Халид его пленница
Шрифт:
– Криминальный бизнес на тебя плохо влияет, ежик.
Резко подрываюсь, замечая в дверях Яна. Потрепанный, ссадины ещё не сошли с лица. Но улыбается, а после морщится из-за разбитой губы. Заходит в кабинет без спроса, притягивает меня для объятий.
– Я… Что ты тут…
– Думаешь, я могу быть в стороне, когда с тобой происходит подобное? – мужчина гладит меня по спине, крепко держит. – Мне так жаль, Ад… Адель.
– Ада, уже можно Ада. Давно можно.
Несу бред, голос дрожит, как и всё тело. Вижу Яна и горькое осознание, что нас снова двое. Как в самом начале, без изменений.
– Лука, я сказала своё мнение.
– Я понял. Сейчас переговорю с ребятами и скажу, что мы мож… Что мы сделаем.
Лука понимает всё сам, выходит из комнаты, прикрывая за собой дверь. А я прижимаюсь к Яну, не сдерживаю всхлипов. Кусаю его плечо через футболку, глушу вой.
Мне так хреново, как не было никогда. Выворачивает. Меня засунули в печь, подкидывают дров. Я горю, и нет никакого спасения. И даже объятия друга не могут меня удержат.
– Тише, ежик, тише. Вот так, - меня утягивают на диван, позволяя найти приют на теле друга. Жмусь к нему, а по щекам вдруг стекают слёзы. Так просто. – Ты справишься, Ада.
– Заикнись про то, что всё будет хорошо, и я тебя убью. Я, клянусь всем, что осталось, убью тебя за такое и…
– Хорошо не будет. Будет дико больно. Как агония, которая не проходит. Ты будешь задыхаться. И ненавидеть весь мир. И спрашивать почему так случилось. И лучше бы боль продолжалась. Потому что когда она проходит, когда утешения утихают, когда проходит месяц или год – все забывают. А-то помнишь. И тогда наступает пустота. Такая душащая, что хоть в петлю. И не справиться.
– Ян…
Он ведь тоже потерял всех, в один момент. Потому что так получилось, потому что жизнь нас не любит. Или любит слишком сильно, посылая испытания. Закаляет, убивает, стирает в порошок.
Я не могла понять, как друг с этим справляется. Как может помогать мне и Янару, как может жить дальше. А теперь понимаю и… Нет, я не хочу это знать, не хочу!
– Ты будешь в порядке, - шепчет мне, когда его футболка мокрая от слёз. – Слышишь? Ты у меня умница, мы справимся. Сейчас разберёмся с делами, отомстим. Месть ведь хорошее дело, да? Месть помогает.
– Ты ради этого приехал? Ради мести?
– Все мы к ней возвращаемся. Я узнал, что произошло с моей семьей, почему вдруг лучшая клиника так облажалась. И теперь собираюсь разобраться с ними. Сначала – ты, у тебя проще. После – я. А потом… Уедем куда-то, хочешь? Мы справимся, ежик, справимся.
Слушаю его слова, пытаюсь поверить. Мне кажется, что Ян мне врёт, хотя обещал этого никогда не делать. Нельзя с этим справиться, нельзя. Если за четыре года друг не нашел упокоение, то что говорить обо мне.
Я не умею справляться.
Я умею мстить.
Только если я убью последнего родственника, последнюю ниточку с прошлым. Разве это поможет?
– Ян, я…
– Нет, прекрасная картина. Я за дверь, а она своего ублюдка в дом.
Я часто-часто моргаю, ресницы слиплись из-за слез, не могу сфокусировать взгляд. Всё плывёт, размывается. Протираю глаза, отрываясь от друга, не дышу.
И вновь умираю, когда на пороге вижу Халида.
Глава 48. Халид
Вокруг всё словно провоняло гарью. А во рту стоит вкус
пепла, хотя выпил больше литра. Пытался избавиться от послевкусия. Смерти, застывшей в венах. Когда на волосок, блядь, был.Привык уже, но в этот раз… Подстава не из лёгких. И ладно бы, я стерпел и выжил. Но мысль, что Янар пострадает… Разорву суку, каждого. Лично в подвале обустрою пыточную и выбью каждое имя.
Меня можно убивать, наказывать, пытаться отобрать власть. Но дети и женщины, блядь, святое. Меня колотит внутри, сжигает яростью. Такой слепой, чо готов просто наугад шмалять.
Всех раздавить.
В голове стоит плач сына. Надрывный, громкий. И я, как дебил, не мог управиться. «Не рыдай» тут слабая помощь, а Янар просился к маме. Вырастила… бойца.
Потому что сын быстро замолчал. Стоило поговорить, успокоить, Аду упомянуть. И вместо рева получил пронзительный взгляд. Словно моя жена с укором смотрела.
– Ты маме нужен сильным и смелым, - успокаивал пацана, прижимая к себе. – Слышишь? Мы же должны к ней вернутся, да?
– Машынка… Бах.
И я бы тоже «бах», сука. Если бы не Янар и не Ада, которая опекала его чрезмерно. Если бы не желание показать девушки, что я тоже справляюсь. Хреновый папаша, но могу что-то.
Поэтому и нашел няню, качественную, из лучшего агенства. Там скорее сами убьют работницу, чем позволят ей начудить. Это тете Кате я не доверял совсем. Возраст нужно чтить, но кто знает, как она с ребёнком справиться. Поэтому нашел подстраховку, три команды её проверяла, прежде чем отдал сына.
Посидела бы в квартире, на подхвате. Должна была отвезти малого, потому что я уже опаздывал навстречу. Чертова Москва со своими пробками. Но увидел резиновую уточку на сидении…
Ну и как Янар без неё?
Пришлось возвращаться, а это спасло жизнь. Взял хренову игрушку, вышел из машины и… Бабах, блин.
– Всё хорошо, - увожу Янара подальше, бросая няне, чтобы сматывалась и держала язык за зубами. – Мы погуляем немного, хорошо?
– А мама? Где она?
– Она в безопасности, дома.
Сын кивает серьезно, будто понимает всю ситуацию. Заметно успокаивается, позволяет спокойно отнести подальше от пожара. Удивительный ребёнок, Ада его прекрасно воспитала.
Если первым делом о матери беспокоится. Настоящим мужиком будет.
В отличии от тех гнид, кто машину подорвал. Моя верная охрана внутри осталась. Могу только помолиться, чтобы их смерть была быстрой и без боли. Они этого заслужили.
Пришлось залечь на дно на пару часов, выждать, просмотреть. Я знал, кто надежный в доме, Кемаль всегда доказывал свою верность. А вот в Луке уверен не был. Помощник, правая рука.
Но все мы метим выше.
Приказал Кемалю охрану централизовать, просмотреть за Адой. А колючка удивила. Луке даже шанса не дала, сразу всё сама организовала. И поездку к Арабине, которую я сам подозревал.
Умница моя.
Которая очень не кстати расположилась на смертнике.
Если авария Яна не добила, то я сам устрою.
– Хал…
Ада моргает часто, смотрит на своего ублюдка. А после вдруг срывается с места. Мчится ко мне, остаётся только подхватить. Даже забиваю на то, что платье задирается непривычно.