Характерник
Шрифт:
Глава 16
Задворки империи
Иван внимательно рассматривал в бинокль панораму Алжирской бухты и раскинувшийся на ее берегу город. На рейде стояло множество кораблей, но в основном одна лишь местная мелочь, среди которой затесались три крупных купеческих корабля европейской постройки. Скорее всего, свежие трофеи. Испанцы, французы и генуэзцы обходили эти места стороной, поскольку ничего, кроме неприятностей, здесь найти было нельзя. Сам Алжир сильно пострадал от прошлогоднего налета испанцев, и даже сейчас еще были кое-где видны следы обстрела. Но в общем и целом последствия бомбардировки устранили, отстроив многие здания заново, и еще более усилив крепость. Попадать второй раз под раздачу здесь никто не хотел, поэтому дей Алжира всерьез озаботился безопасностью своей вотчины. Далекие и своенравные задворки Османской империи жили своей жизнью. И похоже, были ей вполне довольны. Даже отсюда можно было рассмотреть
— Хасан-бей, нам нужно будет проникнуть в город ближе к вечеру. Местные портовые чинуши к этому времени уже успокоятся и будут делить бакшиш, собранный за день.
Реплика командира отряда янычар Давута, и одновременно командира группы разведчиков, находящихся на борту «Аль Ясат» (как называлась пиратская шебека), оторвала Ивана от размышлений. В принципе, его задача наполовину выполнена. Он привел «Аль Ясат» в Алжир в нужное время — после полудня, и теперь предстоит лишь высадить на берег разведчиков и ждать их возвращения. Попутно заказать воду и провизию, чтобы было чем обосновать заход в Алжир. Для всех они идут из Скикды в Танжер за товаром, именно поэтому на борту нет груза. Команду на «Аль Ясат» пришлось делать сборную, взяв людей с «Кирлангич» и «Шахин». Греков на борту не было, иначе в то, что этот корабль местный, никто бы не поверил. Боцман Мехмед изображал капитана, а Иван — хозяйского сына, приставленного к делу, чтобы набирался опыта. Четверо янычар во главе с Давутом оставили свою форму на «Кирлангич» и сейчас ничем не отличались от матросов. Оставили там также все, что хоть как-то могло выдать принадлежность команды к регулярному османскому флоту. Матросов тоже подобрали только из османов. Иван прихватил на всякий случай еще и Бахира. Хоть на пушки «Аль Ясат» без слез и не взглянешь, но лучше хоть плохие пушки с одним хорошим канониром, чем вообще без пушек. Да и его «профессия» карманника могла пригодиться. Мало ли, как дело пойдет. Иными словами, в Алжир пришел обычный местный «купец». В меру потрепанный, в меру ухоженный, и видно, что его хозяин — далеко не богач. Так, купеческая мелочь, умудряющаяся сводить концы с концами. На жизнь хватает, но несметных богатств не наживший. Таких на побережье Алжира десятки, если не сотни. То есть, ничего подозрительного по местным меркам. Да и взять с такого хозяина особо нечего. Разве что тоже по мелочи…
— Понятно, Давут-бей… Скоро станем на якорь, и ведем себя каждый соответственно своей роли при посторонних на борту. Мехмед-бей, Вы у нас достопочтенный капитан, распоряжающийся всем. Я — хозяйский соглядатай, ничего толком не знающий, и сующий свой нос куда попало. Но ни во что не вмешиваюсь, а только наблюдаю, иногда давая к месту и не к месту разные советы, над которыми вся команда за моей спиной хихикать будет. А уважаемый капитан Мехмед будет тактично давать понять хозяйскому оболтусу, что он неправ, и подсказывать, как надо правильно сделать. Давут-бей, Вы у нас вместе с остальными янычарами — обычные нанятые матросы. Поскольку именно вы хорошо знаете арабский язык, вас и отправили на берег с тремя матросами на базар за покупками. Я и капитан Мехмед отправимся на берег заказать провизию и воду, чтобы не вызвать подозрений в причине нашего захода в Алжир. Остальные сидят на борту и ждут. В общих чертах все, а дальше посмотрим. Может быть, что-то пойдет не по плану, тогда будем действовать по обстановке. Вопросы?
— А если какой-нибудь не в меру наглый и жадный чинуша появится уже после того, как портовые власти уйдут? И начнет из себя большое начальство корчить, вымогая бакшиш?
— Значит получит свой бакшиш и уберется восвояси. Он именно за ним и придет, больше его тут ничего не интересует. А это уже моя забота. Я любого мздоимца нашим лучшим другом сделаю…
«Аль Ясат» медленно входила на рейд, маневрируя между стоящими на якоре кораблями, стараясь подойти поближе к берегу. Прошли неподалеку от крупного галеона, на корме которого горело золотом название «Сантиссимо Сакраменто». Все ясно, местные любители чужого добра не вняли предупреждению, и все же напали на испанский корабль. Очевидно посчитали, что им все сойдет с рук. Два других европейских «купца» стояли далеко, и рассмотреть их за многочисленными местными посудинами толком не удалось.
Наконец, выбрав подходящее место, убрали паруса и отдали якорь. И вскоре под бортом уже стояла лодка с портовыми властями, собирающими портовый сбор в казну дея Алжира и бакшиш в свой личный карман. Прибывший чиновник очень торопился, поэтому обошлись без длительных бесед и дотошного выяснения причин захода в Алжир с пустым трюмом. Получив положенный портовый сбор и «положенный» бакшиш, служивый пожелал хорошей стоянки и отбыл на другие корабли, поскольку помимо «Аль Ясат» в Алжирскую бухту вошло еще четверо, и надо было успеть
«обслужить» всех, пока не стемнело. То, что в разговоре с капитаном и сыном хозяина на него слегка «нажали», портовый чиновник даже не заметил. А Иван лишний раз убедился, что вот такая «мягкая» методика воздействия на человека дает очень хороший эффект. Особенно, если человек сам не против того, что ему предлагают, и остается лишь создать в нем чувство уверенности, будто он сам сделал нужное предложение. Когда лодка с представителем местного начальства отошла от борта и направилась к следующему «клиенту», Давут, все время находившийся на палубе и не выходивший из образа матроса, удивленно глянул на Ивана.— Хасан-бей, и это все?!
— Все, Давут-бей. А Вы что хотели? Длительных переговоров, в результате которых сиятельный вельможа все же даст себя уговорить? Полноте, все мздоимцы по своей сути одинаковы, потому найти подход можно к любому. Портовый сбор в казну, плюс «положенный» бакшиш ему в карман, и мы можем стоять здесь, сколько угодно. Он был даже настолько любезен, что порекомендовал местного купца, занимающегося поставкой продовольствия на корабли. Уверен, что он получает от этого свою долю. Вот и не будем расстраивать служивого, у нас не убудет. Можете начинать, Давут-бей, когда посчитаете нужным. Я в ваших разведывательных делах все равно ничего не понимаю. А мы с Мехмедом сейчас навестим здешнего купца Саида. Закажем продовольствие, воду, да и последними местными новостями заодно разживемся. А то, неспокойно что-то у меня на душе…
— Вы о чем, Хасан-бей?!
— Как испанский корабль на рейде увидел… Ох, чувствую, не простят такое испанцы…
Давут в сердцах выругался, но согласился, что этот случай может расстроить все их планы. Если в ближайшее время появятся испанцы, то они не будут разбираться кто прав, а кто виноват. В итоге может и «Аль Ясат» угодить под раздачу, что сорвет выполнение задания, и это в лучшем случае. А могут еще и с османской эскадрой сцепиться. Поскольку, если там не дождутся возвращения разведчиков к назначенному сроку, Кемаль-паша сделает правильный вывод — с ними что-то случилось. И придет в Алжир в любом случае, чтобы покарать виновных и восстановить власть султана. И нарвется здесь на испанцев. А это приведет к тому, что обоим командующим эскадрами вряд ли удастся избежать боя. А королю Испании Хуану III и султану Османской империи Мехмеду IV вряд ли после этого удастся сохранить даже то хрупкое подобие мира, которое установилось в последние годы. И Средиземноморье вновь запылает в огне войны между крестом и полумесяцем.
Но разговоры разговорами, а надо было делать дело, ради которого прибыли. Давут со своими янычарами сразу же отправились на берег, не став никого посвящать в подробности, назначив лишь крайний срок своего возвращения — до завтрашнего захода солнца. Если они к этому времени не вернутся, и не смогут сообщить о себе каким-либо способом, то «Аль Ясат» следует как можно скорее сниматься с якоря и уходить на соединение с эскадрой, ожидающей в бухте Беджайя. Рассказать все, что видели, и что смогли сами узнать из базарных сплетен. Хоть такая информация дойдет по назначению, а это уже немало.
Проводив разведчиков, Иван решил не откладывать дело в долгий ящик и отправиться к купцу, рекомендованному местным любителем бакшиша. Не может такого быть, чтобы у него не удалось разжиться свежими новостями. Да и провизию заказать заодно. Как раз завтра к полудню и привезут, быстро здесь ничего не делается. А там и разведка должна вернуться… Если вообще вернется. Переодевшись в традиционную арабскую одежду, чтобы поменьше выделяться на улицах города среди местных жителей, Иван и Мехмед отправились на берег, Пора было лично ознакомиться со слишком много возомнившей о себе окраиной Османской империи, и составить свое собственное мнение.
Алжир встретил их тишиной почти пустынных улиц. Жизнь летом здесь замирает до вечера, пока не спадет жара. Зато по вечерам город преображается. На улицах полно народа, и так будет где-то до полуночи. Потом город опять замирает до утра. Так было здесь много лет. Алжир, находящийся на окраине Османской империи, жил своей жизнью, и практически не зависел от Истанбула. А в таких условиях всегда находятся любители половить рыбу в мутной воде. Поэтому Алжир представлял из себя не просто крупный портовый город, а рассадник авантюристов всех мастей, богатство и благополучие которого зиждилось исключительно на пиратстве и работорговле. Все остальное, что находилось в городе, в той или иной мере обслуживало эти два вида деятельности.
Не составлял исключения и добропорядочный купец Саид, занимавшийся как снабжением заходящих в Алжир пиратских кораблей, так и скупкой награбленного с последующей перепродажей. В чем Иван убедился сразу же, едва оказался в лавке Саида. Ассортимент представленных товаров говорил сам за себя. Самого купца на месте не оказалось, и посетителей встретил приказчик, назвавшийся Али. Поскольку других покупателей не было, приказчик с удовольствием поболтал с гостями, рассказав о местных обычаях и сообщил последние новости.