Харальд Поттер. Наследники Слизерина

— Радоваться! — крикнул Томас.

— Огорчаться, — одновременно произнесли Браун и Боунс, которые всё ещё фанатели от Локхарта, несмотря ни на что.

— Даже странно, что он сразу баллы не снял, — заметил Рон.

— Может, мы его просто слишком вывели из себя? — задумчиво произнёс Невилл.

— Ну как мы… Гермиона, — пожал плечами Уизли.

— Эй! — возмутился Поттер. — Она одна из нас!

— Правильно, — согласился Томас. — Нечего ей все лавры отдавать. Локхарта мы довели все вместе и точка.

— Любим, — расплылся в улыбке Харальд.

— Умеем, — вздохнул Невилл.

— Практикуем, — Рон поковырялся в зубах пером. — Ещё где-то полчаса до конца урока. Может, пойдём на обед пораньше?

— Пожрать мы ещё успеем, Ромуальд, — заявил Харальд, выпрямился и залихватски свистнул на весь класс. — Эй, народ! Кто со мной в деканат закладывать прогульщика-Локхарта? Оставил боевой пост, так сказать, дезертировал и бросил вверенных ему людей… Кто как, а я за то, чтобы отправить негодяя…

— …в Азкабан? — предположил Томас.

— …к праотцам, — мрачно произнёс Рон.

— …на отработки к Снейпу, конечно же, — снисходительно сказал Поттер, отчего Лонгботтома буквально передёрнуло.

— Иногда я думаю, что твоя жестокость не знает границ, Ральд, — отшатнулся Уизли. — Это же просто бесчеловечно! Где гуманизм? Где, человек человеку…

— Так мы ж про Локхарта, а не про людей.

— А, точно. Совсем забыл.

— Вот где злодеи-то, — опасливо сказала Эббот. — Настоящие.

— Слава Наследникам Слизерина! — пробормотал во сне так и не проснувшийся Финниган.

* * *

В деканат Харальд отправился в гордом одиночестве — половине с ним идти было лень, половина «позорно зассала», как изволил выразиться Рон. Сам он, правда, сослался на необоримые муки голода и направился в сторону кухни — учитывая, что его братьями были Фред и Джордж, о «льготном» доступе к блюдам школьной столовой он узнал довольно быстро. А домовикам накормить страждущего — одна сплошная радость.

Гермиона, помнится, пробовала распекать рыжего на тему долга, чести и последствий ожирения, но Рон Уизли был не робкого десятка, поэтому страшная участь раскабанеть его не испугала. К тому же, семейство Уизли все как один поесть вкусно и много любили (умели и практиковали, да), но было поголовно тощим.

Однако благородной миссии заложить бесполезного Локхарта деканам не было суждено увенчаться успехом, ибо на пути Харальда попалась Луна Лавгуд.

Девочка что-то внимательно рассматривала, стоя перед массивной аркой.

— Привет воинам Неблагого Двора, — поприветствовал её Харальд. — Как Рождество справила?

— И тебе привет Харальд, сын Джеймса, — кивнула Лавгуд, не отрывая взгляда от чего-то наверху. — Рождество я отметила… благопристойно, как и положено воительнице Зимы. Хотя… я вижу некоторую иронию, потому как вынуждена отмечать рождение христианского Бога, будучи фольклорным персонажем кельтских мифов. Однако честь не позволяет мне проявлять неуважение к чужим богам. А ещё я люблю наряжать ель.

— Насколько я знаю заветы Неблагого Двора, честь — это ложь, — заметил Поттер.

— Пфф, старые предрассудки, — фыркнула Лавгуд. — Дело Зимы — это изменение и свобода волшебства. Поэтому если я хочу вести праведный путь честной колдуньи, то сей привилегии не отнять у меня.

— Хм. Справедливо. А ты чего там высматриваешь?

— Свой ботинок, разумеется, — как само собой разумеющееся, сказала Луна.

Присмотревшись повнимательнее, Харальд и правда увидел на высоте десятка футов зацепившийся за выступ белый кроссовок.

— А кто это…

— В Пивза кинула, — невозмутимо объяснила девочка. — Его слава неумолимого бедствия древних стен Хогвартса явно преувеличена, не столь и силён он… А также двигается по весьма предсказуемым траекториям.

— Есть такое дело. Но обычно кроссовки его не берут — близнецы говорили, что в рамках эксперимента как-то запустили в него кучей обуви, которая нашлась в одном из чуланов. Его не взяли ни тапки, ни резиновые сапоги, ни даже мокасины.

— Но я-то с утра вляпалась этим кроссовком в жвачку, — снисходительно объяснила Луна.

— О, это многое объясняет — жвачку Пивз и правда ненавидит… Моими стараниями. Как думаешь достать?

— По правде говоря, я хотела опробовать призывающие чары, но тут неподалёку ошивался мистер Филч, а я про запрет колдовать в коридорах помню, — сказала девочка, вытаскивая из рукава мантии волшебную палочку.

— Изнутри карман пришила? — поинтересовался Харальд.

— Ага, так удобнее, чем носить её в сумке или за пазухой… Так. Ну попробуем…

О, меч холодной тёмной Бездны!

Освободи себя от небесных оков!

Стань рукой моей, стань силой моей!

Силой, что может разбить даже души Богов!..

— нараспев прочитала Луна, производя замысловатые пассы левой рукой. Хотя волшебная палочка была в её правой руке.

— Кажется, ты сделала в слове «акцио» сто одиннадцать ошибок, — хихикнул Поттер.

— Харальд, — девочка строго посмотрела на него. — Ты мешаешь литаниям.

— Молчу-молчу.

О тот, что темнее безлунной ночи!

О тот, что багрянее струящейся крови!

Во имя тебя, преданного и забытого

Ветром, что веет над вечностью, заклинаю:

Приди и даруй мне свою силу!

Акцио ботинок Луны Лавгуд!

Харальд отметил, что волшебной палочкой колдунья стала выводить пассы лишь когда произнесла собственно заклинание, но не во время своего поэтического вступления. К тому же движения были на удивление чёткими и правильными, и полностью соответствовали исполнению Призывающих чар, хотя они вообще-то были из разряда заклинаний старшей школы. И чтобы это заклинание знала первокурсница…