобы создать движущуюся дыру и уничтожить второго робота, в то время как противник занимался аналогичной задачей, только у него в качестве жертвы использовался игрок.
Хакер дал себе обещание, что если Кен Вильямс купит идею его игры, он уволится из компании Mattel и станет независимым программистом, пытаясь попасть в ряды элиты, которую уже сейчас называли суперзвездами программного обеспечения. Эти люди стали апогеем третьего поколения хакеров, которые начали самостоятельно изучать искусство программирования на небольших компьютерах. Они никогда не тянули себя за шнурки при помощи различного рода объединений в группы. Они мечтали не только о радикальных и окончательных хаках, но также о славе и чеках на большие суммы.
Кен Вильямс вошел своей легкой походкой в комнату и облокотился о край перегородки. Юный хакер, старательно скрывая свое волнение, начал что-то рассказывать ему про свою игру, но было похоже, что Кен его не слушает.
"И на этот момент это все что есть?", - спросил Кен.
Хакер кивнул и начал объяснять, как играть в игру. Кен прервал его.
"Сколько тебе понадобиться времени, чтобы закончить?"
"Я собираюсь уволиться с моей работы", - сказал хакер, - "Тогда я закончу примерно за месяц".
"Значит надо иметь в виду два месяца", - сказал Кен, - "Программисты всегда лгут". Он развернулся и пошел к выходу, бросив на прощание:
"Зайди в мой кабинет, и мы подпишем контракт".
Это было похоже на то, как умудренный опытом голливудский продюсер одобрительно кивает в адрес, внимающей всем своим существом, старлетки молодой, но подающей надежды кинозвезды. Эта сцена была показательна для существенных изменений в том, как люди теперь воспринимали компьютеры, как они их использовали в настоящий момент и работали с ними. История хакеров МТИ и Клуба Самодельщиков дошла до нового этапа: Sierra On-line и молодые звезды программирования.
Хакерская Этика, наконец, столкнулась с рынком.
* * *
Кен Вильямс никогда не был чистым хакером. Он никогда не поднимал знамя
гордыни, и его никогда не посещали идеи аристократичности компьютерного искусства. Он случайно столкнулся с работой на вычислительной технике, и также случайно у него развилось хорошее отношение к машинам: был момент, когда он совсем не чувствовал себя их хозяином и тем более не мог предполагать как компьютер сумеет изменить мир.Поначалу компьютеры показались ему абсолютно непонятными. Он встретился с ними впервые в Калифорния Политекник, в кампусе Помона, который он посещал потому что, во- первых, он обходился ему двадцать пять долларов в квартал вместе с учебниками, а во-вторых, ему было еще только шестнадцать лет, а школа находилась близко от его дома. В качестве основной дисциплины он выбрал физику, а вот с некоторыми предметами у него не заладилось. Хотя Кен легко осваивал большинство из них и показывал неплохие результаты, такие вещи как тригонометрия и разные исчисления, давались ему не так легко как все остальное. А теперь появился еще и курс по компьютерам, в котором обучали программированию на ФОРТРАНе.
Компьютеры поначалу испугали Кена, и у него выработалось странное к ним отношение. У него вообще был ряд не совсем обычных привычек. Он всегда настаивал делать все в школе, отказываясь выполнять домашние задания в старших классах. Он читал запоем, начиная от "Hardy Boys", до истории Гарольда Роббинса - нищего, который стал богачом. Со временем, она стала его любимым жанром, потому что Кен думал, что он сам является неудачником. Его отец ремонтировал телевизоры в компании Sears. Это был суровый человек, он переехал в Калифорнию из Камберланд Каунти в Кентукки, и его товарищи по работе дали ему прозвище "Деревня" (Country). В Помоне им довелось жить в изрядной тесноте, а временами Кену приходилось спать в одной постели с двумя братьями. Он старательно избегал потасовок. Позже он с улыбкой признавал, что был трусом: "Я не мог дать сдачи", - объяснял он как-то раз. Часто встречающаяся среди его сверстников традиция доминирования и грубости к окружающим была ему несвойственна.
Но когда он начал читать большие мелодраматические романы, то ему очень понравились перипетии сюжета. Ему нравилось, когда какой-нибудь бедный парень, зарабатывал состояние, чем покорял всех девчонок. Было похоже, что его сильно очаровывала жизнь Джонаса Корда, молодого и беспечного персонажа типа Говарда Хьюза из The Carpetbaggers который сумел хорошо распорядиться полученным им наследством, и превратить его в авиационную компанию и империю по изготовлению фильмов. "Это было то, что я считал для себя ролевой моделью", - говорил позднее Кен. Возможно, что именно под влиянием амбиций Джонаса Корда, Кен стал более активен в старших классах он начал играть в ансамбле, познакомился с девушкой, выучился играть в игру хороших оценок, а также начал зарабатывать деньги. (Он потом хвастался, что выиграл большое количество соревнований, будучи разносчиком газет, и его имя было в списке лучших контролеров билетов в Диснейленде). Склонность Кена к собственной недооценке и собственной независимости внешне скрывали сильные стремления, которые проявлялись даже тогда, когда он был приперт в угол посредственным компьютером CDC во время преподавания его группе курса ФОРТРАНА.
Несколько недель он боролся, скрываясь среди своих товарищей. Он поставил себе задачу: прошмыгнуть через этот лабиринт, придерживаясь одной из стен, как маленькая мышь. (Это было связано с названием одной из программ, старинной игры "Мышь в Лабиринте" еще на TX-0, где маленькая мышь пыталась найти бокалы с мартини.). Из трехмесячного курса прошло уже два месяца, а у Кена все еще ничего не получалось. Он продолжал заниматься, и в один прекрасный день, к нему пришло прозрение. Он понял, что компьютер на самом деле никакой не умный. Это просто тупое создание, которое выполняет приказы, в которых надо точно объяснить ему, что и в каком порядке следует делать. Им вполне можно управлять, и над ним можно стать Богом.
Сила,сила,сила! Здесь, в этом мире, который как игрушка лежит передо мной. Здесь я держу дирижерскую палочку, словно член в своих руках, и нет никого, кто может сказать мне "нет".
Джонас Корд, из The Carpetbaggers Гарольда Роббинса
Мышь сумела проскочить через лабиринт. Кен Вильямс завершил этот курс. В его голове словно зажегся свет, и в его группе каждый мог видеть, с какой легкостью он пишет код. Кен Вильямс научился обращаться с Тупым Созданием.
Для Кена, в этот момент, был более важным его роман с девушкой по имени Роберта Хейер. Он познакомился с ней еще в старшем классе, когда она встречалась с его другом. Совершенно неожиданно для себя самого, Кен однажды позвонил ей, немного волнуясь, представился, и пригласил ее сходить куда-нибудь. Роберта, скромная и застенчивая девушка, говорила, что поначалу Кен ее совсем не впечатлил. "Он был умным, но вел себя глупо. Он стеснялся, и чтобы скомпенсировать это, он позволял себе лишнее и иногда вел себя слишком агрессивно. Он носил сигареты в своем кармане, хотя и не курил. После нашей первой недели знакомства, он попросил меня быть его постоянной подругой".