Хитрость

– На дворе не начало века. Я не понимаю, почему развод по-прежнему считается таким провалом.

Я откинулась назад и вдохнула. Моя грудь поднялась и опала, но воздух в нее не попал. Именно этот мир - мир, в котором мы родились, - где жизнь была неумолимой, и если я не сделаю что-то в ближайшее время, я стану ещё одной из жертв.

– Сьюзи, - сказала я с нарисованной улыбкой, - ты здесь. Мы с Расселом здесь ради тебя. Моя мать любит тебя, как дочь, которой у нее никогда не было.

– Прекрати. Ты знаешь, что это ложь.

Я расширила глаза.

– Это правда. Всё нормально. Всё уляжется.

– Я просто беспокоюсь, как это отразится на Брайсе. Ему нужен отец.

– Марсель действительно отказывается от опеки?

Сюзанна кивнула.

– Он...
– Она посмотрела по сторонам.
– Где твои родители?

– Мать в доме, а отец на работе

– Клянусь, он будет работать в Монтегю, пока не умрет. Я подумала, может, после участия Рассела, он успокоится.

Я поджала губы.

– И отказаться от контроля? Ты видела моего отца?

Сюзанна усмехнулась.

– А что насчет Рассела?

– Он тоже в Монтегю.
– Я наклонилась вперёд, изучая ее серьезное выражение лица.
– Что происходит?

– Марсель хочет провести тест на отцовство.

Я ахнула.

– Нет! Он не мог думать...

– Ещё как мог. Он думал об этом годами.
– Ее руки прижались к груди.
– Ты представляешь?

Я покачала головой. Я не могла представить. Во-первых, секс был не так уж и важен. С чего бы ему подозревать Сюзанну в том, что она захочет сделать это с кем-то ещё?

– Вот почему он ушел?

Её голова дернулась, когда она ответила: - Все эти годы я знала о его неверности, и он ещё имел наглость обвинить меня. Он пригрозил обнародовать тест, если я не соглашусь на развод.

– Сделать достоянием общественности? Дай ему сделать тест. Я имею в виду, посмотри на Брайса. Он похож на Марселя: светлые волосы и серые глаза. Он даже ведет себя как он.

Сюзанна рассмеялась.

– О, надеюсь, нет. Надеюсь, он не такой, как Марсель.

– Допустим, - поправила я.
– Хотя Брайс вспыльчивый.

– Как и Марсель. Он просто лучше скрывает это, чем некоторые.

Я протянула руку и накрыла ладонь Сюзанны.

– Дорогая, извини. Я знаю, ты этого не заслуживаешь. Марсель просто не смог справиться. Я имею в виду, что имя Кармайклов требует много... притворства.

– Похоже, Рассел справляется с именем Монтегю.

Я пожала плечами и посмотрела на детей, которые теперь сидели в кругу, погрузившись в историю, которую рассказывала Джейн.
– Клянусь, она наполняет головы этих детей самыми странными идеями. Иногда я задаюсь вопросом, хорошо ли она влияет на Александрию.

Сюзанна улыбнулась.

– О, в такие дни, как сегодня, без няни Брайса я счастлива любым историям, что она хочет рассказать.

– С Брайсом всё в порядке?

– Да. Отец очень помогает - когда не стреляет в меня злобным взглядом.

По телу пробежал холодок. У обоих наших отцов это умение шокировало своей точностью. В комнате, полной людей, они могли телеграфировать своё настроение только на получателя. Другие оставались в неведении. Неважно, кто был целью я или моя мать, или даже Чарльз Монтегю II, ощущение этого взгляда на себе парализовало.

Глаза Рассела сузились, когда он открыл дверь спальни, и наши взгляды встретились. Пытаясь игнорировать его, я сосредоточилась на лосьоне, который тщательно втирала в руки. После душа я использовала тот же лосьон для рук и ног. Запах палисандра задерживался вокруг, как облако. Я ждала, когда муж заговорит, но по мере того, как тишина затягивалась, я, наконец, повернулась к нему.

– Что? Почему ты так на меня смотришь?

– Как так? Как будто удивлен, что обнаружил собственную жену в ночной рубашке на нашей кровати?

Я вздохнула, положила бутылочку с лосьоном на тумбочку и подтянула одеяло до талии. Я опустила голову на изголовье и позволила своим длинным каштановым волосам упасть на плечи: - Рассел, пожалуйста.

– Ты пожелала Александрии спокойной ночи?

– Да, раньше.

– Раньше - это когда Джейн купала её или, когда она уже лежала в кроватке?

Я потянулась к светильнику и повернула выключатель: - В твоих глазах, кажется, я ничего не могу сделать.

– Почему ты здесь? Ты не была в нашей спальне уже семь дней?

Когда я не ответила, его взгляд недовольства превратился в угрюмую усмешку. Стоя прямо, он поклонился грандиозным жестом.

– Позвольте мне перефразировать. Миссис Коллинз, чем я обязан такому удовольствию? И не оскорбляйте ни одного из нас южным очарованием. Постарайтесь хоть раз в своей взрослой жизни быть честной.

– Из-за моего отца.

Рассел покачал головой и пошел к комоду. Он не проронил ни слова, снимая часы и расстегивая рубашку. Только на два года старшие, Рассел Коллинз был красивым мужчиной, но, когда он разделся, моя кровь превратилась в лёд. Пока я ждала его ответа, кровь стыла в жилах.

– Твой отец? Кажется, я просил правду. Значит, ты утверждаешь, что мне следует быть благодарным Чарльзу Монтегю II, чтобы лицезреть жену в моей постели?
– Он издевался.
– Если бы я знал, что у него такая сила, я был бы более конкретным в просьбе.

Хотя его инсинуация ранила мою гордость, я продолжила говорить правду.

– Персонал рассказал ему, что я не спала в нашей комнате, пока ты был в городе.

Обнаженный по пояс Рассел подходил всё ближе и ближе к \ кровати. Было время, когда я считала его привлекательным, возможно, даже сексуально привлекательным. Это время закончилось.

– Что тебе сказал сделать дорогой папочка?

Я проглотила желчь, которая пришла с ответом.

– Он сказал мне сделать всё правильно.

– Ну, разве ты не идеальная дочь? Папа говорит раздвинуть ноги, и ты тут как тут.

– Обязательно быть таким грубым? Я хочу быть со своим мужем. Что в этом плохого?

– Для этого уже немного поздно, не так ли?

– Нет. Не так, - возразила я.
– Я не могу... я не буду... Сюзанна была здесь сегодня. Ты понимаешь, что другие делают с ней? Они преследуют ее, выдумывают ложь, избегают её. Я Монтегю. Наш брак не может закончиться, как у них. Я сделаю всё, что ты хочешь.