Химчистка для невидимок

– Где Стас?!

От разноголосого хора присутствующих заложило уши. Устремленные на Листратова взгляды выражали самые разные чувства. Лично я бы на его месте не выдержала и уползла за кресло.

– Мальчик в надежном месте! – коротко ответил он и почему-то посмотрел на меня. Хоть бы улыбнулся краем глаза… Или краем глаза не улыбаются? Да в принципе мне все равно чем, лишь бы не буравил так сурово. Я невольно уставилась в пол.

– Ну так где же Стас?

От Наташкиного вопроса веяло ледяным холодом Арктики. Подруга слегка толканула меня локтем в бок, чтобы я и не думала водить окружающих за нос. Мне стало не по себе. Неужели все считают меня ясновидящей? С трудом уговорила себя ответить Листратову, используя его же способ сбивать с толку окружающих.

– Ну и где? – переадресовала я помощнику прокурора вопрос подруги. Только прозвучал он слабенько и неуверенно.

– В тюрьме! – рявкнула Наташка.

Как это я сразу не сообразила, что подруга и не думала меня ни в чем подозревать! Правильно. По сложившейся практике совать нос не в свое дело роль ясновидящей всегда выпадала Наташке. И мне совершенно незачем отнимать ее хлеб.

– У прокурора тюрьма – самое надежное место на свете! – лучилась она издевкой.

Листратов засмеялся. Наконец-то! И все, кроме Натальи, неуверенно заулыбались.

– А где Елизавета? – оборвав смех, спросил Листратов.

– Тоже в надежном месте. – Саша с ответом не задержался и торопливо добавил: – Сегодня мы отправили ее к Лидии Петровне в Рязань. Обе они в квартире Михаила. Девчонка запуталась. И неудивительно – любимый друг оказался мразью, дядя…

– … урод и моральный, и физический. Даже козлом не обзовешь – жалко обижать животное. Да-а-а… – протянула Наталья. – А Лизавета – рискованная девица. Зачем она ездила в Митино?

– Как думала сама – за деньгами на дальнейшее житье. А вот Лаврентий считал иначе: под давлением его сотоварищей, которые следовали за ней по пятам, ей надлежало отказаться от прав на наследование квартиры матери. Если бы не две заполошные рыжие тетки, заявившиеся на временный постой из Зарайска, неизвестно, чем бы все это кончилось. А ведь я по-хорошему ее просил: давай встретимся и поговорим. Никому и ничему не верила после дяди. Хорошо хоть мой номер телефона взяла. Повезло девчонке. Эти две зарайские «несушки» увезли девчонку из-под носа отморозков. Ну а потом она мне позвонила, и на этом, надеюсь, ее самостоятельность в деле приобретения отрицательного жизненного опыта закончилась.

– Почему ты назвал этих отважных женщин «несушками»?

Тон Натальиного вопроса не предвещал ничего хорошего, но Завьялов этого не заметил.

– Да так их Елизавета обозвала. Они с собой банки с зарайскими огурцами приперли и, не пожалев, обстреляли ими «братский» тандем, которому огурцы не понравились.

Наташка пошла пятнами. Бросив присутствующим «Минуточку!», она вылетела из комнаты, почти сразу же вернулась с открытой банкой маринованных огурцов и предложила отведать. Я не хотела. Более того, дергала ее за одежду и шипела, настаивая прекратить апробацию – боком выйдет. Очередным огурцом она меня и заткнула. Затем выдала только одно слово: «Ну?!»

Догадка приходила ко всем по-разному – у кого, например, сразу, как у Листратова, а у кого на половине или большей части съеденного огурца… Теперь уже я пошла пятнами. И, выплюнув остатки огурца, робко попросила у Листратова прощения.

– Дмитрий простит, – сурово изрек он. – Может быть.

– Витя! – ахнула Наташка, тряхнув банкой с огурцами. – Да прежде чем окончательно разбить Иркину семейную жизнь, поссорив ее с мужем, надо бандитов поймать! А то они тебя опередят. И без всяких усилий с твоей стороны Иркину семейную жизнь разобьют. Не допустив до ссоры с Ефимовым. Он тебя за это точно убьет! Дать еще один огурец на прощание?

– Съем с удовольствием!

Виктор Васильевич забрал у Наташки всю банку.

– Ничего, ничего, я подержу. Бандиты ваши уже задержаны. Еще вчера хотели задержать – они к Лукьяновой в гости собирались – часть вещей вывезти. Да она отбой дала. Какие-то две заполошные тетки, – он обернулся за поддержкой к Саше, – кажется, так ты их называл? – Саша сглотнул комок в горле, виновато посмотрел в нашу сторону и мужественно согласился. Ничего не поделаешь, честный человек. – Так вот, эти две заполошные тетки, к тому же еще и «ряженые», не вовремя заявились к ней с претензиями по поводу протечки. Операция по задержанию была сорвана. Пришлось снимать наблюдение и обеспечивать сопровождение дам до дома… Сегодняшним утром Ирина Александровна по заслугам получила весомую порцию страха. Жаль, что пришлось пострадать Елене Дмитриевне.

– Ничего. Я без претензий, – уверенно заявила дочь. – Нас Александр с Михаилом спасли.

– Разумеется. Помешав оперативникам взять бандитов с поличным.

Я встрепенулась:

– Но ведь ты сказал, что они задержаны… без всякого поличного! Я имею в виду хотя бы себя. В качестве этого «поличного».

Листратов в который раз полюбовался на свои ноги в носках, остался доволен их видом и наставительным тоном заметил:

– Днем, Ирина Александровна, нам удалось задержать Лаврентия. Он сразу и поведал историческую правду обо всем. В том числе о соучастниках. Ну, полагаю, беседу можно считать оконченной. Все свободны. До завтра…

– Где Стас, Виктор Васильевич, – заволновался Михаил. – Вы же понимаете…

– Понимаю, – легко согласился помощник прокурора. И снова посмотрел на меня. На этот раз с улыбкой. Но сколько же было в ней сарказма!

Именно в этот момент на меня снизошло озарение. Я поняла, как смогу отстоять свою дальнейшую мирную жизнь с Димкой.

– Друзья мои, – тепло обратилась я ко всем, кроме Листратова, особо это отметив. – Все вы сейчас были свидетелями того, как на несчастную женщину – я имею в виду себя, – сыпался нескончаемый поток обвинений, в том числе и в развале собственной семьи.

– Ир, очнись, ты не на митинге! – дернула меня за рукав Наташка.

– Я знаю. Просто этот, с позволения сказать, «друг семьи»… Не будем показывать пальцем, – я махнула рукой в сторону Листратова, – вместе с моим, с позволения сказать, мужем мастерски надували нас с тобой. Меня – в особенности. Более того, взяли в соучастники всех родных мне людей. Наташка, ты понимаешь?! Целая толпа родственников против моего сорок восьмого размера! Ну и твоего тоже… Михаил! Стас проживает у моей свекрови! Так, так, так… Дайте подумать… Ага! Это не могла быть Алена… поскольку это был Вячеслав! И не смотрите на меня так! Сейчас все объясню. Прозвонившись Елизавете и сообщив ей, что ключ от дверей съемной квартиры будет под ковриком у дверей, Стас, не думая об опасности, отправился доставлять этот ключ по указанному месту. Вот тут-то они и встретились с Вячеславом. Я имею в виду, по дороге к коврику. Измотанный свалившимися на него жуткими событиями Стас не выдержал и все рассказал. Вместо того чтобы привести мальчишку к нам домой, Славик притащил его к родной старенькой бабуле. И ладно бы, если только этим и ограничилось. Нет! Мой собственный сын поделился историей Стаса только с отцом! А отец, естественно, только с помощником прокурора господином Листратовым, который тут же одобрил идею временного укрывательства мальчика у моей свекрови. И уже вместе они порадовались тому, что я в «ауте». А эта паническая боязнь бабули за свое здоровье! Карантинный лагерь организовали!

Я наигранно всплеснула руками, довольно метко запульнув огрызком огурца в Листратова. Увы… Помощник прокурора оказался достаточно тренированным. Молниеносным движением он отбил маринованный «жакан» и, отразив прямое попадание лбом, я шлепнулась на колени к Наташке, обрадовавшейся случаю выместить на Викторе Васильевиче злость за то, что меня провели, как последнюю дуру, а значит, приклеили дурацкое звание и лично ей. Как известно, с кем поведешься. Ни для кого не секрет, что она «водится» со мной постоянно. Скинув меня на диван и мельком взглянув на часы, Наташка вдохновенно шипела, примеряя на Листратова различные обидные звания, вплоть до «прокуроришки». Он не возражал. Спокойно лопал шестой по счету огурец. Доев, осмотрелся, выбирая место, куда пристроить банку, и в конце концов поставил ее на пол. Ровно в середину «круглого стола» участников выяснения отношений и событий.

– Достать огурчик? – ласково спросил меня.

– Ей и огрызка хватило, чтобы сознание потерять! Слышите, как бессознательно молчит? Ир, достань максимовский ридикюль и швырни результат нашей высокоорганизованной разумной деятельности к банке с остатками огурцов. На десерт. Пусть господин Листратов подавится.

Я встала, и все с интересом проводили меня глазами. Ими же и встретили. Вытащив из Лидочкиной сумки пачку сберегательных книжек, швыряться ими я не стала. Решила пустить по полукругу, вручив сначала Саше. Он быстро их перебрал, открыл парочку и выдавил из себя: «Ч-черт!» Я не возразила. Кто знает, возможно, черти водятся не только в тихом омуте, но и среди больших денег? Саша потряс перед собратьями денежными документами и добавил по слогам: «О-бал-деть!»