Хармс Даниил

18 декабря 1936 года

Про собаку Бубубу

Жила была очень умная собака

Звали ее Бубубу.

Она была такая умная, что умела даже рисовать.

И вот однажды она нарисовала картину. Но никто не мог понять, что было на картине нарисовано.

Прибежала Мышка-Малышка, посмотрела на картинку, понюхала раму и сказала:

— Нет, я не знаю, что на картине нарисовано. Может быть, сыр, пи пи-пи! А может быть — свечка, пю пю-пю!

Пришел петух Ерофей. Встал на цыпочки, посмотрел на картину и сказал:

— Нет. я не знаю, что на картине нарисовано. Может быть, это пшенная каша, ку-ка-ре-ку! А может быть — это деревянное корыто, ре-ку-ка-ре!

Пришла Уточка-Анюточка. Посмотрела на картину с одного бока и сказала:

— Кря-кря-кря! Это завитушка, Кря-кря-кря! Может быть, лягушка.

А потом посмотрела на картину с другого бока и сказала:

— Кря-кря-кря! Это не лягушка. Кря-кря-кря! Это завитушка!

Прибежала обезьяна Марья Тимофеевна, почесала бок. посмотрела на картину и сказала:

— Бал-бал-бал-бал. Бол-бол-бол-бол.

— Эй! — крикнули обезьяне, — говори понятнее!

А она опять:

— Лок! вок! мок! рок! Лук! Лак! Лик! Лек!

— А ну тебя! — крикнули обезьяне. — Непонятно ты говоришь!

А обезьяна почесала ногой затылок и убежала.

Наконец пришел знаменитый художник Иван Иваныч Пнёв. Он долго ерошил волосы и смотрел на картину и наконец сказал:

— Нет, никто не знает, что нарисовано на картине, и я не знаю.

Тут вышла умная собака Бубубу, взглянула на свою картину и закричала:

— Ах-ах! Ав-ав! Да ведь картина-то повернута к вам не той стороной. Ведь вы смотрите на заднюю сторону картины. Вот смотрите!

И с этими словами собака Бубубу повернула картину.

Картина была такая замечательная, что мы решили напечатать ее в 1-м номере журнала «Чиж» 1936 года.

Д. Хармс 1935

Хвастун Колпаков

Жил однажды человек по имяни Фёдор Фёдорович Колпаков.

— Я, — говорил Фёдор Фёдорович Колпаков, — ничего не боюсь! Хоть в меня из пушки стреляй, хоть меня в воду бросай, хоть меня огнём жги ничего я не боюсь! Я и тигров не боюсь, и орлов не боюсь, и китов не боюсь и пауков не боюсь, — ничего я не боюсь!

Вот однажды Фёдор Фёдорович Колпаков стоял на мосту и смотрел, как водолазы под воду опускаются. Смотрел, смотрел, а потом, когда водолазы вылезли из воды и сняли свои водолазные костюмы, Фёдор Фёдорович не утерпел и давай им с моста кричать:

— Эй, — кричит, — это что! Я бы ещё и не так мог! Я ничего не боюсь! Я и тигров не боюсь, и орлов не боюсь, и китов не боюсь, и пауков не боюсь, — ничего я не боюсь! Хоть меня огнём жги, хоть в меня из пушки стреляй, хоть меня в воду бросай, — ничего я не боюсь!

— А ну ка, — говорят ему водолазы, — хочешь попробывать под воду спуститься?

— Зачем же это? — говорит Фёдор Фёдорович и собирается прочь уйти.

— Что, брат, струсил? — говорят ему водолазы.

— Ничего я не струсил, — говорит Фёдор Фёдорович, — а только чего же я под воду полезу?

— Боишься! — говорят водолазы.

— Нет, не боюсь! — говорит Фёдор Фёдорович Колпаков.

— Тогда надевай водолазный костюм и полезай в воду.

Опустился Фёдор Фёдорович Колпаков под воду. А водолазы ему сверху в телефон кричат:

— Ну как. Фёдор Фёдорович? Страшно?

А Фёдор Фёдорович им снизу отвечает:

— Няв… няв… няв…

— Ну, — говорят водолазы, — хватит с него.

Вытащили они Фёдора Фёдоровича из воды, сняли с него водолазный костюм, а Фёдор Фёдорович смотрит вокруг дикими глазами и всё только «няв… няв… няв…» говорит.

— То то, брат, зря не хвастай, — сказали ему водолазы и ссадили его на берег.

Пошёл Федор Федорович Колпаков домой и с тех пор больше никогда не хвастал.

<1934>

В. Буш Плих и Плюх Вольный перевод с немецкого

Глава первая

Каспар Шлих, куря табак, Нес под мышкой двух собак. «Ну! — воскликнул Каспар Шлих, — Прямо в речку брошу их!» Хоп! взлетел щенок дугой. Пл их! и скрылся под водой. Хоп! взлетел за ним другой, Плюх! и тоже под водой. Шлих ушел, куря табак; Шлиха нет, и нет собак. Вдруг из леса, точно ветер. Вылетают Пауль и Петер, И тотчас же с головой Исчезают под водой. Не прошло и двух минут. Оба к берегу плывут. Вылезают из реки, А в руках у них щенки. Петер крикнул: «Это мой!» Пауль крикнул: «Это мой!» «Ты будь Плихом!» «Ты будь Плюхом!» «А теперь бежим домой!» Петер, Пауль, Плих и Плюх Мчатся к дому во весь дух.

Глава вторая

Папа Фиттих рядом с мамой, Мама Фиттих рядом с папой, На скамеечке сидят. Вдаль задумчиво глядят. Вдруг мальчишки прибежали И со смехом закричали: «Познакомьтесь: Плюх и Плих! Мы спасли от смерти их!» «Это что ещё за штуки?» — Грозно крикнул папа Фиттих. Мама, взяв его за руки, Говорит: «Не надо бить их!» И к столу детей ведёт. Плих и Плюх бегут вперёд. Что такое? Что такое? Где похлёбка? Где жаркое? Две собаки Плюх и Плих Съели всё за четверых. Каспар Шлих, куря табак. Увидал своих собак. «Ну! — воскликнул Каспар Шлих, — Я избавился от них! Бросил в речку их на дно, А теперь мне всё равно!»

Глава третья

Ночь. Луна. Не дует ветер. На кустах не дрогнет лист. Спят в кроватях Пауль и Петер, Слышен только Храп и свист. Плих и Плюх Сидели тихо. Но, услыша Свист и храп. Стали вдруг Чесаться лихо С громким стуком Задних лап. Почесав Зубами спины И взглянув С тоской вокруг, На кровати Под перины Плих и Плюх Полезли вдруг. Тут проснулись оба брата И собак прогнали прочь. На полу сидят щенята. Ах, как долго длится ночь! Скучно без толку слоняться Им по комнате опять, — Надо чем-нибудь заняться. Чтобы время скоротать. Плих штаны зубами тянет, Плюх играет сапогом. Вот и солнце скоро встанет. Посветлело всё кругом. «Это что ещё за штуки!» — Утром крикнул папа Фиттих. Мама, взяв его за руки, Говорит: «Не надо бить их! Будь хорошим. Не сердись. Лучше завтракать садись!» Светит солнце. Дует ветер. А в саду. Среди травы. Стали рядом Пауль и Петер. Полюбуйтесь каковы! Грустно воют Плюх и Плих, Не пускают цепи их. Плих и Плюх в собачьей будке Арестованы на сутки. Каспар Шлих, куря табак, Увидал своих собак. «Ну! — воскликнул Каспар Шлих, — Я избавился от них! Бросил в речку их, на дно, А теперь мне всё равно!»

Глава четвертая

Мышку, серую плутовку. Заманили в мышеловку. Эй0 собаки. Плюх и Плих! Вот вам завтрак на двоих! Мчатся псы и лают звонко; Ловят быстрого мышонка, А мышонок не сдаётся. Прямо к Паулю несётся. По ноге его полез И в штанах его исчез. Ищут мышку Плюх и Плих, Мышка прячется от них. Вдруг завыл от боли пёс. Мышь вцепилась Плюху в нос! Плих на помощь подбегает. А мышонок прыг назад, Плиха за ухо хватает И к соседке мчится в сад. А за мышкой во весь дух Мчатся с лаем Плих и Плюх. Мышь бежит. За ней собаки. Не уйти ей от собак. На пути Левкои, Маки, Георгины И табак. Псы рычат И громко воют, И ногами Землю роют, И носами Клумбу роют, И рычат. И громко воют. В это время Паулина, Чтобы кухню осветить, В лампу кружку керосина Собиралась перелить. Вдруг в окошко поглядела И от страха побледнела. Побледнела, Задрожала, Закричала: «Прочь скоты! Всё погибло. Всё пропало. Ах, цветы, мои цветы!» Гибнет роза, Гибнет мак, Резеда и георгин! Паулина на собак Выливает керосин. Керосин Противный, Жгучий, Очень едкий И вонючий! Воют жалобно собаки, Чешут спины И бока. Топчут розы. Топчут маки. Топчут грядки табака. Громко взвизгнула соседка И, печально крикнув: «У-у-у!», Как надломленная ветка, Повалилась на траву. Каспар Шлих, куря табак, Увидал своих собак, И воскликнул Каспар Шлих: «Я избавился от них! Я их выбросил давно, И теперь мне всё равно!»