Half-Life 2

– Скидывайте пояса, дубинки, у кого что есть. Добровольно сдаетесь, значит? И что же вас на это подвигло? – Ученый усмехнулся, – Кормить перестали вас, что ли?

Повстанцы дружно захохотали, отчего ГО-шникам стало еще неуютнее, чем раньше.

– Гордон Фриман, – заговорил один из них, – Все слишком сложно, чтобы говорить так категорично. Но, если вам от этого будет легче, то – да. И не только перестали кормить. Нас начали убивать. Свои же.

Ученый замолк на полуслове. Такого ответа он явно не ожидал. Хотя В памяти почему-то сразу всплыли трупы ГО-шников у генератора в Нексусе.

– Хорош сказки рассказывать, – сказал кто-то из повстанцев, – Такого не может быть. Сейчас война, у них каждый солдат на счету.

– Членов Гражданской Обороны начали расстреливать, – ГО-шник по-прежнему обращался к Гордону, – Мы не знаем, почему. Но когда разогнали штаб ГО в Нексусе, кое-кто уже начал подозревать, что от нас хотят избавиться.

– Но почему? – с недоверием сказал Фриман, – Что-то не вижу причин.

– По слухам, – сказал кто-то из ГО-шников, – Слишком много наших переметнулось в Сопротивлению, и поэтому Альянс так решил пресечь будущие предательства.

– Мы, как только услышали об этом, – продолжил первый ГО-шник, – Сразу решили сбежать, пока для нас еще не все кончено.

– И сдались нам? – Фриман улыбнулся одними губами, – Нечего сказать, хорошую же вы услугу оказали тем вашим коллегам, которые все еще под началом Альянса!

– А если мы вас тоже начнем убивать, вы куда побежите? – спросила вдруг девушка-повстанец, – К хедкрабам и барнаклам, что ли?

– Мы надеемся на ваше великодушие, – осторожно сказал ГО-шник, – Гордон Фриман, я обращаюсь лично к вам. Я знаю, вас тут крепко уважают, и…

– А на что вы вообще претендуете? – вдруг сказал один из повстанцев, – Вы мучили и пытали мирных людей долгие годы, унижали нас, а теперь ждете, что вас примут тут с распростертыми объятиями только потому, что вам прищемили хвост?

ГО-шники мрачно смотрели на повстанцев. У каждого из них сейчас внутри происходил переворот.

– Мы готовы служить Сопротивлению до конца, – тихо сказал один из них.

Фриман молча прошелся перед ними и подошел к говорившему.

– Как тебя зовут?

– Офицер GD124… то есть… меня звали Карл.

– Так вот запомни, Карл, Сопротивлению не "служат". Отвыкай от этих своих Альянсовских замашек. Сопротивлению отдают жизнь и душу. Привыкай, вам еще предстоит долго воевать.

На лицах ГО-шников отразилось неподдельное облегчение. Кое-кто из повстанцев недовольно заговорил, но остальные из угомонили.

– Спасибо вам, – ГО-шник хотел было пожать руку Гордону, но не решился.

– Повезло вам, что среди ваших я знал парочку парней, которые оказались неплохими малыми, – проворчал Гордон, – Но не думайте, что вам сразу дадут оружие! Недельку побудете на подхвате, а там и увидим, можно ли вам доверять до конца…

– Спасибо вам, – и ГО-шник невольно посмотрел на улицу, туда, откуда они пришли. Больше им нечего было делать на той стороне, среди не-людей.

Гордон машинально проследил взгляд бывшего ГО-шника и увидел на дороге труп того офицера, которого он несколько минут назад застрелил, еще не зная о его намерениях сдаться.

– Слушай, – несмело сказал он, глядя на тело, – Ты прости… Нехорошо получилось.

– В конце-концов каждый из нас заслужил такую участь…

Их прервал какой-то дикий грохот, раздавшийся сзади, со стороны памятника. Все обернулись. Сначала были слышны лишь крики и железный лязг. Затем, из ближайшего переулка на бешеной скорости вылетели аж три трупа солдат Альянса и со всей силы ударились о стену. Вслед за ними оттуда вылетел старый ржавый автомобиль. Машина на огромной скорости влетела в гранитный столб, на котором возвышался бронзовый конь, и статуя медленно упала, пробив стену ближайшего здания.

– Нет, Пёс, стой! Вернись!

Фриман узнал голос. И, сорвавшись с места, побежал к поваленному памятнику. Из переулка выскочила огромная железная фигура, наминающая гориллу и, задев постамент памятника, побежала вглубь улицы.

– Гордон! – Калхун появился следом и нельзя сказать, что ему не удалось эффектное появление.

Он был испачкан в саже, на щеке краснели свежие царапины от зубов хедкраба, а глаза горели испугом и злобой. Гордон подбежал к другу и даже замер, ударившись об этот взгляд.

– Барни, что ты тут… Где ты так долго был?!

Пес невдалеке взвыл, заметив Гордона и принялся крушить поваленный набок, давно покинутый БТР.

– Вот ты где! А я из Нексуса пошел за Псом, к главной площади, – Барни все еще не мог отдышаться от долгого бега, – Эта тварь бежит от самого обелиска, проламывая башкой стены…

И Барни злобно покосился на робота.

– По крайней мере, и он, и ты в порядке, – расслабился Фриман, – Может, у него что-то внутри заклинило или кто-то его перепрограммировал?

– Держи карман шире! – махнул рукой Калхун, – Пёс ищет Аликс, он к ней всегда был очень привязан… Фу, что это за мерзость рядом с тобой?

Гордон обернулся, и увидел, что вместе с повстанцами за ним подбежал и вортигонт. Ученый с сарказмом посмотрел на друга.

– Убери эту тварь, пока я не вышел из себя! – мрачно сказал Барни и отвернулся к Псу, который бил кулаками по земле, ожидая Калхуна.

Вортигонта прошлось отвести в сторону.

– Никогда не мог привыкнуть к ним, – проворчал Барни.

– Зря ты так…

– Пустое, – махнул рукой Барни, – Ты лучше скажи мне, что мне с этой махиной делать? Похоже, он вбил себе э… в голову, что Аликс в Цитадели.

Они вместе подошли к Псу. Робот стоял у ребристой железной стены Альянса. Сама Цитадель, вырастающая за этой стеной, казалось очень близкой, словно до нее было всего несколько метров, но из-за огромных ее размеров нельзя было понять, насколько это ощущение реально. Пес взвыл, глядя на громадный шпиль, уходящий в небеса и с грохотом обрушил свои кулаки на железную стену.

– Не думаю, что Аликс понравится, если он нарвется на неприятности, – заметил Гордон, – Может, лучше отозвать его?

– Ага, черта с два! – обреченно улыбнулся Барни, – Сам останавливай.

Робот вдруг забегал еще быстрее и вдруг обхватил один из сегментов стены мощными руками.

– Нет, Пёс, нельзя! – Калхун подбежал к роботу и замахал руками, – Так не получится! Не надо…

Но стена, поддавшись невообразимой силе робота, тяжело заскрежетала и загудела. Лязг металла больно резанул по слуху. И Пёс медленно поднял часть стены, обнажая канализационное отверстие без крышки люка.