Happy Life навсегда!

Мужчина пожал плечами и обиженно произнес:

– Странный женщин. Она что, помидор не будет покупать? Зачем тогда портил?

– Я куплю, давайте мне килограмм, – сказала я.

Выйдя с базара, я направилась к автобусной остановке. Свекровь шла рядом, низко опустив голову и что-то бормоча себе под нос. К остановке подъехал автобус № 254.

– Я еду домой и вам рекомендую, – устало вздохнула я.

– Все-таки не пойму, что я сделала не так. Ведь я же собственными глазами видела, как это делал Даниил Андреевич. И у него получалось. Странно, – покачала головой свекровь.

– Даниил Андреевич посвятил этому не один год жизни, он – профи, а вы – пока что аматор. Вы едете домой?

– Нет, я пойду на кладбище, – сказала свекровь.

– Это еще зачем?

– Там вдовцов много, наверняка у них здоровье не ахти.

– Дело ваше, – пожала я плечами, села в автобус и укатила.

Дома я разложила продукты по полкам холодильника, покормила Матильду и села писать летопись. Вскоре позвонил Даниил Андреевич и сообщил, что Игорь Николаевич будет рад видеть меня в восемь часов вечера.

– Хорошо, – ответила я.

Вечером я распечатала две главы, вложила их в папку и отправилась на встречу. Чем ближе я подходила к зданию из красного кирпича, тем чаще билось мое сердце и тем сильнее подкашивались ноги. Не дойдя до здания, я завернула в ближайшую подворотню, села на лавочку, закурила сигарету и стала перечитывать то, что написала за последнее время. Текст, который совсем недавно казался мне таким красивым и складным, вдруг стал до безобразия вульгарным и бессмысленным. Перечитывая восторженно-лестные фразы, я поймала себя на мысли, что это самый бездарный текст, который я когда-либо писала. От уныния и страха я выкурила еще три сигареты, прежде чем заставила себя подняться с лавочки и подойти к зданию.

Дверь открыл Даниил Андреевич. С неизменной улыбкой на губах он поздоровался со мной и проводил в кабинет, где меня ожидал Игорь Николаевич. На ватных ногах я переступила порог и робко посмотрела на президента. Тот сидел в кресле и рассматривал какие-то фотографии. Увидев меня, президент улыбнулся:

– Добрый вечер, Анна, проходите!

– Вечер добрый, – тихо произнесла я в ответ.

– Ну, как продвигается наша работа? – Президент отложил фотографии и участливо посмотрел на меня.

– Мне кажется, что у меня опять не получилось написать то, что хотелось бы. – Я со вздохом протянула президенту распечатку.

Тот мило улыбнулся, взял папку в руки и начал читать. Я сидела напротив, прижав колени друг к другу, с тоской смотрела по сторонам и по мимике президента пыталась определить, прогонит ли он меня сегодня. Новый текст президент изучал гораздо внимательнее предыдущего и пару раз даже возвращался к первой странице и перечитывал написанное.

– Очень хорошо! – сказал он, захлопнув папку.

– Вам нравится? – робко спросила я.

– Да, очень. Мне кажется, вы начинаете проникаться духом компании. То ли еще будет, когда вы побываете на моем тренинге. Но на сегодняшний день я могу с уверенностью утверждать, что вы выложились на все сто!

– А вам не кажется, что текст получился слишком хвалебным? – осторожно спросила я.

– О нет, отнюдь! Более того, мне кажется, что можно добавить еще немного восторга.

– Но получается, что мы только и делаем, что восторгаемся!

– А что в этом плохого? – спросил президент.

– Да ничего, просто в рекламе такой подход считается не очень корректным.

– Но мы же не рекламируем товар, мы рассказываем людям о том, как прекрасен мир, в котором живут партнеры компании «Happy Life». – Президент взял со стола стопку фотографий и протянул мне: – Фотографии нашей последней поездки в Грецию. Правда, красиво?

– Очень, – восхищенно сказала я, рассматривая снимки.

– Да, наши партнеры самые счастливые люди на свете, – восторженно произнес Игорь Николаевич. – Кстати, я хотел бы поговорить о вас. Что вы думаете по поводу того, чтобы составить нам компанию в следующей поездке? Это было бы весьма полезно для работы. Одно дело – рассматривать фотографии, и совсем другое – принимать непосредственное участие в наших увлекательных путешествиях.

– Это было бы здорово, – улыбнулась я, – но я пока не зарабатываю таких денег.

– Об этом можете не беспокоиться, компания оплачивает отдых не только партнеров, но и своих сотрудников.

– В таком случае мне надо подумать и посоветоваться с мужем. Кстати, можно вопрос?

– Да, конечно.

– После презентации вы сказали, что у меня проблемы с мужем, откуда вы об этом узнали?

– Анна, я знаю многое, – улыбнулся президент. – Я обладаю некоторыми экстрасенсорными способностями и вижу вещи, недоступные простым смертным.

– И что вы видите? Что вы видите во мне? – заинтересовалась я.

– Вижу в вас большой потенциал. Вы сильная, энергичная, умная, но у вас есть большой недостаток.

– Знаю: я вспыльчива, – усмехнулась я.

– Нет, – покачал головой президент, – это не недостаток, а особенность темперамента.

– Тогда что же?

– Вы жаждете справедливости, Анна!

– Разве это плохо? – удивилась я.

– Это не просто плохо, это ужасно. – Президент наклонился ко мне и прошептал: – Уж-ас-но!

– Но что же в этом ужасного?

– А то, что справедливости в этом мире нет и не будет. Потому что такого понятия, как «справедливость», просто не существует. Это миф, сказка, придуманная людьми, которая не стоит того, чтобы расходовать на нее свою драгоценную энергию.

– Не могу согласиться с вами, – ответила я.

– Конечно, не можете, потому что вы, в силу юношеского максимализма, видите мир черно-белым. А в нем очень много оттенков, Анна, больше, чем вы можете себе представить. Я чувствую, что мы еще вернемся к этому разговору и вернемся очень скоро, в тот день, когда вы будете жаждать справедливости настолько неистово, что, возможно, пойдете на необдуманный поступок.

– Вы меня пугаете! Что же за необдуманный поступок я собираюсь совершить?

– О, люди с такой жаждой совершают очень много необдуманных поступков. Впрочем, не будем забегать вперед. Идите, Анна, до встречи.

– До встречи, – сказала я.

По дороге я думала о словах президента и о каком-то поступке, который мне предстояло совершить. Я совершенно не разделяла теорию президента о том, что справедливости не существует. «В конце концов, – размышляла я, – если даже я и совершу необдуманный поступок во имя добра, то мне не будет за него стыдно». Перед сном я поинтересовалась у мужа, считает ли он меня человеком, который постоянно ищет справедливости.