Хан

Того, что сейчас он отправит меня спать к себе, но Хан снова усмехнулся, чуть покачав головой:

– Стараниями моей дорогой сестренки?

– Пожалуйста, только не ругай ее!!!

– Не буду. Рано или поздно ты бы все-равно узнала…

Это было сказано так обреченно и тяжело, словно Хан не хотел этого, но я не понимала почему? Что был в его прошлом, что заставило бы меня испугаться или отвернуться от него?

Помолчав, Хан приглушенно выдохнул:

– Ты помнишь, что я сказал тебе в тот день, когда прилетела сюда и мы ехали в машине?...

Я помнила каждый день, проведенный рядом с ним, и, конечно же, помнила его слова, которые в тот момент испугали меня, заставив задуматься над тем, что ждет меня впереди.

«…люби меня, Мавиш….что бы не случилось, никогда не переставай любить…»

– Почему ты вспомнил об этом?...

– Потому что пришло время этим словам.

Я положила ладонь на напряженную руку Хана, проведя ею по горячей коже, не в силах передать словами, что я чувствую сейчас, опускаясь по его руке, и осторожно раскрывая ладонь, чтобы переплести наши пальцы, сжав их в крепкий кулак.

– …этим словам никогда не придет время, Тео. Ты защищал свою семью…

– Я убивал людей, Аля, – тяжело выдохнул он за моей спиной, не пытаясь, однако, убрать свою руку и обнимая сильнее, когда я с улыбкой почувствовала, как он склонил голову, положив ее в ложбинку между моим плечом и шеей, защекотав своей щетиной, – людей, у которых тоже были чувства. И семьи.

– Они первые начали!- насупилась я, ощущая, как задрожала его широкая грудь за моей спиной от легкого облегченного смеха, и Хан зарылся лицом в мою кожу, поцеловав в шею и блаженно выдохнув.

– Теоман… – прошептала я, пробуя на вкус его имя, и чувствуя мягкие горячие губы, которые улыбались, прикасаясь ко мне, – мне нравится. Красиво звучит.

– Я рад. Только, кажется, ты пришла ко мне, потому что не могла уснуть, мавиш? Может, уже постараешься сделать это?

Ошарашенная тем, что могу остаться с ним на ночь, я тихо рассмеялась, ощущая его возбуждение:

– Обещаешь не приставать?

– Не обещаю, – оказавшись в кольце его рук и ощущая за собой то, что упиралось в мои горящие ягодицы, я закусила губу, чтобы сдержать довольный смех, понимая, что еще никогда не чувствовала себя такой счастливой и беззаботной:

– Разве мы не спать собирались?

– Хорошо, давай попробуем, – выдохнув и потеревшись своей щетиной о мое плечо, Хан притих, словно на самом деле попытался уснуть, не отпуская меня от себя и зарывшись лицом в мои волосы.

Вот только я все-равно не могла уснуть так просто, прошептав опять:

– Тео?...

Мне нравилось ощущать, как он улыбается каждый раз, когда я произношу его имя.

– Ммммм?

– А ты знаешь того мужчину, которого мы встретили в торговом центре?...

Хан тихо рассмеялся, чуть кусая меня за плечо и тяжело выдыхая:

– Ты не успокоишься, пока не узнаешь, да? – на мой кивок, мужчина снова хмыкнул, наконец сдавшись и великодушно ответив, – Да, я знаю того мужчину, которого вы встретили с Неслихан в торговом центре.

– И кто он?

Я не была уверена, что Хан опустится до того, чтобы рассказать о нем все, что только знает, вот только видимо уже подзабыла, что ночами он становится человеком, как я говорила об этом раньше.

С восходом солнца Тео снова превратиться в Хана – невозмутимого, замкнутого, холодного мужчину в идеальном костюме и полным отсутствием эмоций, а пока он был Теоманом и все могло стать реальным сейчас.

– Его имя Аласдер Брэди. Но в городке его называют просто Ирландец. Местный Робин гуд и защитник всего немногочисленного белого населения нашего города. Присматривает за тем, чтобы белых не обижали и сильно не давили на них.

Воспоминания о нашем небольшом, жестоком и неприветливом городке отозвались в сердце тянущей грустью….там остались мои друзья. Пусть всего двое, но все-таки. Там была самая ужасающая и несправедливая часть моей и без того не слишком радостной жизни. Но я была благодарна этому городу за то, что нашла в нем Хана.

– …там есть белые люди?... – пробормотала я, вспоминая, что за то время, пока жила в нем, не встречала никого такого же светлого, как я.

– Есть. Если бы твой отец купил дом двумя кварталами дальше, то вы бы жили более спокойно.

Я ошарашено смотрела в темное окно, откуда пробивались неясные лучики луны, с трудом переваривая полученную информацию, и пытаясь сложить в своей голове все то, что не знала.

– …не думаю, что он знал…

– Не знал. Но дело сути не меняет. Ирландец негласный главарь белой команды в нашем городке.

– Он твой враг? – прошептала я, словно боялась, что нас могут услышать и обхватывая ладонями руку Хана, будто испугавшись, что его могут забрать у меня даже простые слова об этом жутком типе с ядовитыми серыми глазами.

– Нет. Не враг и не друг. Сферы нашей деятельности никогда не пересекались. Я знаю, что он есть и чем занимается. В свою очередь он знает обо мне. На этом все.

Неужели все было действительно так просто?

Или Хан не говорил мне всего, чтобы не пугать нашей неожиданной встречей и подавать вида, что за всем этим может лежать что-то другое?

– …но он приходил в кафе ко мне, – нахмурившись, проговорила я тихо, понимая, что больше относительного этого типа из уст Хана я ничего не услышу, почувствовав, как он кивнул за моей спиной:

– Я знаю.

– …и расспрашивал о тебе.

– Я знаю.

Я несколько раз моргнула, не в силах понять этого вселенского спокойствия Хана и успокоиться самой, чтобы раз за разом не прокручивать в голове наше прошлое общение и эту неожиданную встречу, а потом тех странных мужчин в баре.

– Думаешь это было праздное любопытство?...

Губы Хана снова прижались горячо к моей коже, затмевая рассудок вспыхнувшим золотом, когда он прошептал низко и лениво, словно облизывая словами: