Хамелеон

А вот на пятый день, случилось неожиданное. Меня уже вернули во взвод, тот после выполнения задания отдыхал, причём в военный билет вписали тот автомат, что я у боевиков забрал, «АКС», вычеркнув прошлый. Вроде как и потерял оружие, но добыл два других. Заострять на этом вопрос не стали. Просто утром двадцать пятого, всю роту на аэродром и на шести вертолётах, там ещё усиление из разведвзвода было, куда-то в горы. Куда именно, я выяснил при высадке. Когда вертолёт завис, касаясь одним колесом земли, склон крутой, а мы, покидая десантный отсек, скидывая грузы, разбегаясь и залегали, позволило мне опознать тот кишлак, где меня держали десять дней. С трёх вертолётов высадили десант ниже по склону и с трёх выше. Так что вошли в кишлак, где прятались жители, и выходили вперёд старики, с двух сторон. Ну и дальше пошла зачистка. Вертолёты уже давно улетели. Я имел личную защиту, да и сканером пользовался. Пока офицеры общались со старейшинами, переводчик был, я выявил трёх боевиков, двое укрылись в скрытом схроне одного из домов, а третий на женской половине дома старосты, куда входа мужчинам не было, и советские солдаты об этом знали. Как раз наш взвод там проходил, так что открыл крышку, два бойца меня страховали, кинул ручную гранату и добавил из автомата. На перестрелку весь взвод сбежался, но остальных успокоили, обнаружены вооружённые моджахеды, уничтожены. Без потерь. Это напрягло, и кишлак переверчивали уже тщательно. Женщин выводили их женских половин, так и обнаружили третьего. До перестрелки не дошло, тот сдался. Да на него местные с презрением глядели, тоже мне, воин, под женской юбкой прятался. А так это остатки из отряда Масуда, вернулись с задания. В другой отряд что-то доставили.

Офицеры кстати на меня задумчиво стали поглядывать, видать много им местные наговорили, вот же гадство. Особенно как Масуд умирал. Он умер, когда я кишлак покинул, проверил тело. Ну а потом я всё детально показывал, где держали и что и как делал. Ну да, похоже меня подозревали что пошёл на службу моджахедам. Сейчас эти подозрения явно бледнели. Сгоревшие остовы машин и сейчас там же стояли. Да и было множество могил с убитыми моджахедами, это работа жителей кишлака. Да и те сами не отрицали, описав что было, когда просунулись утром и какой ужас испытали. Весь день работали чтобы похоронить, всё мужское население. И что, весь вылет из-за этого, мои слова проверить? Оказалось да, но не только из-за меня, а из-за Масуда. Тот разведке был сильно интересен, его связи, а тут всё обрезало. Впрочем, новому старосте заплатили и тот выдал всё что было в той комнате, где жил Масуд. Наши особенно бумагам и записям обрадовались. Там было много что те желали получить. По сути весь вылет ради этих бумаг, получается увенчался успехом. Так ладно это, новый староста, удивлённый щедрыми дарами, сообщил что тут были иностранцы, но ушли под утро, и сообщил куда. Разведвзвод, усиленный одним взводом десанта тут же рванул следом. Ещё этот гад познал мои наручные часы, как имущество Масуда. Ещё бы, корпус из золота. А мы вскоре погрузились на вертолёты, их уже вызвали, и обратно. Вот так половина дня прошло. Офицеры считали удачно слетали. Даже в зенитные засады не попали. Я рапорт в штабе написал, как схрон обнаружил и боевиков уничтожил, потом в казарме, после душа, форма в стирке, автомат сидел чистил. Кстати, заявку подал на подствольник. Ну и форму в порядок привёл, постирал. Новую не получал, просто пришил лычки на погоны, и всё. Мне ранец ещё вернули, с комбинезоном разведчика. Старослужащие на мои берцы облизывались, офицерские, плюс на другие трофеи. Офицеры неодобрительно смотрели на китайскую разгрузку, что я продолжал носить. А удобно, будут удобны советские подвесные системы, буду ими пользоваться. Взводный уже велел заменить, я пообещал, и проигнорировал своё обещание, так и ношу.

А май закончился на том, что меня перевели в разведроту бригады, впрочем, я не возражал, это дело добровольное. Правда, не стал командиром отделения, рядовой стрелок, и получил «ПКМ», сдав автомат. В третьем взводе, во втором отделении числюсь, мой командир сержант Берестов. Работы множество, постоянно в зелёнке, на ногах. Частые боестолкновения, это всё нормально и привычно. Однако май на этом не завершился. На меня наградные написали, за побег и уничтожение отряда Масуда. К «Боевику» представлен, писарь в штабе шепнул. Также наши нагнали тех иностранцев, и после недолгой схватки, часть пленили, другие убиты были. Их охрану так всю положили. И даже смогли оторваться от крупного отряда моджахедов, что стал преследовать, и вертолётами эвакуировались. Без потерь обошлось. Добычу отправили в штаб армии, что-то там серьёзное было, нам не говорили что. Ещё одна новость, но она уже в начале июня. Мы как раз вернулись с прочёсывания и зачистки очередного кишлака. Завтра вроде идём дорогу проверять, на Асадабад, так вот, про родных Андрея узнал. Не скажу, что благополучная семья. Удивило как тот в десант попал, там же вроде проверяют призывников. Из-под Киева тот, сельский житель. Старший брат, Виктор, сел за кражу. На зоне убил соседа, и получил ещё десять лет. Через семь лет выходит. Средний брат, Николай, с дружками, с которыми выпивал, хату в Киеве взяли, и старший из них, старый урка, уговорил того, убедил, взять всё на себя. Пятнадцать лет за организованное преступление по сговору, тот получил. Развели как идиота, особист усмехнувшись, описал эту схему, так работают старые уголовники, скидывая вину на молодых. Сам тот на три года сел, уже вышел, а Николаю ещё десятку мотать.

Младший брат, Андрей, почти по тем же стопам пошёл, два привода по малолетке. Но тут срочная служба, вот и попал в Афганистан. Что по родителям, то это были опустившиеся маргиналы, много пили, не работали, ходили по соседям, выпрашивая подачки. Или шабашили. Год назад они по пьяни угорели в бане, соседи хоронили. Андрею сообщили, теперь вот мне повторили. Родственники ещё есть, но дальние и знаться особо с Майскими не желали. Отвадили. А информацию предоставил участковый, что и тянул Андрея из ямы, не пошёл по стопам братьев. Не равнодушный, это хорошо. Он и с назначением и направлением помог. Молодец, вернусь из армии, отблагодарю. Кстати, на службе Андрей по старым привычкам пытался строить из себя блатного уголовника, но тут дембеля быстро поучили его уму разуму, и учёба пошла в прок, вон до младшего сержанта дослужился. Наград пока не заимел, но и серьёзных дел особо за ним не числилось. На этом все новости. Мы активно работали, дороги часто чистили. Выяснилось, что у меня зоркий глаз на неприятности, на фугасы и возможные места засад, и наш взвод на это дело чаще других привлекали. Чистили дороги перед крупными конвоями, на Кабул и Асадабад. И конвои, надо сказать, проходили без особых проблем, это тоже отметили. Был бой с залётной группой моджахедов, где слову, а мы всех положили, никто не ушёл. Среди тел нашли чернокожего афганца, с жетонами морпеха США. А так как обнаружил затаившихся бандитов именно я, и вывел так, что мы без проблем уничтожили их, то по совокупности, за всё, мне дали «Красную Звезду». Прилетал генерал, из Сто Восьмой мотострелковой дивизии, её командир, он награждал строй бойцов. Не меня одного. Первая моя. Насчёт «Боевика» пока не слышно. Помимо этого, подняли в звании, до сержанта, и поставили командовать первым отделением в нашем же взводе, а его прошлый командир в замы вышел.

Вообще тут стоит уточнить. Я под постоянным наблюдением врачей госпиталя. Свой лечащий врач. Да, я мог пройти медкомиссию, комиссовали бы по потере памяти, но я пожелал дослужить срочную до конца. Тут немного осталось, осенью домой. А продлевать службу точно не буду, тут штабных успокоил. Потому и оставили. Дальше я довольно умело замещал несколько раз командира отделения, или меня ставили командовать группой, в четыре или пять бойцов, когда разделялись, и наблюдали, признав меня токовым, и вот вернули в командиры отделения, как Андрей до своей гибели был. Так что дальше командовал. «Боевик» я всё же получил, но в августе почему-то, успел до этого момента заработать ещё одну «Звезду» и медаль «За Отвагу». А мы теперь на караваны охотимся. Около двадцати за два месяца, это сильно, вот нас на это направление с дорог и кинули. В августе я вдруг стал командиром взвода. Взводного ранило, да и зама его. Мы с одним взводом десанта, усиление, крупный караван с хорошей охраной взяли, едва хватило сил его уничтожить. У нас во взводе один двухсотый и пятеро трёхсотых, и меня выдвинули на должность командира, временно. Да и там в бою я и принял командование, руководил рисунком всего боя, и был командиром до самой эвакуации. Мне дали звание старшины, и две недели, до прибытия нового командира взвода, новичок, впервые в Афгане, я спокойно себе командовал, получая пополнение взамен выбывших. Ротный меня проверял, убедился, что я на своём месте и больше не отслеживал. Чистили дороги, усиливали какие подразделения. Что чаще всего и было, чтобы рядом офицер был, которому я подчинялся.

Вообще мы больше с десантным батальоном взаимодействовали, с его подразделениями, а тут к мотострелкам начали прикреплять. Особенно для усиления охраны караванов, шли в дозоре перед ними. Вот и новый командир прибыл, познакомили с личным составом, и надо сказать, мы с ним не сработались. Ну для начала тот неожиданно стал ревновать к моему авторитету среди бойцов, а он был очень высок. Я поначалу и не понял в чём дело, не сразу разобрался. Мелкими придирками начал доставать. Мажор, сынок генерала, всю жизнь в Москве прожил, думает, что ему всё дозволено. В общем, я уже решил его под ранение подставить, чтобы выбыл и снова взводом командовал. Судя по настроениям бойцов, они такой замене тоже не рады. Однако, повезло, двадцать девятого августа тот с тифом свалился, и его в наш госпиталь, что как раз у нас в Джелалабаде специализировался на таких болезнях. Две недели тишины обещали врачи, и спокойной работы, я снова заменял взводного. В общем, я желал без проблем дослужить срок, и выйти в запас, через месяц надеюсь приказ будет. Не знаю первой очередью отправят, или второй, но кроме меня ещё восемь бойцов готовились к дембелю, но двое из них раздумывали насчет сверхсрочной. А тут шестого сентября у нас войсковая операция против укреплений моджахедов в стороне Асадабада, и мы вклинились в оборону. Два батальона с танкистами и артиллерией работало. Хорошо так вклинились, что крупный отряд моджахедов нас отрезал от своих, патроны уже подходят к концу, и я как старший по званию, замполита нашей разведроты, он тут командовал, командира взвода десантников и его зама, накрыли гранатой из «СПГ», явно по рации и радисту били, принял решение, забирать раненых и тела убитых, и прорываемся. Но не к своим, там всё перекрыто, сканер показал, а дальше в тыл к противнику. Тропки есть, я видел, уйдём тихо. Вот и прорвались.

Перед тем как уйти на прорыв, а силы в этой стороне были небольшие, больше сдерживания, я взял у штатного снайпера взвода его «СВД», всего пятнадцать патронов осталось, и тщательно отработал. Лично, по пулемётчикам и тем стрелкам, что засели в кустах и скалах, они перекрывали наш путь. Пятнадцать патронов, и всё, два остались невостребованными, я так и расчистил дорог. Ответственных за вынос раненых и погибших уже назначил, пустили трофейный тент на носилки, и вот так перекатами, прикрывая друг друга, и ушли. Все на переноске, только пять бойцов в охранении. Густая зелёнка нас скрыла, шли по тропке. Местные о ней знали, шесть растяжек сняли. Рации вызвать своих нет, изувечена осколками, да и не стали бы, у нас режим радиомолчания. Поэтому наши особо о том, что мы ушли, вырвались из окружения, не знали. Три бойца с сержантом, нас прикрывали, делая вид что мы ещё тут, постреливая то там, то тут. Потом нагнали. В общем, ушли, бойцы ещё тех побитых моджахедов почистили на патроны и боезапас, отчего мы пополнили БеКа, и плотной группой в пять десятков бойцов уходили в горы. Я командовал и своим взводом, и десантным. Он кстати больше потерь понёс, всё же из пяти двухсотых, четверо их. Ушли километра на четыре. Тут встали, пока медик более тщательно обхаживал раненых, перевязки шли, я оставил трёх бойцов для охраны павших и раненых, а сам повёл оба взвода к месту будущей засады. Душманы перекидывали к месту, где нас окружили, отряд, плюс вели караван с боеприпасами. На мулах везли ящики, я и хотел всё это взять.

Парням описал кого и что ждём, рассредоточил бойцов по позициям, те ниже по тропе шли, и мы, проведя маскировку, ожидали. А по перехвату и уничтожению из засад, мои бойцы, да и десантники, опыт наработали немалый. Всем сержантам нарезал участки, тем там командовали. Боеприпасов мало, это да, но для уничтожения хватит, а там пополним. Так что за караван? Там два десятка боевиков и плюс сотня подкрепления, что по планам афганских командиров, нас должны были окончательно добить. Элита, по повадкам и вооружению было видно. Не ополчение из деревни, эти давно воюют. Вот пока ожидали, уже головной дозор появился, как раз он на мне, я в конце засады засел, то размышлял. За эти три с половиной месяца хранилище накачалось на двести килограмм, даже двести сорок. Понятно, что заполнял интересным. Было и оружие. «РПГ-7» с двадцатью гранатами, из которых четыре с кумулятивной гранатой, остальные фугасные. «ПКМ» и «РПД», «АКМ» и «АКС», последний с подствольником, ну и ручные гранаты, и патроны. Потом мешок денег, везли одному крупному полевому командиру пять миллионов долларов США. Я сканером сразу приметил интересный груз, на одном из мулов, и при зачистке первым там был и прибрал его. И не фальшивки ведь. Пусть мешок слегка пулями побит, не важно. А тут перед засадой я все фугасные гранаты из личных запасов отдал трём эрпгешникам, две «Мухи» и «Шмеля», новинка у нас, патронов цинк «пятёрки» и всё. Так что, когда дозор был под нами, я кивнул бойцу с «РПГ» и тот привстав, пустил гранату.

Ну и я сам из пулемёта отработал, по скоплению боевиков. Работал из своего «ПКМа» по дозору, а потом по основной группе, которая быстро таяла под огнём моих бойцов. Заработала связь, сержантские рации целы, до этого стоял приказ о радиомолчании, это залог успешного прорыва, а тут пошли доклады, и я управлял боем. Самый сокрушающий удар был гранатами, что «РПГ», что ручными, тут их тоже все использовали, а дальше автоматным огнём добивали. Мы же закончили с дозором, я туда двух бойцов послал на зачистку и собрать боеприпасы, нам их уже остро не хватало, разнесут по позициям, и стали сближать с центром, добивая тех, кто укрылся. Плюс спускались бойцы на дорогу, пополняли боекомплект, гранат набирали, и тут же их использовали. А так как караван закрыли весь, отчего моих бойцов пришлось растянуть почти на четыре сотни метров, мы всё же захлопнули ловушку и тщательно отрабатывали. А с помощью сканера я уже подчищал. Почти пятнадцать минут бой шёл, но стих, и пошли первые группы зачистки, пока наш медик перевязывал раненых. Да уж элита, обошлось без двухсотых у нас, но раненых прибавилось, на двенадцать. Даже меня зацепило в плечо, хорошо легко. Сам не заметил, что после разрыва гранаты рядом, защита просела, две пули потом отбила, а третью уже я поймал. Поторопился сменить накопитель, и дальше работал. Перевязали после боя, но зато мулов живых взяли, семь штук. Будет на чём перевозить раненых. Собрав трофеи, особенно хорошо с боеприпасом теперь, был нужный калибр, мы вернулись к лагерю, задерживаться не стали, собрались и двинули дальше. Успели на пять километров пройти и укрылись в зарослях на склоне. Через два часа стемнеет, нужно отдохнуть и прикинуть что делать дальше. Да понятно, дать круг и выйти к своим в стороне. Вот только раненые… Тот же замполит, что имел травматическую ампутацию руки, совсем тяжёл. Всё ещё без сознания. Некоторые ночь могут не пережить, это факт. Нужны вертолёты, а рации нет. Сержантские не добьют.

Кстати, насчёт нас. Если нас и ищут, что вполне вероятно, должны деблокировать, то после нашего прорыва, по переговорам, а эту волну легко перехватить, думаю и наши, и моджахеды знают, что мы где-то тут, и будут искать. Наши знают, что мы ушли дальше в тыл, и побили кого-то на дороге. Докричаться из-за наших маломощных раций не смогут, а сами нас слышат. Так что подождём, может пошлют кого на поиски. А тут мы едва успели устроиться, я дозорных выставил, как раз сержантов собрал, раздать приказы, мне советы не нужны, знал что делать, как один из дозоров подал сигнал. Добежав до пары ребят, те с удобством в скалах устроились, и посмотрев куда те оказывают, глянул в бинокль. А тут равнина, всё хорошо видно, как и духов на дороге.

– Группа душманов, наших гонят. Пленные. Трое сами идут, и вроде двоих перевозят, видимо раненые. Скорее всего там же попали в плен, где мы укрепления вскрывали и в огненный мешок угодили. Ладно, дежурьте дальше.

Вернувшись к основной группе, сообщил сержантам:

– Там небольшой отряд боевиков, двадцать штыков, гонят наших пленных. Видно, что свежие. Видимо отбиться парни не смогли. Я сбегаю, освобожу их и вернусь, за старшего тут остаётся старший сержант Баринов. Отделение сержанта Асланова, подготовиться к маршу.