Хлад 2

— Сделать лучше, но при этом указать на тех, из-за кого жизнь была хуже? Ты спятил? Это же гражданский мятеж! Они снесут администрацию и Советников, а заодно и всех нас!

Ну это она загнула. На самом деле никакого желания устраивать революцию я не испытывал. Слишком хлопотно, и чего греха таить опасно. Начнешь строить справедливое общество, не справишься, и сам окажешься на колу. На хрен такое счастье. Становится всеобщим благодетелем не входило в мои планы. Зато входило другое.

— Ты мыслишь слишком прямолинейно, — скривился я. — Идея не зависеть ни от Советников, ни от правящего рода, конечно, заманчива, но мы оба знаем, что это нереально. По крайне мере не с такой системой управления.

— Тогда чего ты хочешь? Провести реформы? — Юлия так увлеклась разговором, что наклонилась вперед, оперившись локтями на колени.

— Провести реформы и заслужить благодарность населения Удела, — я развел руками. — Разве это плохо?

— Чтобы когда тебе найдут замену, преемника как минимум не так хорошо встретили, — сообразила Юлия и быстро поправилась: — Если найдут замену.

Я усмехнулся.

— Не если, а когда. Дядя Герман спит и видит, как бы удавить неудобного бастарда, чтобы поставить послушную фигуру. И рано или поздно у него это получится.

— Да брось, никто не… — поспешно проговорила Юлия и замолкла под моим насмешливым взглядом.

Ну да, не ищет, а терпеть меня будут по доброте душевной, из-за природного обаяния. Пока Советники и Бельские думают, что грязную работу за них выполнит Совет, опасаться действительно не стоит. Плюс признание Озером висит дамокловым мечом, влияя на поставки Конденсата. Но стоит чему-нибудь измениться, как цепные псы получат команду фас и наглого чужака разорвут в клочья. Я понимал расклады, поэтому старался подселить соломки там, куда возможно придется падать.

— Смотри, столица показалась, — я кивнул на иллюминатор. Юлия бросила рассеянный взгляд, но предпочла вернуться к журналу.

Сверху главный город Конфедерации напоминал лоскутное покрывало. С юга и запада неряшливое полотно исторической застройки с редкими вкраплениями современных зданий. Север и восток более ухожены, даже есть островок новомодного Сити, увенчанного свечками небоскребов.

В центре знаменитый холм, бывший прибежищем в древние времена Круга Волхвов. Теперь на склонах разбросаны представительства кланов, а вершину венчает Зал Совета, монструозное сооружение, прозванное в народе за помпезность — Собором.

Именно там будет проверка на одержимость. Остальные князя не допустят, чтобы один из них стал безумцем, тем более взошел на трон Удела, поставляющего столь ценное сырье, как Конденсат. В случае провала, новоявленного властителя сместят общим решением Совета, и там же скорее всего убьют. Не многим это понравится, так как будет бросать тень на их собственные привилегии, но иного пути нет — никто не допустит в свои ряды одержимого.

Забавно, но страха нет, только раздражение, что приходиться выполнять волю старых придурков, боящихся любой мелочи, могущей помешать им править дальше.

— Может устроить им революцию? Было бы забавно, клянусь всей магией мира, — я ухмыльнулся.

Услышавшая меня Юлия поморщилась, но ничего не сказала, вновь уткнувшись в журнал.

Самолет начал заходить на посадку.

Глава 3

3.

Створки разошлись, открывая ворота из кованного железа. Шины прошуршали по асфальту, въезжая на подъездную дорожку. Кортеж растянулся, поэтому привратникам пришлось подождать, пока последний внедорожник втянется внутрь.

У парадного входа выстроилась линия местной прислуги. Не часто хозяева баловали столичную резиденцию своими визитами.

— Что-то их слишком много для представительства, в котором никто не живет, — заметил я, выходя из машины, не дожидаясь, пока подскочивший охранник откроет дверь.

— Здесь бывают не только Бельские, гостевыми покоями разрешено пользоваться чиновникам Удела и высшему корпоративному менеджменту, когда они посещают столицу, — пояснила Юлия, выбираясь с другой стороны лимузина.

— То есть, клановое представительство используется в качестве гостиницы, — хмыкнул я. — Неудивительно, что к правящему роду даже обычные бюрократы относятся с пренебрежением.

Княжна наградила меня пронзительным взглядом.

— Никто не относится к нам с пренебрежением, — отчеканила она, сделав вид, что не заметила, как у части прислуги отвисла челюсть, услышав, о чем спорят приехавшие аристо.

А вот главный управляющий схлынул с лица. В отличие от рядовых слуг, он моментально просчитал куда может привести подобный разговор, и даже спрогнозировал чем все это может в итоге закончиться.

По морде сразу видно — хитрая бестия. Исполнительная, но ограниченная. Слишком умных на подобной работе держать нельзя, иначе рано или поздно начнут подгребать под себя, служа в первую очередь своим интересам. Как в ситуации с Советниками и Уделом, но только в меньших масштабах.

— Спорим, половина местных приходится друг другу родственниками, — я предложил пари. Практика пристроить родню на теплое место являлась в таких случаях классикой.

Однако Юлия на провокацию не повелась, и просто промолчала.

— А еще наверняка штат раздут сверх меры. И у всех зарплаты огромные, даже по столичным меркам, — продолжил я, чисто из вредности.

Тут княжна не выдержала, обведя быстрым взглядом шеренгу слуг. Их действительно оказалось чересчур много для вместительного, но явно не гигантского дома.

— Половина скорее всего прячется, чтобы многочисленность не бросалась в глаза, но если выгнать всех во двор, то можно оценить количество нахлебников, привыкших жить за счет Бельских в столице, ничего не делая, получая щедрый оклад, — сказал я.

По лицу кузины пробежала тень. Она осознала правдивость услышанных заявлений. Легко смотреть со стороны, замечая недостатки, невидимые вблизи.

Последовал властный взмах рукой, подзывая главного управляющего. Мужик просеменил, заранее склонившись в угодливом поклоне. Расплывшаяся фигура, дряблые щеки, старомодный сюртук с выглядывающей из кармашка золотой цепочкой для глупых понтов. Ничего особенного, типичный жирдяй, задержавшийся на средней начальственной должности, из тех, что думают о себе слишком много.