Химера

Охранники продолжали обмениваться тупыми шуточками, довольные, что жертва не пытается убежать и не придется носиться за ней по темным подворотням.

— Шли бы вы домой парни, — уверенность опять испарилась из голоса Максима. — Будем считать, что вы провели со мной разъяснительную беседу, и я все осознал, — если желтоглазые пришли за ним, надо постараться вывести этих недоумков из-под удара. В конце концов, они просто выполняли свою работу и ни в чем не виноваты.

— Хорошая попытка, — главарь сделал уверенный шаг вперед.

В тот же момент на одного из нападавших обрушился удар невероятной силы. Казалось он должен был не просто свалить бедолагу, а буквально размазать его по земле. Чуть слышно хрустнули кости ключицы, мужик тихо охнул и кулем осел на землю. Стоявший рядом с ним громила повернулся и тут же нарвался на точный прямой удар в нос, хук в челюсть и пинок под дых. На этом его подвиги весьма не изящно прекратились. Двое слева, еще не понимая толком, что происходит развернулись к новой угрозе одновременно, столкнулись своими каменными лбами, повинуясь огромным ручищам второго желтоглазого и одновременно же рухнули на землю, не издав даже прощального всхлипа. Короткая, поражающая своим несомненным мастерством и изящным налетом жестокости схватка заняла всего несколько секунд, и когда предводитель группы обернулся на звук сталкивающихся костей он со своим напарником уже остался в меньшинстве.

— А… — только и смог выдавить из себя мордоворот.

— Пшли вон! — шикнул на него Федор, запуская пятерню в бороду. — И чтобы больше я вас никогда не видел.

Глаза Матвея еще горели янтарным огнем, и одного взгляда на него оставшимся на ногах охранникам хватило чтобы понять: лучше тихо слинять, пока отпускают. К их чести стоит отметить, что парни довольно резво погрузили в машину поверженных товарищей и молча убыли в неизвестном направлении.

— Хорошо держался, шеф, — Федор подошел к Максиму и положил руку ему на плечо.

— Я же тебе говорил, что своими силами справимся, — подошел к другу Волк. — Незачем было собачек тревожить.

— Спа… Спасибо, — Заславский наконец обрел дар речи. Главу детективного агентства била крупная дрожь. Мало ему было боевиков неизвестного олигарха, так еще и собственная группа силовой поддержки составлена неизвестно из кого. — Мужики, а… а вы вообще кто?

— Вы не волнуйтесь, Максим Сергеевич, — искренне улыбнулся ему Федор. Гигант вообще очень располагал к себе.

Заславский подошел к стене и тихо сел на землю, прислонившись к спасительному кирпичу, такому родному и надежному. Ноги слишком сильно дрожали, чтобы стоять, к тому же сил не было совершенно.

— Вы… оборотни? — тихо спросил он.

Это слово вышло еще более нереальным чем вся окружающая его ситуация.

— Не! — усмехнулся Матвей, у которого, в отличие от приятеля, улыбка вышла крайне неприятная, даже пугающая. — Они, в основном дикие, и воняют неприятно.

— Тотемники мы, — пояснил Федор. — Древними ритуалами с духом животного объединенные. Мы ему покланяемся, а он нам силы дает и защиту. Но вы это лучше у Ольги Андреевны спросите. Она в теории лучше разбирается. С вами все хорошо?

Наверное, Максим окончательно спал с лица, раз вызвал у подчиненного такую сильную озабоченность, поэтому поспешил подняться на негнущиеся ноги:

— Все нормально… почти, — он виновато улыбнулся. — Спасибо вам, очень выручили, правда. И давайте переходить на "ты", а то ерунда какая-то получается.

— Не положено, вообще-то, — неуверенно промямлил Медведь и переглянулся с напарником.

— Никаких "не положено", — отрезал Заславский, почувствовав слабину. — Максим, и никак иначе. Я, в конце концов, еще не старик, просто выгляжу плохо, — он снова улыбнулся. — Кто из вас сегодня в ночь дежурит?

— Я, — коротко отозвался Федор.

— Может тогда поднимешься? Чего на улице сидеть?

— Нет, — на этот раз его голос прозвучал твердо и уверенно. — Я уж лучше по старинке. Мне так проще.

— Ну, как знаешь! — не стал настаивать Максим. — А я, пожалуй, пойду спать, день сегодня какой-то сумасшедший. Спасибо вам еще раз, — с этими словами он все-таки извлек из кармана ключи и вошел в подъезд.

Сон не шел. Заславский лежал в своей кровати и думал, мысли его в последнее время посещали не самые приятные. Сейчас ему, почему вспомнились слова Варвары о глупости Ольги и то, как Баташова на это отреагировала. Неужели, чтобы стать ведьмой, надо сделать что-то настолько ужасное, что это оказалось недопустимым даже для этой неисправимо циничной барышни?

А с чего он собственно решил, что Ольга такая, какой хочет казаться. Она живет в опасном жестоком мире, которым правят такие как Вик и Антон. Стоит единожды показать свою слабость и тебя сожрут, не поморщившись. Вполне возможно, что даже старый поклонник Франции не знает, что таится под броней у его ученицы. А может, знает и поэтому дает такие задания, уверенный, что панцирь выдержит и не расколется от очередного удара судьбы.

Фактов было настолько мало, что даже делать допущения не имело смысла, а пока он не знает, на что способна его заместительница, работать с ней — все равно, что сидеть на бочке с порохом!

— Вот дурак! — Максим сел в кровати и хлопнул себя ладонью по лбу.

Он вскочил и принялся наскоро одеваться. Во дворе должен дежурить Федор. С его чувством ответственности он вряд ли спит на посту. Медведь, конечно, говорит, что он не теоретик, но все равно должен знать гораздо больше, чем сам Заславский. Если он по-прежнему не захочет подниматься — начальник не побрезгует посидеть с ним в машине.

Максим покосился на стоящую на столе бутылку — лучшее средство для налаживания беседы, но потом вспомнил, что Федор за рулем, и ему завтра домой как-то возвращаться. Бывший оперативник выскочил на балкон и увидел аккуратно припаркованную во дворе машину. Отлично! Он уже повернулся к двери, когда его внимание привлекло какое-то движение. В сторону от старенького фордика метнулись бесформенные черные тени.

— Федор! Медведь! — закричал он, как умалишенный, и услышал, как в ответ ему в соседних дворах с тихой тоской безысходности завыли собаки…

Максим не помнил, как выскочил из дома, как подбежал к машине и распахнул не плотно прикрытую дверь. Он очнулся, только когда выдернул из машины бесчувственное тело и посмотрел на свои перепачканные по локоть в крови руки. В тот самый момент, когда человек-Заславский с какой-то зловещей радостью приготовился отдаться во власть безумия, такого близкого и манящего, в нем проснулся мент-Заславский. Эта частичка его внутреннего я жестко взяла бразды правления и первым делом проверила признаки жизни. Пульс не прощупывался, хотя возможно, причиной тому была неукротимая дрожь в руках, зато дыхание обнаружилось. Не сразу конечно, к тому же было оно невероятно слабое и прерывистое, но никаких сомнений не оставалось — тотемник жив. Максим не смог бы помочь ему при всем желании, а потому действовать надо было быстро и решительно.

Он выхватил, неизвестно как оказавшийся в кармане, служебный телефон и судорожно принялся разбираться в его устройстве. Заславский никогда не был силен в подобной навороченной технике, а с телефоном уже пару дней хотел разобраться, но никак руки не доходили… а теперь вот…

Оставив тщетные попытки, Максим вскочил на ноги и со злостью бросил трубку в темноту. В ответ что-то жалобно звякнуло — попал куда-то, наверное. Хотелось плакать и выть вместе с теми собаками, что никак не желали умолкать. Держись! Ему нужна твоя помощь!