Химеры

Он разобрал вещи, сел на жесткий, с высокой прямой спинкой, стул и задумался. Анайра была тихой, задумчивой, чуть нерешительной девочкой. Неужели попалась в лапы полуночой мрази. Но днем? Куда же ее могло занести? С матерью поругалась?

Госпожа Морван была строгой и сдержанной, как их дом, как вся обстановка, как высокие стеллажи книг в их библиотеке. Гваль не мог представить, что она станет ругаться с дочерью. После смерти отца — военного моряка, она управляла семьей твердой рукой, пока не вырос сын. Анайра — младшая и любимая дочь, утешение в старости, когда старшие дети уже разбежались. И вот ее нет дома.

Гваль потер ладонями виски, поморщился и пошел в комнату сестры. Придется проверить ее вещи, может быть хоть что-то станет ясно.

Комнатка Анайры, тоже маленькая, но посветлее, с эркерным окном, встретила грустной пустотой. На письменном столе горкой лежали учебники, тетради, на аккуратно прибранной кровати сидел лупоглазый белый медведь, заслуженный и замусоленный за много лет. Гваль снял со спинки стула школьную сумку, порылся в ней, выкладывая вещи на стол. Дневник, тетрадь с заметками о самонаблюдении, учебник истории, учебник алгебры — все в аккуратных обертках. Гваль раскрыл тетрадь с заметками на последних страницах, вгляделся в мелкий старательный почерк.

Обычные записи — о занятиях, о пробежках по утрам, режим дня… на полях тетради быстро набросанные картинки. Гваль поднял бровь — как-то не помнил, чтобы сестра раньше рисовала крылатых ангелов и каких-то тварей со щупальцами.

"Из-за полуночных налетов в Химере теперь комендантский час… каждый гражданин Найфрагира должен что-то сделать для того, чтобы победить грозного врага… моя сестра дежурит в госпитале, а я помогаю в школе делать обереги из рябины и боярышника, рисуем на фанерках руны и раздаем их жителям нашего района… мой брат ранен во время несения военной службы на корабле и лежит в госпитале в Аннаэ, я очень за него переживаю…" снова закованный в цепи косенький длинноволосый ангел с крыльями, накаляканный синей ручкой на полях. Или это не ангел… на руках видны когти. "Чтобы победить Полночь, мы должны быть сильными, очень сильными… держать полуночных тарей на поводке…" а вот это что-то новенькое. "Даго говорит, что нужно чудо…"

Кто такой, к марам, этот Даго?

В тетрадь была вложена бумажка с планом улиц, криво подписано карандашом, нужный дом помечен крестиком. Гваль задумался, потом сунул бумажку обратно и забрал тетрадку. Надо показать все это человеку, который занимается делом пропавшей Анайры.

* * *

«Ушел из школы после уроков, но до дома не дошел», «ушла вечером к подруге, но у подруги не появлялась», «ушел на занятия, но на занятиях не был и домой не вернулся», «не вернулся с тренировок», «не вернулась с практики»… отдельно несколько случаев «потерялся во время воздушной тревоги», «пропал без вести при налете». Больше полусотни случаев, из них тридцать четыре — в районе Среднего города, от алаупской фуникулерной линии до станции Синие Камни. Два последних случая — только за вчера.

Киаран поглядел на истыканную красными булавками карту. Охотничья территория какой-то большой твари со странной избирательностью отлавливающей подростков от двенадцати до шестнадцати лет.

Почему не всех подряд? Откуда такое гурманство?

— Нож, скажи, пожалуйста, чем человеческие подростки привлекательнее взрослых? Энергии и жизненной силы в подростке по объему меньше, чем во взрослом. Но по качеству — лучше. Может быть. Не всегда.

Анарен Лавенг расхаживал по кабинету Комрака взад-вперед — сидеть на месте больше пятнадцати минут он не мог.

— Человеческие подростки стремятся к независимости, они недоверчивы к старому и доверчивы к новому. Они ищут свое место в жизни и желают, чтобы это место было блистательным — во всех возможных смыслах. Я ведь прав, капитан? — Нож остановился, оглянулся на Комрака, который не поднимал головы от папок. — Вспомните свою юность, она ведь была не так давно. Кружила, шумела, морочила вам голову… вспомните, капитан, что вы делали в шестнадцать лет?

— Лупил всяких аристократиков-задавак, — тот устало потер пальцем переносицу, но на Ножа не взглянул. — Украшал их смазливые рожицы кровавыми соплями.

— Фууу, — огорчился Нож. — Это был предел ваших мечтаний?

— Они метили на мое место. — Комрак отложил папку, достал портсигар, выбрал папиросу и принялся заботливо проминать ее и покручивать в пальцах. — На мое блистающее место первого вассала герцога Астеля. Для сына докера и прачки это был довольно таки отдаленный предел.

Он щелкнул бензиновой зажигалкой, затянулся и выпустил струю едкого дыма.

— О-о, какая биография! Какой неукротимый напор! — Нож, морщась, помахал рукой, разгоняя дым. — Вы шагали по поверженным аристократам? Большими шагами?

— Ваши вопросы относятся к делу, господин консультант? — Комрак, откинулся на спинку стула и, наконец, воззрился на фыркающего принца. — Я бы хотел услышать ваше мнение о твари, которая ловит и жрет детей среди белого дня, а не о моем бурном прошлом.

— Извините, — вставил Киаран, смущаясь и прижимая уши (табак все-таки крепко вонял), — я думаю, что детей она не жрет. В смысле, не жрет сразу. Я хочу сказать, что, может быть, некоторые из пропавших еще живы.

— А вот отсюда подробней, пожалуйста, — повернулся к нему капитан.

— Конечно, это надо проверить… я не хотел бы заранее обнадеживать… Ап-чхи!

— А ты, пожалуй, прав, олененок, — Нож тоже повернулся к слуа, сложил на груди руки и взял себя за подбородок. — Вся эта история поразительно напоминает то, что происходило в Катандеране с химерками. Там дети тоже уходили из домов, а потом в один прекрасный день, вернее, ночь, все попрыгали с крыш. Был разовый, но мощный прорыв Полночи, последствия разгребают, наверное, до сих пор. Эта тварь, — Нож потыкал пальцем в карту, — наймарэ не мелкого разлива, и он готовит себе множественную добровольную жертву.

— Значит, он удерживает где-то больше тридцати человек! — Комрак встал из-за стола и подошел к карте, задумчиво дымя. — И где же их искать?

— Вряд ли он удерживает их насильно, — сказал Киаран, стараясь дышать ртом, — Наймарэ нужно поклонение и добровольная отдача, тогда будет толк оставлять детей в живых. В противном случае он бы их просто съел. Подросткам нужны убежище, еда и теплые вещи. Где они могут это взять, капитан Комрак?

— Наймарэ им приносит?

— Может быть, но скорее, они сами добывают необходимое. — Нож снова уселся на комраковский стол в излюбленной позе нога на ногу. — Крадут, грабят прохожих, прикидываясь полуночными. У вас зафиксированы такие случаи, капитан?

— Насколько помню, да. Я подниму донесения за пару недель, посмотрим территориально.

— Еще мародерство и грабежи магазинов.

— Это у нас по всему городу, — Комрак скривился. — Мародеров хватает. Квартиры и магазины потрошат во время воздушной тревоги. Жадность пуще страха у некоторых.

— Списки похищенного тоже хотелось бы посмотреть. — Киаран вытер запястьем заслезившиеся глаза. — Наверное, можно отличить, кто брал вещи и еду — взрослый или подросток. А-апчхи!

— Капитан, вы не видите, у ребенка аллергия на ваш дешевый докерский табак. Извольте дымить в коридоре! — не выдержал Нож.