Хирург-1. Береги честь смолоду
Шрифт:
Методист что-то взволнованно затараторила, но я уже не слушал.
Сбросил звонок, с силой вдавив палец в экран, с трудом удержался, чтобы не шибануть телефон об стену, и, переключив его в беззвучный режим, бросил в карман.
Учиться шесть лет, чтобы из-за обиды одной тупой тётки загреметь в армейку…
Да за год я позабуду всё, что старательно впихивал в свою голову, не говоря уже о том, что потеряю бюджетное месте в ординатуре!
А ведь ради этого мне пришлось целый год отпахать на «скорой»!
Про красный диплом и вовсе молчу, как
Ведь всё это давало бонусные баллы для поступления на бюджет.
А сейчас… Гадство!
Я сделал пару выдохов-вдохов, подхватил свой дежурный чемоданчик, который по привычке захватил с собой, и вышел из неуютного здания военкомата.
«Скорой» не было – наверняка умчались на срочный вызов, а значит, придётся добираться до поликлиники своим ходом, благо тут недалеко.
Ну, а если будет что-то срочное, Алёна, моя сегодняшняя напарница, позвонит на сотовый.
Я покосился на шумную остановку общественного транспорта и повернул налево – во дворы.
Хотелось одновременно и побыть одному, и, в то же самое время, поделиться своим горем со всем миром. Стиснувшая горло злость требовала выхода, но внутри образовалась огромная пустота.
В такие моменты мне лучше всего помогали пешие прогулки или пробежки, поэтому я решил пройтись, прогуляться.
А пока иду – подумаю, как быть дальше.
В любой другой момент я бы уже звонил всем – своему главврачу, научруку и декану, но сейчас вместо привычной жажды деятельности ощущал лишь упадок сил и сосущую пустоту.
Учёба до одури, ночные смены на «скорой», волонтёрство и чёртовы научные статьи за последние пару лет выжали из меня все соки.
И военкомат стал последней каплей.
Наверное, это и есть выгорание – то самое чувство, когда тебе становится плевать не только на работу и окружение, но даже на свою жизнь.
Хотелось упасть на диван и забыться глубоким сном, или вовсе сбежать куда-нибудь в деревню. Где нет никаких проблем, где нет ежедневных отчётов, выездов и аккредитаций.
Хотя, к чёрту деревню. Необитаемый остров!
Воображение всегда было моей сильной чертой, и я не раз убегал в мир грёз от несправедливостей этого мира.
Будь то книги или даже компьютерные игры – пара часов в мире меча и магии, и становилось как-то легче дышать, что ли?
Правда, последний год мне было не до книжек…
Бесконечная учёба и работа – всё ради того, чтобы в будущем стать высококлассным хирургом.
Нет, армейка – точно не вариант. И неважно – рядовым, сержантом или лейтенантом! Променять шесть лет на год службы из-за ошибки одной стервы? Ну уж нет!
Медики, конечно, военнообязанные, но на практике на «срочку» шли совсем уж отбитые ребята. Кто не учился или просто хотел сходить в армию. В мои же планы – стать первоклассным нейрохирургом – армия ну никак не укладывалась!
В общем, вернусь в свою поликлинику, где работаю на «скорой», и позвоню сначала своему научнику, потом декану, да ещё и к завотделением зайду.
Как ни крути,
армия мне сейчас точно не нужна. К тому же, с поступлением в ординатуру ещё предстоит разбираться…Мысли снова свернули на универ, и я неожиданно представил себе Настасью Васильевну – мегеру, испортившую мне жизнь.
– Ненавижу, – прошептал я себе под нос, идя по стылым улицам центрального района, – не-на-ви-жу!
Тело шло на автомате, не мешая воображению расправляться с мерзкой тёткой.
В моей голове развернулась драматическая сцена с извинениями методиста и восстановлением справедливости, и я машинально ускорил шаг, не следя за дорогой.
В этом-то и заключалась моя ошибка.
Свернув в междомовую арку, я на полном ходу влетел в появившуюся передо мной… изумрудную воронку.
Последнее, что я успел подумать, перед тем как провалиться в темно-зеленый омут, было:
«Это что, розыгрыш?!»
Глава 2
– Что за чертовщина?
Сам момент перехода остался в памяти аляпистым калейдоскопом каких-то картинок и изумрудных вспышек.
Про физическое самочувствие и вовсе молчу.
Судя по ощущениям, воронка, в которую я попал, хорошенько меня пожевала и выстрелила мной, как из пушки.
Живот крутило, по телу то и дело пробегала дрожь, а голова кружилась так, будто я проснулся с жесточайшего бодуна.
Вообще, я никогда не жаловался на восприятие действительности, но в этот раз мозг меня подвёл.
Ведь я точно помнил, что ещё секунду назад шёл по запорошенным ранним снегом дворам, а сейчас находился… где-то за городом.
И вместо дворов передо мной оказались присыпанные снегом холмы и какая-то куцая рощица. По бокам белели поля, а сзади сквозь утренний туман виднелся лес.
За ним возвышались далёкие ледяные пики не то скал, не то гор.
– Это какой-то розыгрыш, да?
Глубоко внутри я уже понял, что произошло, но мозг медика-рационалиста упрямо сопротивлялся объективной реальности.
Покрепче стиснув свой рабочий чемоданчик – ох, и прилетит же дежурной смене за его утрату! – я растерянно посмотрел по сторонам и машинально полез в карман за телефоном.
– Ещё и сети нет, класс…
Человеческий мозг – странная штука.
В минуты опасности, сильного страха или чего-то непонятного он создаёт защитную иллюзию и пресекает любые попытки психики вырваться за её пределы.
Одна часть меня понимала, что я попал в другой мир, совсем как в книгах, которые я иногда почитывал, но другая – никак не желала в это поверить. Не знаю, сколько бы я ещё стоял на месте, растерянно оглядываясь по сторонам, но внезапно за спиной раздался волчий вой.
Инстинкт выживания оказался сильней, и всю мою хандру сняло, как рукой.
Оказаться на открытом пространстве против волков – хуже не придумаешь! Уж я-то знаю, о чём говорю.
Проведя всё детство в глухой сибирской деревушке, я прекрасно понимал, какую опасность представляет собой стая волков.