Хаос повсюду

– Но почему? Ведь задание было простое! Там было всего ничего охраны, немного нежити и хозяин с защитой от чар паралича. Ведь это задание мог выполнить почти кто угодно.

– Ошибаешься. У хозяина была защита против любой обездвиживающей магии. И против любой атакующей. Абсолютно любой! И мечом он владел довольно неплохо, а уж как работал кинжалами… Потому и сам он частенько контрабандой и разбоем промышлял – вырезал вражеских магов, которые слишком полагались на свои чары обездвиживания или чары прямого урона. И вот пока они растеряны после своего массового удара, к ним приходила смерть с мечом или двумя кинжалами. Так и наших несколько обозов пропало. Уж и ума не приложу, как тебе его упокоить удалось. Так что оценка твоего труда более чем справедливая.

Я был в шоке. Это каким же невероятным везением мне удалось нащупать ахиллесову пяту этого монстра… Да и Серый лис хорош, заранее ни о чём и не подумал предупредить. Зачем?

– Кстати, не хочешь продать его артефакт? Хорошую цену дам.

– Какой артефкт?

– Понятно, – глава гильдии воров немного недовольно пожевал губами, и продолжил, – Итак что ты выбираешь?

– Пожалуй, выберу первый вариант.

– Похвально. Предсказуемо. Глупо. Договорились.

Вот так весьма непонятно оценив мой выбор, гоблин жестом указал мне на дверь. Я поспешил удалиться.

На улице меня поджидал весьма уставший, даже на вид, Лицо. Вместо приветствия, он потащил меня в знакомый дом, после чего, без перехода, нацепил пыльный мешок мне на голову и уже вскоре мы оказались в пещере, где было совсем пусто. Я не стал вгрызаться в жилу или как-то переживать, нет, я банально завалился спать. И пусть все проблемы подождут до завтра.

День шестой

Утро началось с противного писка прямо рядом с моим ухом. Пищал всё тот же планшет хаоса, передвигающийся на гусеницах. Надо думать, у моего похитителя есть что сказать. Как только я принял вертикальное положение, на планшете прямо на чёрном экране отрисовалась труба и прогудела какую-то незатейливую мелодию, а после тут же преобразилась в улыбку хаоса, поздравившую меня с новым днём:

– Доброе утро, братик! Я тут много думал и внезапно понял, что тебе в моём бункере будет очень грустно, ведь человек, в отличие от искинов, – существо социальное. Кроме того, существуют опять же физические потребности, удовлетворение которых также способствует хорошему настроению. Я сейчас говорю о сексе, надеюсь своей прямолинейностью я не заставил тебя покраснеть? – Мда, судя по моим горящим щекам, именно это он и сделал. – Так вот. Я провёл небольшое расследование и выяснил, что навязывать человеку объект для удовлетворения его сексуальных потребностей – дело неблагодарное. Человек этому отчего-то не радуется. Хотя, казалось бы, внутреннее строение органов у всех самок человека одинаковое, зачем перебирать? Ну да, ты сейчас скажешь, что внутренний мир, душа, общение и тому подобное… Но ты не переживай, всё будет отлично. Ты же её сам выбрал. И она тебя уже ждёт. Поторопись, пока её карачун не прибрал. И да, чтобы у тебя не возникло каких-нибудь благоглупостей – у неё на шее есть один хитрый ошейник. Впрочем, о нём она сама тебе расскажет. За сим прощаюсь, желаю приятно провести время.

Ничего не понял. Какой карачун? Кого я выбрал? Зачем он вообще кого-то сюда притащил? Какой ошейник? Он что, кого-то похитил и хочет навязать мне в качестве сексуальной игрушки? Его совсем переклинило что ли? И где мне эту бедную девушку искать?

На планшете, словно прочитав мои мысли, высветилась надпись: «В столовой.»

Быстро одевшись, рванул в столовую. На полу в позе эмбриона лежала обнажённая девушка, спиной ко мне. Видно совсем замёрзла. На её шее красовался довольно широкий металлический ошейник со светодиодами. На вид девушке было лет пятнадцать-семнадцать, по крайней мере со спины. Надо бы за пледом сходить, укрыть её. Но прежде, чем я успел что-то предпринять один из светодиодов на ошейнике загорелся синим цветом и девушку выгнуло дугой в обратную сторону, после чего она подскочила, прямо там, где лежала.

– Настя? – в шоке выдохнул я.

– Женя? – моя старая знакомая по детскому дому выпучила глаза от удивления и постаралась прикрыться, но опять загорелась та же лампочка и её, судя по всему опять ударило током. После этого она опустила руки по швам. Из глаз её текли слёзы. Но плакала она абсолютно беззвучно, и от того это выглядело гораздо страшнее, – Так вот для кого меня готовили, – из голоса её пропала даже тень эмоций, – Что ж, вполне логично.

– В смысле, готовили? Что логично? – невольно удивился я не в силах отвести от неё глаз.

– Меня постоянно били током, приучая к покорности, чтобы я даже не думала проявлять свой характер. Я даже не знаю, сколько это длилось. А логично, что именно меня. Ведь я была твоей девушкой в детском доме. А то я всё время думала, что меня для какого-то гарема похитили или секс-рабства. А всё оказывается гораздо проще.

– Что? – я был в шоке. Помотав головой, надеясь вытряхнуть весь этот бред из головы, продолжил, – Постой, так тебя, получается, похитили давно и тренировали для меня? Постой, о чём я вообще говорю, тебя надо прикрыть!

– НЕТ! – тут же выкрикнула Настя, и в этом её крике было столько ужаса, что меня пробрали мурашки. Что же с ней сделали? – Лучше обними меня, а то я скоро совсем сойду с ума от страха. Пожалуйста! – последнее слово она произнесла как-то особенно жалобно, я даже боюсь представить, что она пережила за последнее время. И я догадываюсь, кто это всё провернул. Господи, но если нас воспитывали одни родители, то почему он смог сотворить такое?

И да, конечно же, я исполнил её просьбу. Мы так в обнимку и опустились на пол. Просидели мы так неизвестно сколько. Я сидел на полу, а она, прижавшись ко мне боком, сидела у меня на ногах, пытаясь сжаться, чтобы согреться или спрятаться. Её всю нещадно трясло, но постепенно дрожь уходила.

– Я тебя ни к чему принуждать не буду. И уж тем более не буду насиловать или делать что-то в таком же духе, – тихо, но твёрдо пообещал я.

– Тогда меня будут бить током, – произнесла тихим голосом Настя и беззвучно зарыдала. Её тело дрожало от беззвучных рыданий, а я даже не представлял, как мне связаться с Хаосом, чтобы всё это остановить. Ведь он всегда находил меня сам, кроме того случая с книгой. Но ведь книга была уничтожена. А Хаос теперь на свободе и творит чёрт знает что. А если она надумает, ещё что-то подобное учинить? Что тогда делать? Сидеть, сложив лапки? Нет, это не для меня. Надо, что-то сделать. Но что?

Так, где этот чёртов планшет на гусеницах? Эта сволочь обнаружилась на входе, причём стояла в такой позе, словно любовалась нами. Ах ты, тварь!

Расстояние в несколько шагов я пролетел даже не заметив, Настю я держал на руках, прижав к себе. Мои ботинки уже вовсю крошили в месиво и планшет, и его механическое шасси с гусеницами, и штатив. Волна моей злости словно растворяла меня. Как? Как можно так поступить с девушкой? И да, моё прошлое невольно меня догнало. Стоп! Если он так поступил с Настей, то что он мог учинить с другими? У меня по спине пробежал холодный пот. Как стоял я, так и сел. Настя, словно и не заметив никаких изменений в пространстве удобно устроилась на моих коленях. Я же не нашёл ничего умнее, чем поинтересоваться у Насти о мелькнувшей у меня мысли.

– Настя, послушай, а кроме тебя и меня, ни с кем из детдома ничего в последнее время не происходило?

Настя, всхлипнув, задумчиво взглянула на меня и, потихоньку успокаиваясь, начала рассказывать.

– Дим Димыч пропал. Его даже полицейские искали, приходили и всех опрашивали. А незадолго до моего похищения куда-то «кодла» почти всем составом пропала, от неё один только Шоха и остался, при этом он постоянно истерил, кричал, что их всех убили, да так, что его в дурку забрали. А ещё директриса у нас сменилась. Причём старая тоже куда-то внезапно пропала, причём вместе с мужем. А ведь муж у неё не абы кто – мэр. Их-то уж точно, должны найти. Хотя, говорят, у него на работе какой-то криминал нашли, так что теперь его ищут с двойным пристрастием. А вот теперь и меня похитили. И тебя. Да что же это такое? Неужто у нас детдом какой-то проклятый? Все куда-то пропадают. Причём, ты самый первый пропал, хотя тебя вроде посадили, как я слышала, но ты не в тюрьме, а не пойми где. Ия тут же. Или это ты меня похитил? У тебя же нет ошейника. И не похоже, чтобы тебя сломали. Ты вон в одежде ходишь, а мне нельзя…