Хамелеон

«А может, он прав на самом деле? Думаю, нужно лечь спать. Утром всё будет ясно», – подумал Богдан.

Когда он укладывался спать, принял снотворную таблетку, иначе не смог бы уснуть после таких событий. Ночь прошла как один миг, утро наступило быстро. Рано луч солнца сквозь стекла пробился и осветил дом. Богдан открыл глаза, уставился на потолок, по которому вальсировала парочка серых точек. Его тут же обуял страх. Вчера он лёг спать в надежде, что утром всё изменится. К сожалению, этого не случилось, он по-прежнему думал о вчерашней душераздирающей истории. Теперь он точно понял, что вчера допустил ошибку, прислушиваясь к советам Глеба. По его обнажённому телу побежал холодный пот. Теперь уже поздно звонить. «Если спросят, почему я не сразу обратился вчера, после того как стал свидетелем этого ужасного события, что я им скажу? Что у меня есть друг, который живёт у меня голове, и он мне запретил? Что я беспрекословно выполнил его указания, потому что моя воля в этот момент была парализована, я вёл себя как марионетка? О Боже, как это всё глупо звучит и бездарно!» Паника Богдана усилилась, от одной мысли бешено колотилось сердце. Вся картина, которую он увидел вчера вечером, стояла перед глазами. Он встал с постели, в глубине души хотел подойти к балкону и посмотреть на тот дом ещё раз. Но не осмелился, чувствуя себя виноватым перед этой девушкой. «Там она лежит мёртвая, а я тут делаю вид, что ничего не случилось! Сижу без действия. Как же сейчас мне не хватает Жанны! Я думаю, она иначе поступила бы. И мне было бы легче с ней. К сожалению, её нет рядом с мной. Почему всё это происходит? Что не так сделал я в этой жизни? Как только моя жизнь наладилась, вроде всё встало на свои места – и тут на тебе! Эта история с девушкой. Как мне теперь с этим жить? Как я это Жанне объясню? Что она обо мне подумает? Что я закомплексованный молчаливый шизофреник, который слова не может сказать людям? Если бы не Глеб, всё было бы иначе. Наверняка я сообщил бы в полицию сразу же, не откладывая, как только увидел, в этот же день, а сейчас я себя чувствую подавленным. О чём я говорю?! Глеб – это мой выдуманный друг в голове. Значит, он тут ни при чём. Это я сам виноват, что не звонил в полицию.

Это потому, что я психически не здоров, и так я решил сам. О Боже, что я натворил?! Как мне дальше быть?»

«Я первый раз в жизни не хочу сидеть дома, эти голые стены меня душат, и давят, и пожирают изнутри. Было время, я не выходил из дома месяцами, когда мама была жива. После смерти мамы я был вынужден выходить из дома, просто надо было уже кормить себя самому. Я думаю, если бы мама была жива, я бы наверняка сидел дома до своей пенсии. Мать обо мне так заботилась, что я даже как взрослый мужчина не знал, что такое настоящая жизнь, откуда берутся деньги, как их трудом зарабатывают – это всё меня глубоко не волновало. Я жил своём мире беззаботно. Оказалось, я не был готов по-настоящему жить. Мать позаботилась обо мне даже после своей смерти – она оставила деньги и работу, собственно говоря, где я тружусь в данный момент. Когда-то там работала мать. Перед смертью она договорилась с начальником, чтобы он взял меня на работу. Что она ему сделала, я не знаю. Он дал своё согласие.

Всё-таки какая она сильная женщина, что вырастила меня, сына, у которого в голове не всё в порядке. Мать у меня в последнее время болела сильно, я на это никогда внимания не обращал. Ни одного раза не спросил, чем она болеет, думал, что она всегда будет со мной. Какой я бессердечный человек! Помню, как она глотала таблетки пачками и никогда не показывала вида, что больна. Я даже не обратил внимания, что она так серьезно страдает. Умерла она во сне. Работала до последнего дня перед смертью. Пришла вечером после работы, мы с ней посидели, поужинали. Она почему-то в этот день была особенно красивой. Сидели мы долго, до ночи, она много историй рассказала о себе. Смотрела на меня как будто в последний раз, и в её глазах мелькали слезы, посмотрела на меня так жалостно и подала голос:

– Сыночек, малыш ты мой! У тебя в этой жизни будет всё хорошо! Ты только не сдавайся. Покажи всем, что ты уникальный. Ты у меня не такой, как все, ты у меня особенный. Как бы ни жил человек, ему всё равно требуется семья, семью не заменишь ни деньгами, ни карьерой, ни друзьями.

Конец ознакомительного фрагмента.