Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Хейдер. Перечеркнутый герб Ланграссена
Шрифт:

Оставив вторую полусотню прикрывать тылы, командир ополченцев разместил за спинами атакующей пехоты три десятка наскоро обученных лучников и приказал двигаться дальше. Еще разок ударить, и амбарные крысы побегут. Пусть у него не отлично подготовленные латники, но он справится с проклятыми крестьянами и такими силами.

Тонкая нить солдат, прикрывшись щитами, осторожно двинулась вперед. С другой стороны площади засвистели, закричали крестьяне, и навстречу полетели стрелы. Вытянутое овалом свободное пространство делило деревню почти пополам. Нападавшим надо было или оставаться на уже пылающей половине, или идти вперед. Обрушив ответный град стрел, цепь наступавших шагнула раз, другой и побежала в атаку.

Половина наемников укрылась на чердаках и за заборами. Как только солдаты рванулись в бой, началась

охота за вражескими лучниками. Что пехота, она завязнет на какое-то время, штурмуя заборы и воюя с рассвирепевшими крестьянами. Пылающие дома лучше всего заставляют хвататься за оружие и искать чужую глотку. Но вот поймать в конце столь удачного похода стрелу совершенно не хочется. Поэтому раз за разом взгляд находит человека с луком и посылает в него свою стрелу. Раз за разом…

Пока за спиной яростно кричащих солдат падали убитые стрелки, пока первые бойцы валили хлипкие заборы и врубались в слабо организованную толпу, за наспех осмотренным сараем вспучился сугроб и из подвала на свет выбрались тридцать воинов во главе с Хаваскаттом. Объяснив своим головорезам, что удрать с добычей можно лишь после победы, седовласый командир повел их в атаку. Не дробя свой крохотный отряд, наемники атаковали застывших на краю площади вражеских командиров. Молча, без лишнего шума, неожиданно и неотвратимо.

Командир ополченцев успел обернуться и даже попытался выставить перед собою щит, как широкое копье ударило его в лицо. Вслед за главным стратегом на холодный снег повалились помощники и подхалимы, обещавшие защищать «великого главнокомандующего» ценой жизни. Расправившись с командованием, наемники сцепились с остатками лучников. Услышав звуки схватки за спиной, солдаты на мгновение замерли. В растерянности они смотрели, как на площадь выбегают люди в черном, стремительно выстраиваясь перед ними для атаки. Казалось, что победа уже была у них в руках. Казалось, что доблестное городское ополчение уже покрыло себя неувядаемой славой, уничтожая баранов в полушубках, неумело машущих мечами и копьями. Но неожиданно все изменилось. На площади сгрудились остатки тыловой полусотни, а среди поваленных заборов застыли атакующие вперемешку с разорванной на части линией крестьян.

Секунду в воздухе не было слышно ни звука, а потом озверевшие от крови люди заорали и вцепились в глотки друг другу. Началась свалка, в которой рубили, кололи, душили голыми руками и не давали пощады никому. Часть наемников, расстреляв все стрелы, прыгали на головы противнику и устраивали вакханалию смерти. И уже неважно, что сюда они приехали за добычей. Неважно, что можно было подождать немного, завалив телами крестьян округу, вымотав врага и заставив его потерять еще солдата-другого. Уже никому не было дела до награбленного золота и пушнины. Наемники убивали, рубили, кромсали, получали в ответ удары копьями и мечами, но шли вперед. Гудернар мог быть доволен: в его честь приносились обильные жертвы. Пощады никто не желал…

Через хинк все закончилось. Полторы сотни ополченцев были истреблены полностью. Из деревенских бойцов осталось чуть больше сорока, по большей части раненых. Наемники потеряли человек двадцать. За мятежниками осталось поле битвы, усыпанное трупами, с пылающими избами и холодным снегом, который вновь валил с небес…

Вечером, собрав остатки отряда, Хаваскатт тыкал острием кинжала в спешно нарисованную карту:

— Часть селян уходит вот сюда. Здесь, рядом с болотами, они укроются в урочище. Женщины и дети. Туда же уходят жители остальных деревень. Мы вместе с самыми крепкими парнями пойдем на юг, вот сюда. Север, как я понимаю, перекрыт. И это лишь первый отряд, который двинул против нас лорд Лэксеф. Единственный способ оторваться от его псов — это добраться до Стинкадских болот и оттуда уже мимо отрогов Огаттеслутас уйти на запад, в Тайстаджерн.

Хейдер внимательно слушал наемника и задумчиво разглядывал чернильные линии рек, болот, изгибы лесов и тайных троп.

— А что с крестьянами? С теми, кто пойдет с нами? Они тоже пойдут на запад? — спросил он.

— Нет. Они погонят часть скота, покажут ищейкам, будто все деревни двинулись южнее. По дороге мы постараемся поднять еще несколько йортов. Не только местные страдают от поборов и бесчинств лорда и его приспешников. Думаю, мы сможем

собрать неплохой отряд. Этот отряд закрепится на болотах и дождется, когда король пришлет своих людей для наведения порядка. Его величество всегда выслушивает обе стороны. Можешь быть уверен, крестьян никто не тронет.

— После того, что мы здесь сотворили? — Голос бастарда был еле слышен.

— Мы лишь ответили ударом на удар, — отмел любые сомнения убийца. Помолчав, закончил: — Там, укрыв людей на болотах, мы двинемся на запад. Наша работа выполнена… Пора собираться. Выходим прямо сейчас.

Подождав, когда Хейдер и большая часть наемников вперемешку с крестьянами вышли на улицу, Хаваскатт посмотрел глаза в глаза оставшимся четырем десятникам и усмехнулся:

— Конечно, мы дойдем на юг вместе с крестьянами. Кто еще будет прикрывать наши спины?.. Конечно, мы будем гнать часть скота и сменных лошадей. Иначе что мы будем есть и как будем прорываться по болотам домой… И разумеется, мы обязательно взбаламутим все земли, по которым будем идти. Потому что чем больше парней с кольями будут на каждой лесной тропинке ловить ополчение и латников, тем нам лучше… Да и добыча в богатых домах еще не собрана… А я собираюсь разграбить и спалить все богатые поместья отсюда и до самого Вэрделэда!

О том, что он собирается бросить остатки отряда в какой-нибудь гибельной битве, командир предпочел промолчать. Потому что искать беглых преступников, поднявших на дыбы целую провинцию, будут без отдыха. А если этих мерзавцев порубят на куски доблестные латники или конные разъезды, то и поиски не понадобятся. Поэтому Хаваскатт звал своих бойцов на юг, обещая сбить погоню со следа и провести тайными тропами на запад. Сэвинделлер собирался похоронить всех среди гибельных непроходимых болот, бросив тело молодого бастарда среди павших бойцов отряда. Чтобы исчезнуть затем незримой тенью, затеряться на просторах королевства, как он делал уже неоднократно…

Решительно свернув карту, седой мужчина поднялся и снял с крюка теплую шубу:

— Выходим, пока расчищенная нами дорога не перекрыта латниками или кем похуже… Хоп-хоп, ладошка, ключик, кулачок… Хоп-хоп… [37]

Расхохотавшись, тиорены двинулись вслед за командиром. На юг…

— Именем короля! — кричали стражники, расчищая себе дорогу через толпу, запрудившую улицу.

Народ беззлобно ругался и расступался. Что за собачья работа у парней? Пока горожане отмечают последний день отдыха, завершивший тяжелую трудовую неделю, городской страже приходится нести службу, следить за порядком и таскаться по холодным улицам, не смея и носу показывать в какой-нибудь кабачок.

37

Поговорка ночных воров, распространенная повсеместно в королевстве. Означает, что напарник подставляет ладони наиболее ловкому вору и подбрасывает его вверх к заветному окну.

За спинами крепких солдат уверенно шагал закованный в железо кривоногий молодой мужчина. Не обращая внимания на толпу, он пытался сообразить, ради чего отец спешно вызвал его во дворец. В краткой записке было буквально несколько слов: «Немедленно ко мне». Письмо доставлено с городской стражей, а не гвардейцем короля. Значит — это не война. Но все же что-то достаточно спешное и важное…

Перестав ломать голову над загадкой, мужчина аккуратно переступил через еще свежую конскую лепешку и сплюнул под ноги:

— Пороть надо жулье из градостроительной гильдии, совсем за столицей не смотрят…

— Именем короля! — надрывались солдаты, пробиваясь к замку через веселую толпу.

Что поделаешь, кому-то приходится выполнять и эту собачью работу…

Звякнул кувшин о край золотого кубка, и вино щедро полилось в сосуд, наполняя воздух ароматами лета. Отхлебнув, Гудернар неодобрительно покосился на брата, который развалился в кресле рядом с жарким огнем.

— Никогда не понимал эту моду, терять дарованные богами волосы… Что ты, Нидс, что старшенький Йорен похожи своими лысыми головами на старцев из церкви. Ладно, будущий глава Храмового ордена. Он пытается походить хотя бы внешне на своих верных слуг. А тебе это зачем?

Поделиться с друзьями: