Химическая свадьба

Иллюстрации к главе:

http://vk.com/photo-14591519_269573920

http://vk.com/photo-14591519_269573921

http://vk.com/photo-14591519_269574491

http://vk.com/photo-14591519_269573918

========== Глава 78 ==========

3 сентября 1994 г.,

Прага — Дурмштранг

— Кто это был? Вы его знаете? — поинтересовалась Василиса, деловито помогая Иванне отряхивать коленки.

— Вроде бы нет, но такое ощущение, что он мне знаком, — пожала плечами она, проверяя целостность рукава и брючин; к счастью, одежда только слегка запылилась. — Какое-то странное дежавю.

— Он будто под чарами отвода глаз был, — поделилась наблюдением Василиса. — Мы как раз в пятницу их повторяли…

— Вот оно что, — покачала головой Иванна. — Да, наверное, похоже. Странно это всё, в любом случае.

— И исчез он так внезапно… Как будто аппарировал, — озадаченно развела руками Василиса.

Все заклинания, выявляющие вредоносные чары, что смогла припомнить Иванна, не выявили ничего настораживающего. На содержимое карманов, как показал осмотр, также покушения не было. Может, он и вправду был просто случайным, но вежливым и отзывчивым прохожим, который просто по каким-то своим причинам желал сохранить инкогнито? Отчего-то Иванна не могла убедить себя в этом, особенно вспомнив слова Малфоя о таком «обыкновенном и незапоминающемся» Томаше Новаке, наводившем справки не то о ней, не то о Каркарове. Понятно, что самого Каркарова сейчас больше занимает Турнир, нежели какие-то непонятные томаши, однако пускать дело на самотёк нельзя. Иванна решила попробовать самой выяснить всё через отцовское ведомство — сразу после отбытия дурмштрангской делегации.

…На этот раз они не стали бродить по улочкам, двинувшись прямиком по улице 17 ноября, которая вливалась в Кржижовницкую, приведшую прямиком к Карлову мосту. К полудню туристов, художников и торговцев сувенирами здесь основательно прибавилось. Василиса, не в силах справиться с собой, восторженно металась от одного сувенирного лотка к другому и от художника к художнику. Иванна, посмеиваясь себе под нос, не торопила её, медленно шагая по мосту, безуспешно стараясь больше смотреть под ноги, чем по сторонам.

— Доктор Мачкевич, а что это за статуя? Вы перед нею останавливались ещё когда мы к мастеру Ашкенази шли. Она имеет какое-то особое значение?

Иванна покосилась на подошедшую Василису, затем вернула взгляд обратно на ангела, сидящего у ног святого Франциска Борджи. По другую сторону от него стоял второй ангел. Удивительно, она сама и не обратила внимания, что уже второй раз на дню здесь остановилась.

— Сложно объяснить, — вяло улыбнулась Иванна. — По легенде вот этот ангел, — она указала на сидящего, — автопортрет скульптора. Вместе со мною учился прапраправнук этого скульптора, так вот ангел — просто одно лицо с ним. Каждый раз удивляюсь, хотя уже почти забыла его лицо…

— Ваш бывший парень? — спросила Василиса, принимаясь рассматривать статую, рассеянно перебирая пальцами гранатовые бусики, купленные на одном из лотков.

— Парень? Не-ет, что ты, — отмахнулась Иванна. — Я была совсем зелёная соплячка, младше тебя на год-другой, а он учился на выпускном курсе и имел кучу поклонниц. Обычная история.

— Понятно, — кивнула Василиса. — А сейчас он чем занимается? Вы не общаетесь?

— Он погиб в семьдесят девятом, — ответила Иванна, удивляясь, что может говорить об этом почти спокойно.

— О, простите, — смущённо кашлянула Василиса, отводя взгляд от ангела.

— Да, ерунда, дело давнее, — констатировала Иванна. — Пойдём, что ли.

Не успели они сделать и нескольких шагов, как Иванна ощутила спиною взгляд, заставивший её остановиться и обернуться. Выявить в толпе смотрящего не удалось, народу было слишком много. Да и вообще, может быть, просто кто-то из туристов засмотрелся, чем чёрт не шутит. Напоследок мазнув взглядом по сидящему ангелу, Иванна удивилась, обнаружив на голове у того маленькую синюю птичку с оранжевой грудкой. Зажмурившись и помотав головой, она взглянула ещё раз — птички не было. Пожав плечами, она продолжила путь. Подумаешь, мало ли зимородков на Карловом мосту…

Оставив агат и перстень пани Ярмиле, Иванна вместе с Василисой поспешила вернуться в Дурмштранг, даже не став заглядывать в главную лабораторию холдинга, как собиралась. Её ждало множество дел, а Василисе и без того впечатлений на сегодня было достаточно. Конечно, Янко будет на неё дуться за то, что не заглянула, но как-нибудь переживёт.

Они вернулись на Злату уличку, откуда переместились в Новый маяк, где и распрощались — Василиса вновь предпочла метлу, а Иванна — пешую прогулку. По дороге в свои комнаты она заглянула в кухню, где разжилась чайником зелёного чая и, перед тем, как идти разыскивать Каркарова, чтобы рассказать ему о странной встрече, поднялась к себе, переодеться. Ушибленная коленка немного саднила, однако ссадина была слишком незначительна, чтобы морочиться с заживляющими снадобьями, потому, немного подумав, Иванна отыскала свои древние клешёные джинсы, технологическое отверстие в штанине которых как раз совпало с пострадавшим участком кожи. Дополнив джинсы мокасинами и патриотической школьной водолазкой (над которой она в своё время поработала ножницами и избавилась от воротника-стойки в пользу клиновидного выреза, бьющегося со вскинутыми крыльями орла на груди), Иванна прихватила чайник и отправилась вниз.

Обнаружив в директорском кабинете помимо самого Каркарова ещё и инициативный комитет по подготовке к Турниру в полном составе, она пришла в возмущение. Нимало не стесняясь присутствия Густаффсона, Льюиса и Кузнецова (они не были завсегдатаями посиделок в иванниной гостиной, и потому их могло шокировать полное отсутствие сообразной вежливости и почтения со стороны Иванны в отношении директора), она обвинила Каркарова в полном отсутствии совести и велела немедленно перестать мучить людей в их законный выходной.

Каркаров попытался было возразить, однако непреклонная Иванна, грозно потрясая чайником, потребовала немедленного прекращения разврата. Каркаров крайне неохотно объявил, что на сегодня собрание окончено, преподаватели издали дружный вздох облегчения и принялись неспешно собираться. Неспешно — исключительно ради соблюдения видимости приличия; всеобщее желание поскорее смыться по своим делам, тем не менее, эта уловка нисколько не скрыла. Очевидно, идея господина директора собрать комитет в субботу должного энтузиазма ни у кого не вызвала. Первыми на свободу вырвались Кузнецов и Льюис, сидевшие ближе остальных к двери.

Обречённым взглядом проводив коллег, Каркаров с укором сообщил:

— Ива, как хочешь, но теперь, как порядочная девушка, ты просто обязана пойти за меня замуж, ибо иной адекватной сатисфакции за столь возмутительное попрание моего профессионального авторитета лично я не вижу.

— Ха! Ладно, возвращайтесь с кубком Турнира, тогда и обсудим, кто куда пойдёт, — подбоченясь, фыркнула Иванна, благоразумно не став уточнять — это очередной демонстративный заход или всё же серьёзный. — Во-вторых, я лично никакими попраниями не занималась, только справедливость и здравый смысл восстановила. И в-третьих, что-то я логической связи не улавливаю.

— Вот мне даже интересно, как ты отвертишься на этот раз, — он задумчиво подпёр кулаком подбородок и с любопытством уставился на Иванну. — Слу-ушай, а может, тебе для верности ещё и черевички, как у самой царицы, добыть?

— Нет, спасибо, у меня с обувью всё отлично, — гордо отказалась она, посторонившись, чтобы пропустить покидающих кабинет Густаффсона и Алексис.

Яблонская, не выдержав столь возмутительного диалога, поднялась и, демонстративно ни с кем не прощаясь, также промаршировала к выходу, чеканя шаг. Её дефиле, к сожалению, было немного подпорчено вытянутыми ногами Ярославы, на которых она раскатала один из свитков с протоколом сегодняшнего заседания. Слегка запнувшись о мысок сапожка доцента Королёвой, Яблонская всё же восстановила равновесие и, гордо сделав вид, что ничего не произошло, удалилась.