Хищник и озорница

Она собрала вещи, которые уместились в одну сумку, закрыла пустой шкафчик и отдала ключ Саймону.

— Вот и все. Мне неприятно подводить тебя, так что если хочешь…

Он покачал головой.

— Не беспокойся. Уж кого-кого, а официанток в Лос-Анджелесе хватает, так что ты меня не подвела.

— И ты даже не будешь скучать по мне? — с улыбкой спросила Дженнифер.

— Ты неплохо работала, на тебя не жаловались, но…

Саймон развел руками.

— Вспомни, сколько раз ты опаздывала. А сколько перебила посуды? Вообще мне следовало прогнать тебя еще раньше. Сам не знаю, почему я такой добрый.

Он подмигнул ей и надел очки, отчего сразу стал строже.

— Ах ты!..

Дженнифер шутливо замахнулась на него.

— Не так уж плохо все было.

— Каждый говорит за себя.

Саймон улыбнулся; на щеках проступили ямочки, безотказно действовавшие на многих женщин, что позволяло ему каждый уикэнд проводить в обществе новой подружки.

Дженнифер всегда с симпатией относилась к боссу, была благодарна за дружбу и за поддержку, но на нее чары Саймона не производили никакого эффекта. В самом начале их знакомства Саймон пригласил ее на свидание, но, получив вежливый твердый отказ, принял его с достоинством и уже никогда больше не позволял себе переступать границы дружбы. Со временем он стал самым близким другом Дженнифер и не раз помогал советом и даже деньгами.

— А если серьезно, то позвони мне в случае чего. Не позволяй парню распускать руки.

Дженнифер смущенно улыбнулась, зная, что, если Мартин «распустит руки», звать на помощь Саймона будет уже поздно.

— Спасибо. Думаю, все обойдется.

Она повесила сумку на плечо и протянула Саймону руку.

— Совет на прощание: перестань курить. Сигареты убьют тебя, если кое-кто из твоих подружек не сделает этого раньше.

Он покачал головой.

— Надеюсь, у меня впереди еще много лет приятной жизни. Без сигарет она станет, пожалуй, даже скучнее, чем без женщин.

Дженнифер окинула взглядом полупустой зал.

— До свидания, Саймон.

— Ты на меня не злишься? Может быть, не стоило рассказывать о тебе той женщине?

— Как я могу на тебя сердиться, если ты помог мне выбраться из пропасти? Наконец-то появился просвет. Я очень благодарна тебе, Саймон, хотя язык у тебя без костей.

Дженнифер улыбнулась, давая понять, что шутит.

— Не пропадай.

Она кивнула.

— Конечно. Передай Джессике, что я позвоню. Увидимся.

Саймон хмыкнул.

— Надеюсь. Всего тебе наилучшего, Дженнифер. Я заеду в субботу, как договаривались.

— Пока.

Она обняла его, поцеловала в щеку и вышла на улицу. В какой-то момент ей захотелось рассказать Саймону о Мартине, выслушать его мнение, но что-то ее удержало.

Сумерки уже опустились на огромный город, от раскалившегося за день тротуара ступням было горячо, но Дженнифер не обращала на это внимания. Она чувствовала, что в самом скором времени ее ночи станут еще жарче.

Выйдя из такси, Мартин не спеша поднялся по ступенькам к входу в полицейский участок. В холле его встретил привычный, знакомый запах, потертый старый линолеум, стены, выкрашенные давно потрескавшейся синей краской. Многие годы он приходил сюда едва ли не ежедневно, как домой. Поступив в полицию сразу после колледжа, Мартин никогда не сожалел о сделанном выборе. До самого последнего времени.

Кивая на ходу знакомым, Мартин открыл дверь в небольшую комнату с одним-единственным окном, где за обшарпанным письменным столом восседал полный лысеющий мужчина неопределенного возраста.

— Привет, Эндрю.

— Мартин, старина! Как поживаешь?

Эндрю Уоткинс широко улыбнулся, не попытавшись, однако, даже привстать со стула.

— Каким ветром тебя к нам занесло? Как плечо?

— Терпимо.

Мартин ловко подцепил ногой свободный стул, передвинул его к столу и сел, поморщившись от дыма, серым облаком висящего в помещении.

— Когда ты станешь курить приличные сигареты, Эндрю? Или по-прежнему спускаешь деньги на тотализаторе?

— Какие деньги?

Уоткинс поморщился.

— А сигареты… запах, конечно, не самый приятный, но зато жена не пристает.

Он усмехнулся и промокнул влажный лоб смятым платком.

— Что слышно о Сантьяго? — спросил Мартин.

Эндрю Уоткинс был одним из двух его приятелей-сослуживцев, которые снабжали его информацией, имевшей отношение к наркодельцу. Второго звали Эрик Фазини.

— Между нами?

— Как всегда, — заверил Мартин.

Эндрю вздохнул.

— Ничего нового. Сантьяго освободили под залог, а потом его адвокаты взялись за дело, так что, похоже, до суда не дойдет. Ты же сам знаешь, свидетелей нет, улики только косвенные, а у этого ублюдка широкие связи. Зацепиться не за что.

— Черт! — с чувством выругался Мартин и, заметив на столе коробочку с мятными леденцами, подтянул ее к себе.

— Послушай, Эндрю, сукин сын не может оставаться в стороне от дел. В его бизнесе это чревато потерей контроля над рынком. Кстати, его подружка утверждает, что не виделась с ним уже несколько дней.

— Ты в отпуске, Мартин. Мы с Эриком держим руку на пульсе. Тебе положено находиться дома и шевелить мозгами. Какого дьявола тебя понесло на улицу, к подружке Сантьяго? Если лейтенант узнает, нам всем не поздоровится.

Мартин с безразличным видом пожал плечами.

— И что он со мной сделает? Вышвырнет из полиции? Отберет значок и оружие?

Мартину и в самом деле было наплевать на лейтенанта Фрэнка Чиверса, заботящегося прежде всего о сохранении своего места и не терпящего даже малейшей инициативы со стороны подчиненных. Мартина интересовало одно: поймать с поличным Сантьяго, упечь мерзавца за решетку и тем самым уберечь от пристрастия к наркотикам хотя бы несколько десятков подростков.

— Хендерсон!

Голос, потрясший стены участка, служил лейтенанту главным средством устрашения, но Мартин никогда не позволял Чиверсу орать на себя. За те три года, которые они работали вместе, лейтенант проникся к Хендерсону уважением, хотя и не упускал случая публично раскритиковать его «отсталые» методы ведения расследования.

После гибели Брайана и ранения Мартина Чиверс оказался в трудном положении, так как лишился сразу двух опытных детективов. Вполне понятно, что он с нетерпением ждал возвращения Хендерсона в строй. А это противоречило планам Мартина.

Еще вчера Мартин считал, что вмешательство Фелисити только осложнит его положение. Но, поразмыслив, он пришел к выводу, что, пожалуй, появление Дженнифер может сослужить хорошую службу. Она не обязана отчитываться перед его начальством и скорее всего просто выразит собственную точку зрения. Нужно лишь сделать так, чтобы Дженнифер приняла его точку зрения за свою.

Дверь распахнулась. Эндрю нехотя приподнялся. Мартин ограничился тем, что повернулся вполоборота к вошедшему и вежливо поздоровался: