Ханкерман. История татарского царства

Велика ли была славянская дань? Не очень – «по беле с дыма» – Руси или по «щелягу с сохи» – хазарам. «С дыма» и «с сохи», то есть с семьи, точнее – с одного очага, домовладения. Название дани разное, номинал один. Беля – белая, серебряная монета. Она же – арабский дирхем – валюта того времени. Хазары называли ее щеляг (возможно, шекель, означающий тоже серебро) и даже пытались подделывать дирхем. Вес монеты в разное время менялся, от 2,74 г (куфический дирхем) до 3,2 г (ногата), но курс держался стабильным, 1 дирхем равнялся куне. То есть, выделанной шкурке куницы. А откуда еще у славян серебро? Копей и рудников в наших краях не наблюдается. Зато пушного зверя – богато!

Такой налог устраивал славян, одну-то куницу за год добыть нетрудно. Эта пушнина ценились всеми, особенно купцами, к примеру, в Булгаре одна куница стоила уже 2,5 дирхема, в Персии стоимость доходила до десяти. А за соболя и чернобурку платили уже золотом. Маржа приличная, есть повод сплавать на Оку да закупить пушнины. Заодно меда и воска, тоже очень востребованный товар. Так что купцы в Мещеру по Оке заходили часто – где торговля, там и деньги. И в скором времени для оптовой торговли потребовался более крупный номинал. Сначала появилась гривна кун – это украшение в виде серебряного обруча, носимого на шее, «на загривке», отсюда и гривна. Носили ее мужчины и женщины, вес был стандартный – 64,8 грамма или 25 дирхемов, или 25 куниц – полный набор меха на шубу. Но в крупных торговых сделках употреблялся более крупный номинал: киевская гривна – 165 г, или новгородская – 204 г, равная примерно трем гривнам кун.

Так сложилась кунная система счета с гривной во главе. В XI веке 1 гривна кун равнялась 20 ногатам или 25 кунам или 50 резанам. Резана – тот же дирхем, но разрезанный пополам. Были еще четвертушки (векши или белки) и осьмушки. Найденные в кладах резаные дирхемы – обычное дело. С падением Хазарии, которую разорил князь Святослав, приток на Русь арабских дирхемов прекратился, наступило «безмонетное время», при котором серебром платили на вес. Но, надо сказать, народ жил неплохо, зажиточно. К примеру, в Старой Рязани при раскопках даже под полами лавок простых ремесленников находили серебряные клады, в том числе и новгородские гривны. 204 грамма чистого серебра – неплохая «заначка». Да и цены были невелики: корова – рубль (разрубленная пополам гривна), овца – 10 копеек. В «Слове о полку Игореве» есть обещание князя Всеволода, что при его княжении невольница будет ценой «по ногате», а раб – «по резане».

Батыево нашествие разом отбросило Русь на столетия назад. О каком развитии экономики можно было говорить, если огромная страна обезлюдела, а на месте городов – пожарища? Но Батыя такие мелочи не волновали, уже после европейского похода он прислал на Русь баскаков и переписчиков считать население и взимать с него налог.

Китайские переписчики скрупулезно заносили в свои свитки рисовой бумаги десятки, сотни, тысячи «сох» и «дымов» – дворов, объединяя их в «тьмы». А баскаки этот налог безжалостно выбивали. Теперь «с сохи» в год брали «полугривну серебра», то есть, гривну, разрубленную пополам, отсюда и рубль – чуть больше 100 граммов. Добавим сюда княжий налог, налог за землю, прочие поборы. Сумма складывалась немалая, тут никаких куниц не хватит. У недоимщиков отбирали скот, утварь, если же отдать было нечего, баскаки забирали детей, а то и угоняли в полон самих неплательщиков.

Налоговые службы нелюбимы во все времена, баскаков часто били и даже убивали, за что неминуемо приходила расплата – татарский набег. Со временем ордынские бюрократы поняли, что постоянно терять баскаков и вылавливать по чащобам налогооблагаемых русских и мордву невыгодно. Дань для Орды стали собирать сами русские князья на основании выдаваемого ханом ярлыка. Они же ее в Орду и привозили. Пусть общая сумма получалась меньше, зато приходила регулярно, да еще князья спорили меж собой, кому этим ярлыком владеть.

Вспомним, как в 1445 под Суздалем князь Василий II попал в плен к братьям Касима Махмуду и Якубу. Тогда Василий целовал крест на том, что отдаст татарам выкуп: согласно Владимирской летописи 40 тысяч рублей, по Новгородской – 200 тысяч рублей.

Для сравнения: в 1389 году Дмитрий Донской платил ежегодный «ордынский выход» со всего великого княжества 5320 рублей, а с новгородского похода получил всего 16000 рублей, и новгородцы отнюдь не жаловались на «тяжесть бремени».

Даже если допустить, что князь Василий II рассчитывался с татарами счетным рублем (50 копеек по 0,68-0,72 г), все равно сумма получается огромной. Почти 30 тонн серебра! А если татары хотели получить в привычных алтынах – джучидских дирхемах (весом в 1,2 г), общая сумма и вовсе пугает. Конечно, свобода того стоит, но где бы взять денег? Опять повышать налоги?

Неудивительно, что казанские татары переживали за здравие Василия II, когда его пленил Шемяка, и постарались как можно быстрее вернуть ему власть – такого должника стоило беречь! А каким образом выплачивал Василий Темный свой долг татарам? Очень просто: «разложил» свой долг на удельных князей, а те на своих холопов. Русский народ, он жилистый, он все сдюжит.

Хотя, возможно, русские летописцы, не жаловавшие этого правителя, намеренно сгустили краски, и означенный огромный выкуп платился не за самого князя, а включал и «выход» со всей Руси. У Татищева читаем: «И начали искать грамоту (Василия II), какую запись дал хану Улу-Махмету, и нашли написанную: дать за себе 5000 рублей да дани давать на всяк год со всей земли Русской со 100 голов 2 рубля».

Долги княжьи

В дошедшей до нас грамоте Василия II Темного рязанскому князю есть упоминание о выплатах в Касимов: «…А что шло царевичю Касыму и сыну его Данияру царевичю с вашие земли при твоем деде, при великом князи Иване Федоровиче, и при твоем отце, при великом князи Василье Ивановиче…»

Еще пример. В завещании удельного вологодского князя Андрея Васильевича (1481 год) говорится: «…Дати ми своему господину, своему брату старейшему, великому князю Ивану Васильевичю, тритцать тысяч рублев, что за меня в Орды давал, и в Казань, и в Городок царевичю, и что есми у него собе имал». То есть, князь Иван III платил какое-то время «выход» в Касимов вместо Андрея Васильевича, и последний отдает ему долг.

В договорной грамоте великого князя Василия Ивановича (будущий Василий III) с рязанским князем Юрием Ивановичем (16 июня 1504 года) можно прочесть: «…А Орды ведати и знати мне, великому князю. А тобе Орд не знати. А в выходы ти в ордынские, и в Крым, и в Асторохонь, и в Казань, и во Царевичев городок, в ыные цари и во царевичи, которые будут у меня в земле, или у моего сына, у великого князя, и во все татарские проторы давати ти мне и моему сыну, великому князю, со всее своей отчины по тому, как отец наш, князь велики, в своей духовной грамоте написал. А коли мы в выходы в ординские и в татарские проторы не дадим, и нам и у тобя не взяти». Простое разъяснение «младшему брату», дескать, занимайся своими делами, и об Орде не думай. Я сам с ней разберусь, когда надо будет заплатить и сколько – сообщу.

Итак, русские княжества платили «выход» в Касимов, как и в другие татарские царства. Иван III, отказав в дани хану Ахмату, продолжал присылать деньги в Касимов, как и остальные русские князья. Однако была ли это дань в чистом виде? Возможно, это во многом плата за верную службу.

Сказ 5. Удача Одноглазого

Год 1480 от Р. Х. или 885 год от Хиджры.

Ибрагим собирается в поход

Плачет, убивается жена Фатима, никак не хочет мужа в поход отпускать. Уж не молод десятник Ибрагим Беркузле, уж пятый десяток скоро разменяет, седой совсем, одноглазый опять же, а все туда же – воевать. И с кем?! С самим ханом Большой орды! У него же воинов, как ковыля в степи!

Не слушает причитаний жены Ибрагим, молча собирается, снимает со столба саадак, бронзовый щит «с пупырями», выходит из юрты к своему десятку. Смотрит на товарищей. Сколько славных походов вместе прошли, сколько раз жизни друг другу спасали. Половины из тех, кто с ним в новгородский поход ходил, нет, вознеслись их души к Аллаху, их юные сыны заняли места отцов. И вот теперь снова поход. И не просто в степь, а… страшно даже подумать куда. И с кем!