Хэллоуин по-русски, или Купе на троих

— Видите ли, Тварь не всегда воет в одном и том же месте. То она подходит к поселку почти вплотную, то ревет около скал. Может быть, в ту ночь, о которой вы меня спрашиваете, она тоже выла — только очень далеко? Поэтому ее никто и не услышал…

— Что ж, все, что хотел, я выяснил. Спасибо за гостеприимство, нам пора, — заторопился Лешка, и мы чуть ли не бегом покинули дом учителя.

— Ну и к чему такая спешка? — поинтересовался я у друга, когда мы шли с ним по улице в сторону клуба. — Или тебе не терпится поделиться с остальными своими выводами?

— Да нет у меня никаких выводов, — сердито огрызнулся тот. — Одни лишь разрозненные факты и невнятные догадки.

— Хм, и какие же?

— Допустим в порядке бреда, что мы имеем дело с ожившей Тварью из легенды. Да, не надо смотреть на меня, как на умалишенного, я же сказал — в порядке бреда! Итак, какие цели у Твари?

— Если я правильно понял шамана, то убить того, кто нарушил ее покой.

— И что она делает?

— Как — что?! Мочит направо-налево жителей поселка.

— А вот тут-то и начинается загвоздка! Меня это еще тогда насторожило, когда к нам шаман приходил, просто никак не мог для себя сформулировать, что же именно меня в его рассказе царапнуло. Твари ведь все равно, кто перед ней — мужчина, женщина или ребенок. Для нее каждый житель поселка виноват в равной мере. Так?

— Ну, так. А что?

— А на деле мы имеем, что она мочит исключительно здоровых мужиков, причем, как правило, вооруженных и отнюдь не слабаков. Сегодня фактически первый случай, когда женщина погибла. И вот скажи мне: с чего вдруг на Тварь такое гурманство напало?

— Тут дело не во вкусовых пристрастиях, — поморщился я. — Просто Тварь обычно скрывается в лесу и нападает соответственно на тех, кто в этот лес приходит.

— И кто тебе сказал, что бабы с ребятишками перестали по лесу шастать?

— Подожди, я что-то не улавливаю…

— Стас, с появлением Твари в поселке все продолжают жить так, как и раньше! Я уж не знаю, на что они там рассчитывают, на какой «авось» или местного бога, но как все в лес ходили, так и ходят! Разве что стараются до темноты домой вернуться. Опять же еще одна закавыка: в легенде ничего не говорится о том, что Тварь — ночной житель. Ей абсолютно все равно, когда утолять свою жажду убийства — утром ли, вечером, днем или ночью. Так с какого перепугу она вдруг переквалифицировалась в ночные хищники?

— Вот тут я с тобой, пожалуй, поспорю! Охотники, насколько я понял, погибли днем! Ну, сам посуди — какая ночью охота?!

— А я так считаю, что они погибли не днем, а в сумерках!

— Но даже если ты прав — что нам это дает?

— Не знаю, Стас! У меня уже голова кругом идет от всей этой чертовщины. Вот сейчас меня почему-то крайне смущает тот факт, что в ночь перед убийством Рыбалина в поселке было тихо.

— Но мы ведь и в минувшую ночь ничего не слышали!

— Мы — нет, а остальные — да. А до этого — полная тишина!

— И мертвые с косами… — неловко пошутил я, чем вызвал неодобрительный взгляд Лешки.

— Извини, что не смеюсь! — саркастически скривился он. — Что-то настроение не располагает!

— Это ты меня прости. Само с языка сорвалось, видимо, нервы шалят.

— Ладно, замяли для ясности, — пробурчал Лешка и продолжил: — А что до странностей, которых в этом деле полным-полно, так опять же сейчас мы имеем еще одно исключение, подтверждающее общее правило, — погибшую девчонку. Причем ее тело, в отличие от прочих, практически не изуродовано. И как увязать все это в единую картину, я никак не соображу. Должно же быть логичное объяснение всему происходящему!

— А если это и впрямь… ожившее проклятие?

— Даже привидения и прочие призраки ведут себя в соответствии с некими общими правилами. Если несколько сот лет назад эта нечисть драла всех без разбору круглосуточно, то с какой стати она вдруг перешла на ночной график, да еще и привередничает, старается мужичка какого-нибудь прихватить, а бабами брезгует?

— Слышало бы сейчас нас наше непосредственное начальство, — хмыкнул я. — Тварь, призраки, — впору нашу команду переименовывать в «охотники за привидениями»!

— Да уж, — согласился Лешка. — Но я бы лично на месте начальства нас либо на принудительное медицинское обследование направил, либо вовсе погнал со службы. На фига кому психи сдались?

— Но мы же не психи!

— Еще пара дней, проведенных в этой дыре, и нас можно будет смело относить к данной категории личностей, гарантирую!..

В клубе мне удалось пару часов поспать перед ночной вылазкой, так что, поднявшись, я чувствовал себя весьма бодрым и был готов встретиться хоть с чертом на кочерге, хоть с ведьмой на помеле. Остальные бойцы тоже были настроены весьма решительно, желая поквитаться с неведомым противником за смерть боевого товарища.

По дороге нам попался староста. Узнав, что мы идем ловить Тварь, он весь затрясся, замахал руками и заголосил на всю улицу:

— Ох, пропадете, ребятишки! Не надо туда ходить, возвращайтесь! Зарежет вас Тварь, на кусочки изорвет! Ночью дома надо сидеть!..

Мы с Лешкой переглянулись, а Величко не долго думая просто отодвинул кликушу в сторону. Но его вопли долго неслись нам вслед и после того, как мы вышли за окраину поселка.

— Вот зараза, ровно как о покойниках причитает! — выматерился Величко. — Все настроение изгадил!

— Ничего, вернемся — я с ним накоротке побеседую, — пообещал Лешка. — Чем дальше, тем больше мне его поведение не нравится. Чую, что-то этот перец от нас скрывает, свою игру ведет.

— Вот и мне то же мерещится, — буркнул Величко. — Или ему не хочется от своей Твари избавиться?

— Ладно, об этом завтра поговорим. А пока занимаем позиции, мужики!

Мы расселись по кустам в облюбованном еще днем месте. Сумерки быстро сменились непроглядной темнотой, даже звезд не было видно из-за низкой облачности. Мне на ум, как частенько бывало в подобных случаях, пришла фраза: «Нет ничего хуже, чем ждать и догонять». Честное слово, сейчас бы я с удовольствием предпочел второе…

И тут где-то совсем близко от нас раздался вой. От неожиданности я вцепился в автомат мертвой хваткой, судорожно пытаясь определить, откуда раздается этот страшный утробный звук.

Не сказать, чтобы я серьезно разбирался в зверях, но на охоте бывал не раз и, допустим, волчий вой от любого иного отличу запросто. Но кому принадлежит этот кошмарный голос, я просто не мог представить. Тварь выла совершенно по-особенному, с надрывом и переливами, да так громко, что от ее воя звенело в ушах, а по коже бегали мурашки.