Халхин-Гол. Граница на крови

– Сержант Бурбат просил поторопиться с доставкой завтрака.

– А вон понесли уже бойцы из отделения Мурута.

Двое солдат тащили термосы и фляги.

– Вижу.

– А чего ты ходил на сопки?

– Тревожно что-то мне, Торхан.

– У меня такое чувство часто возникает. Когда был в отряде, обращался к начальнику медицинской службы, спрашивал, отчего это. Тот ответил очень уж мудрено. Я понял только, что внезапные приступы тревоги и волнения могут быть от перепада атмосферного давления, что в этом районе не редкость.

– А сегодня ты как?

– Нормально.

– Значит, и давление в норме.

– По словам доктора, оно влияет на каждого человека по-своему. Но ты не переживай, глупости все это. Просто мы долго находимся в неопределенности, в напряжении, ждем нападения японцев.

– Может, и так. Я попробую связаться со своим начальством.

– Давай!

Подходя к штабной палатке, Шагаев посмотрел на часы. 09.47.

«Как же быстро течет время», – подумал он и распахнул полог палатки.

Появление офицера на монгольской стороне тут же заметил рядовой второго класса Юко Ясида.

Он окликнул Куроки, который делал какие-то пометки на карте, разложенной поверх планшета:

– Господин майор!

– Да?! – Командир отряда поднял голову.

– На сопке, где сидят монгольские пограничники, появился офицер.

– Где?

– Высота напротив нас.

Райдон Куроки поднял бинокль, глянул на сопку и проговорил:

– Да, вижу. Это не начальник заставы.

– Может, заместитель? – подал идею Юко.

– И не заместитель. У меня есть описание всего командного состава заставы. Думаю, это советский военный советник.

– У монголов появились русские советники? – не без удивления спросил рядовой второго класса.

– Не везде, но кое-где они уже есть. Интересно, что привело его на позиции наряда? В обязанности советника не входит проверка службы отдельных подразделений. Может быть, он по своим каналам получил информацию об ударах по заставам, готовящихся нами, и решил посмотреть, если ли опасность для Холара? Но подобная информация обязательно должна была бы встревожить начальника заставы. В этом случае он был бы обязан перевести заставу в состояние повышенной боевой готовности, то есть усилить наряды. Однако этого не произошло.

– Офицер рассматривает и подходы к сопкам, – сказал Юко Ясида.

– Но нас он не видит, иначе тут же поднял бы тревогу.

– Он не помешает нам, господин майор.

– Я о другом думаю, Юко. Было бы неплохо захватить этого советника. Сейчас это не удастся, а вот позже надо будет попробовать.

– Да, это хорошая мысль. Командир батальона полковник Танака был бы доволен.

– И не только Танака. Но это уж как получится. Русские сильные воины, не чета монголам, а в советники набирают опытных офицеров. Для них попадание в плен позор, как и у нас. Только харакири они не делают, предпочитают драться до конца, в последний момент подрывают себя гранатой либо стреляются. Итак, отметим, что на заставе с большой долей вероятности находится советский военный советник. А что у нас на соседней заставе?

– Там все так же, как и было. Офицер исчез, господин майор.

Куроки усмехнулся:

– По-твоему я ослеп? Вижу. Наверное, пошел на заставу.

– Пограничникам подносят завтрак.

– А вот это тот момент, которого я ждал, – заявил командир диверсионного отряда, достал ракетницу и поднял руку.

Старший лейтенант Шагаев уже дошел до развалин старой крепости, когда за спиной у него взмыла в небо красная ракета. На нее с недоумением смотрели несколько пограничников, оказавшихся рядом с военным советником. Обернулся и он.

Тут же с востока ударил станковый пулемет. Было видно, как разлетелась на куски вершина одной вышки, за ней и второй. Бойцы, пробитые пулями, рухнули на землю. Пулеметный расчет перенес огонь на позиции, оборудованные на внутренних сопках.

Раздался крик капитана Гандорига:

– Застава, в ружье!

Бойцы рванулись в оружейную палатку.

Два монгольских ручных пулемета открыли ответный огонь, дали по нескольку коротких очередей и смолкли.

Заместитель начальника заставы рванулся к штабной палатке.

Связист уже вызывал старшего наряда сержанта Бурбата. Тот не отвечал. Наверное, провод был перебит либо…

Начальник заставы отдал приказ личному составу занять позиции обороны. Бойцы бросились к естественным укрытиям и развалинам древней крепости, на бегу заряжая винтовки. Боец с единственным уцелевшим ручным пулеметом залег в одиночном окопе между вторым и третьим отделением. Четвертое укрылось в траншее у палаток. Связист продолжал вызывать Бурбата.

Шагаев достал из кобуры пистолет ТТ и залег рядом с начальником заставы. Гандориг приказал связисту выйти из палатки и укрыться вместе с четвертым отделением.

Потом монгольский капитан взглянул на советника и спросил:

– Ты что-нибудь заметил на позициях наряда?

– Нет, хотя…

– Что хотя, Алтан?

– Было слабое движение в одном из кустов. Но сержант сказал, что это часто тут бывает.

– Прозевали мы японцев. Теперь вопрос, сколько их.

– Много быть не может, – уверенно сказал Шагаев. – Наряд заметил бы противника. Да и укрыться крупному подразделению, даже роте, за сопками нельзя, места не хватит.

– Там овраги, балки.

– В них, по крайней мере на удалении до двухсот-трехсот метров, никого нет. Они неплохо просматриваются. Роту скрытно не провести, а вот взвод можно. Но для прорыва обороны заставы его будет мало, тем более без техники.

– А куда стреляет их пулеметчик? По соседней заставе?

Шагаев чертыхнулся и ответил:

– Похоже, станковый пулемет бьет по навесному мосту, отрезает нас от соседей.

– Может, выйдем на высоты?

Шагаев отрицательно покачал головой.

– Нельзя! Это приведет к тому, что японцы попросту распотрошат нас со стационарных позиций. Если в их задачу входит только провокация, заключающаяся в обстреле наряда, то они уйдут. Если же их цель – захват заставы, то они должны вскоре объявиться и на сопках, где находятся наряд и те бойцы, которые завтрак туда понесли.

– Японцы выбрали самый подходящий момент. Видно, что командир у них толковый.

– Скоро узнаем, какой он толковый, – сказал Шагаев и осмотрел позиции.

Он увидел, что пограничники залегли, организовали эшелонированную, насколько это было возможно, оборону, находились в достаточно крепких укрытиях, повернулся к Гандоригу и заявил:

– Тебе, капитан, следует срочно сообщить в отряд о нападении, если в тылу не действует диверсионная группа, которая имеет задачу обрезать телефонные провода. Пока есть время, связывайся. Твой заместитель и командиры отделений знают, что делать, если появятся японцы. При необходимости я возьму командование на себя до твоего возвращения.