Харьков – проклятое место Красной Армии

Если принять во внимание воспоминания командира 11-го немецкого армейского корпуса генерала Рауса, то можно сделать вывод, что немецкое командование верно определило направление главного удара Степного фронта и приняло в связи с этим соответствующие меры. Вот что, в частности, пишет Раус: «Было ясно, что русские не предпримут фронтального наступления, но попытаются прорвать самый узкий участок оборонительного выступа 11-го корпуса западнее города, так называемое горлышко бутылки, с тем чтобы окружить немецкие войска в городе. Мы разместили все доступные нам противотанковые орудия на северном уступе этого «горлышка», которое возвышалось как бастион, а 88-мм зенитные орудия поставили в глубине обороны на возвышенностях» [446] .

Командующий действовавшей на направлении главного удара фронта 53-й армией генерал Манагаров для прорыва обороны врага на внешнем оборонительном обводе на участке шириной 3 км развернул 299, 84, 252-ю стрелковые дивизии и 1-й механизированный корпус. Армия имела задачу во взаимодействии с 5-й гвардейской танковой армией овладеть населенным пунктом Полевая, а затем участком железной дороги Харьков – Золочев форсировать реку Уды, оттеснить противника из района Старого Люботина и выйти на шоссе Харьков – Полтава. Правда, надежды командарма на сильную танковую поддержку со стороны танковых корпусов Ротмистрова не оправдались. Уже 14 августа 5-я гвардейская танковая армия получила приказ вновь войти в подчинение командующего войсками Воронежского фронта Ватутина для отражения контрудара противника в районе Богодухова.

12 августа начался штурм внешнего обвода. После мощной артиллерийской и авиационной подготовки соединения армий Степного фронта атаковали вражеские позиции. Но прорвать оборону они не смогли, на отдельных участках атаковавшим войскам удалось лишь незначительно вклиниться в расположение противника. 69-я армия в результате ожесточенных боев, отразив несколько контратак пехоты и танков, вышла на южную окраину Циркунов. 7-я гвардейская армия в течение дня продвижения не имела совсем. 57-я армия, завершив прорыв второго оборонительного рубежа противника и ликвидировав его узел сопротивления в Каменной Яруге, к исходу дня подошла к промежуточному оборонительному рубежу, проходившему по западному берегу р. Роганка.

Соединения ударной группировки 53-й армии овладели рядом населенных пунктов, «зацепились» за северную окраину Дергачей и «завязли» в главной полосе обороны, отражая сильные контратаки немецких войск. 13 августа в 7 часов после 30-минутной артиллерийской подготовки стрелковые дивизии первого эшелона и 1-й механизированный корпус вновь атаковали противника. Но решительного перелома в сражении, как и прежде, не добились. В своем боевом донесении в штаб фронта генерал Манагаров докладывал: «К 21. 00 армия ведет бой на рубеже: 299-я стрелковая дивизия с 1-м механизированным корпусом ведет бой за Полевое; 84-я стрелковая дивизия овладела Дергачи и ведет бой южнее, у безымянного ручья; 28-я гвардейская стрелковая дивизия овладела Лужок; 116-я стрелковая дивизия овладела Караван и Лозовеньки, продолжает наступление в южном направлении; 233, 214, 252-я стрелковые дивизии занимают противотанковые районы в готовности к наступлению и контрударам.

Противник (3-я танковая дивизия, 168, 198 и 106-я пехотные дивизии) продолжает оказывать упорное сопротивление, контратаками и артиллерийско-минометным огнем пытается задержать наступление соединений армии» [447] .

14 августа дивизии 53-й армии завязали тяжелые бои перед лесным массивом на рубеже Полевая, Семеновка, Лужок. Впоследствии их не обошел вниманием в своих мемуарах даже представитель Ставки на Воронежском и Степном фронтах Г.К. Жуков. Он, в частности, писал: «Части 53-й армии, нажимая днем и ночью, стремились быстрее завершить прорыв обороны на подступах к городу. Особенно ожесточенный бой развернулся за высоту 201,7 в районе Полевое, которую захватила сводная рота 299-й стрелковой дивизии в составе 16 человек под командованием старшего лейтенанта В.П. Петрищева» [448] .

События в районе высоты 201.7 развивались следующим образом. Разгромив противника в районе Дергачей, соединения армии развивали наступление на Люботин. На рассвете 14 августа 1943 г. 1-й батальон 960-го стрелкового полка 299-й стрелковой дивизии вышел к Полевой и с ходу атаковал противника. Немецкие подразделения начали отход на заранее подготовленный рубеж в глубине своей обороны. Оставляя населенный пункт, они поджигали уцелевшие еще дома и сараи. Стремясь не допустить полного уничтожения села, 1-й батальон атаковал вражеский арьергард, разгромил его и овладел Полевой.

1-я стрелковая рота, которой командовал старший лейтенант Петрищев, наступала в направлении высоты 201.7. Попытка овладеть ею с ходу успехом не увенчалась. Сильным огнем из танков и пулеметов противник вынудил роту остановиться и залечь перед восточными скатами высоты. Высота 201.7 резко возвышалась над всем прилегающим районом, с нее хорошо просматривалась и простреливалась на значительное расстояние прилегающая местность. Ее штурм с фронта мог привести к большим потерям и не гарантировал успеха.

Поэтому на рассвете группа бойцов роты подползла к траншее на юго-западных скатах высоты и открыла сильный огонь из пулеметов и автоматов. Ожидая, что именно с этого направления и последует атака, противник развернул сюда огневые средства. Воспользовавшись тем, что все внимание враг сосредоточил на своем правом фланге, основные силы роты во главе с Петрищевым по-пластунски вышли на противоположные скаты высоты и отсюда внезапно перешли в атаку. «Выйдя к траншеям противника с фланга и тыла, мы забросали его огневые точки гранатами, огнем из автоматов уничтожили метавшихся в панике фашистов и вскоре овладели высотой 201.7», – вспоминал позже Петрищев.

После ожесточенного боя в строю осталось только 16 бойцов; поднявшись на вершину высоты, они увидели, что с запада на нее движутся несколько немецких танков, а за ними пехота. Отражать атаку, находясь на гребне высоты, было явно нецелесообразно, а времени для того, чтобы спуститься на ее западные скаты и окопаться там, уже не оставалось. Петрищев приказал бойцам занять только что захваченные немецкие траншеи. Теперь противника можно было видеть только с расстояния 40–50 метров, но зато группа находилась в укрытии. Первую контратаку рота отразила внезапным огнем из пулеметов и автоматов и противотанковыми гранатами. Вначале немецкие танки опасались выходить на высоту. Высовываясь из-за ее гребня только башней, они почти в упор, с расстояния 40–50 метров вели огонь из пушек и пулеметов. На правом фланге один огнеметный танк все же прорвался к занимаемой позиции. В эту критическую минуту из своего окопа выпрыгнул лейтенант Стародубцев и бросил под боевую машину связку противотанковых гранат. Потеряв два танка и десятки автоматчиков, вражеские цепи остановились, а затем отошли.

В ходе второй атаки автоматчики, поддерживаемые огнем танков, ворвались в траншею. В короткой рукопашной схватке часть из них была уничтожена, остальные отползли назад. Петрищев потом рассказывал: «Оружие забивалось землей, раскалялось. После каждого выстрела приходилось шомполом выбивать из патронника гильзу. Через несколько часов начали подходить к концу боеприпасы. Несмотря на это, мы решили, что, пока жив хоть один из нас, фашисты не захватят высоту 201.7».

Командир полка майор Сорокин приказал Петрищеву удержаться на высоте и пообещал в скором времени оказать помощь. Тем временем кончились боеприпасы. В эту критическую минуту командир роты попросил по телефону открыть по высоте артиллерийский огонь. Когда же полковая артиллерия нанесла огневой удар, танки и пехота стали отходить. В это время перешли в атаку подразделения соседнего полка. Собрав последние силы, двинулись вперед и оставшиеся в строю защитники высоты 201,7 – В.П. Петрищев, младший лейтенант В.В. Женченко, старший сержант Г.П. Поликанов и сержант В.Е. Бреусов. Всем им Указом Президиума Верховного Совета СССР было присвоено звание Героя Советского Союза [449] .

Тяжелые бои в районе Полевой, несмотря на мужество и героизм войск, никак не позволяли достичь главную цель – прорвать оборону противника. Как отмечал генерал Манагаров: «Наши части, хорошо зарекомендовавшие себя в обороне и наступлении на равнинной местности, не проявляли, однако, должной маневренности в условиях ведения боя в лесу. Подразделения действовали изолированно друг от друга, теряли связь с соседями.

Может быть, думалось, наша тактика прорыва обороны однообразна? Обычно мы начинали наступление с артподготовки рано утром. После заключительных залпов «катюш» поднималась в атаку пехота. Противник к этому привык и действовал соответственно: с началом артподготовки солдаты и офицеры прятались в укрытия, а после залпа «катюш» возвращались, занимали свои места в траншеях и открывали огонь по нашим наступавшим частям» [450] .