Half-Life 2
Шрифт:
– Ничего не скажу, – шепотом твердил он, словно молитву, – Ничего… Предатель… перейдя в Альянс, ты продал свою мать, своих близких…
Все перед глазами СЕ121007 было размыто. Это были слезы. Сцепив зубы, он провернул инструмент глубоко внутри предплечья старика, разрывая мышцу и подцепляя вену. Старик сдавленно закричал, дернулись колени от хлынувшей на них горячей крови. СЕ121007, скрипнув зубами, выдохнул. Словно его плечо пронзали.
– Я еще раз тебя спрашиваю – назови имена твоих сообщников! – как можно тверже сказал он, – Иначе я продолжу, а это только начало! Больно? Я знаю, это дикая боль! Ты можешь все закончить. Только скажи…
– Я… Нет… – прошептал старик, которого начала бить дрожь, – Пошел к черту…
Офицер,
– Гори в адском пламени, слуга дьявола, – шептал старик, запрокинув голову с глазами, полными слез, – Ты, не имеющий почтения ни к возрасту, ни к справедливости… Мы мучаемся без крова и пищи, пока такие, как ты служат разорителям Земли… Будь ты проклят…
СЕ121007, сорвав со своей головы шлем, рванулся к старику и схватил его за горло, вплотную приблизившись к его лицу своим, со слезами, текущими по щекам.
– Заткнись! – отчаянно простонал он, – Заткнись, понял?!
– Совершенная раса, – презрительно прохрипел старик, он задыхался, – Посмотри на себя… Бледный, синий мертвец, глаза провалились… Посмотри, что с тобой сделали… Это – твое совершенство?
СЕ121007, зажмурившись, застонал, сжав руки сильнее. За что.. за что это все… что он делает тут? Во что он превратился?..
– Молчи… будь ты проклят, молчи, умоляю…
– Уродли… уродливое подобие человека, – прохрипел старик, глаза его начали закатываться, – Тебя пожрет огонь боли тех, кого ты погубил…
СЕ121007 застонал, слезы текли по его лицу… Боль разрывала его… Руки сжались еще сильнее. Хрупкие позвонки хрустнули…
…Через пять минут дверь камеры открылась, и оттуда вышел офицер Элиты. Солдат, уже успевший задремать в ожидании, вытянулся перед ним.
– Закончили?
СЕ121007 молчал. Повернувшись, он медленно пошел к выходу. И лишь у двери, обернувшись, тихо сказал:
– Да, все закончено. Пусть кто-нибудь заберет тело…
Глава 10
Завихрение
– Срочно требуется подкрепление в Нова Проспект, блок В2! Срочно! Повторяю, есть данные о местонахождении Нарушителя N1!
Вебер, сжав разрываемую болью руку, тихо стонал в углу. Солдаты совсем перестали обращать на него внимание. Станислав уже суетился, организовывая подкрепление. Он поручил двоим охранникам дополнительно допросить Вебера, но как только те попытались поднять его, схвативши за раздробленную руку, он вскрикнул. Этого было достаточно, чтобы охранники махнули на него рукой, как на безнадежного. Он был уже мертв, так или иначе. И сейчас все отошли от него – ну куда может деться напуганный и искалеченный заключенный?
Вебер тихо глянул на выход из центра связи. Никого. Кто столпился у мониторов, а кто просто прохаживался в стороне, переговариваясь. Никто за ним не смотрел. Никого не было на пути. И Вебер решился. Осторожно встав, он огляделся. И, задержав дыхание от страха, вышел из комнаты. Едва оказавшись в коридоре и поняв, что он все еще жив, он побежал, побежал изо всех сил…
– Надзиратель, заключенный сбежал! Быстрее!
Станислав с усмешкой смотрел вслед убегающему Веберу.
– Не останавливайте его. Все в порядке. Он приведет нас к Фриману…
Гордон хмуро шел вперед, мысленно подгоняя себя. Снова, опять люди, уже ставшие ему по-своему дорогими, были не с ним. Вебер был убит… Андрей отказался идти дальше. Фриман не винил его. Все шло вроде бы правильно. Но все равно одиночество давило на Гордона, расставание оставило унылый след в его душе. Снова один… Он привык к одиночеству, привык, что он сам за себя, а весь мир – против. И именно поэтому, стоило ему повстречать человека, который был близок ему по духу, он радовался этой встрече. И, когда неизменно расставался
с ним, Гордон все еще испытывал чувство осиротелости, брошенности. Снова один. Закон войны? Нет, скорее – злая судьба. Фриман усмехнулся, идя по коридору. Как человек науки, в судьбу он не верил, но все же когда переживешь столько странных и страшных событий, поневоле призадумаешься…"Держись, чего расклеился? – мысленно бормотал он, – Пора тебе уже привыкнуть ко всему этому… Субъективно, какой уже день я нормально не сплю, не ем и держу оружие в руках? Фактически, дней шесть… А кажется, что целую вечность… Ничего, это уже не "Черная Меза", здесь все по-другому. Я спасаю не свою шкуру, я должен помочь другу. Черт, какой же длинный этот коридор… А может, Андрей ошибся? Может, никакой железной дороги впереди нет?…".
Но звук, прервавший его мысли, убедил его в обратном. И Фриман, улыбнувшись, чтобы взбодрить себя, быстрым шагом пошел вперед, на грохот проезжающего где-то впереди поезда. Но, едва Гордон забежал за поворот, он пораженно встал, быстро поняв свою ошибку. Шумел не поезд. Шумело нечто куда более массивнее. Коридора, о котором говорил Андрей, больше не было. Нет, Фриман видел то, что он него осталось, но это были скорее руины. Ступая осторожно, чтобы не споткнуться о куски бетона и кирпича, Фриман вошел в коридор. Шума больше не было – тишина была издевательски звонкой. Гордон осторожно огляделся, почувствовав себя несоизмеримо маленьким. Гигантские стены, нависшие над ним, тихо скрежетали, словно вот-вот обрушатся на него. Фриман замер, боясь сделать хоть шаг…
Он уже видел в Сити-17 такие стены. Это было странное громоздкое порождение Альянса, поражающее своей иррациональной геометрией и сложной грандиозной конструкцией. Как и вся техника Альянса, эти стены были металлические, с бирюзовым отблеском. И вроде бы в них не было ничего опасного, Фриман уже видел их и знал, что это – всего лишь стены, заграждения, тонны толстого, ребристого металла. Но здесь и сейчас, эти стены выглядели словно ноги мифического великана, сокрушившие коридор, словно картонный. Эти стены словно пробили изнутри стены коридора, раскидав обломки бетона и кирпичей по полу, и заменили их собой. Гордон тихо прислушивался к скрипу и скрежету внутри мощных ребристых балок. Словно это была не стена вовсе. А огромная и сокрушительная машина, громящая и давящая все на своем пути… И в следующую секунду Фриман убедился, что это так и есть.
Прямо возле Гордона в правой стене что-то скрипнуло, и три пласта, из которых состояла конструкция, начали с оглушительным гулом подниматься, одновременно подаваясь вперед, прямо на Гордона. Тот, дернувшись, отскочил в сторону, заворожено наблюдая, как кусок ребристой стены выдвинулся из ее общей массы и, уперевшись в противоположную стену, с жутким грохотом и скрежетом опустился, превращая куски бетона на полу в пыль. Фриман, не замечая пота, струящегося по его лбу, замер, прислушиваясь. Гул снова прорезал тишину, и еще один кусок металлической громады выдвинулся вперед, прямо на Гордона. Тот вздрогнул, увидев, что то же самое происходит со стеной еще в трех местах впереди…
И оцепенение прошло. Фриман, вскрикнув, кинулся вперед, так быстро, как только мог. А куски стены за его спиной гулко и мощно смыкались, кроша мусор между ними в мелкий пепел. Гордон бежал по коридору, видя, как впереди фрагменты стены словно вышагивают из ее общей массы, отрезая ему путь вперед… Сзади, лишь в нескольких сантиметрах от ног Гордона еще один участок стены сомкнулся с противоположной, и пол сотрясся от мощного удара. Гордон упал, но тут же, вскочив, побежал вперед еще быстрее, завидев в бетонном полу пролом. Он весь превратился в бег, железные балки мелькали за его спиной, словно гонясь за ним, чтобы раздавить его. И единственной картиной, которая плыла в тот момент у него перед глазами, была камера мусоросборника Черной Мезы, стены которой медленно и неумолимо сдвигались вокруг него, круша ящики и доски…