Хлад 4

Падение. И новая порция взрывов.

В тот же миг раздается протяжные сигнал пожарной тревоги из хранилища, оставшегося позади. У людей несколько минут, чтобы покинуть бункер, затем сработают заложенные кадаврами по приказу Даниэлы взрывпакеты с термобарической смесью, устраивая гигантский пожар. Оставшиеся артефакты должны быть обязательно уничтожены.

Над линией горизонта поднимаются густые клубы маслянистого дыма. Видны обломки рухнувших вертолетов, фигурки людей. Десант выжил. Маги тоже. Но стабильная работа блокираторов нарушена.

Следующий ход.

Вся битва расписана по минутам. Сначала Саграси, они вдали от родной стихии открытого моря. Я делаю шаг, и линия горизонта бросается навстречу, срабатывает магия пространства за секунду перенося к месту крушения.

Я убиваю молча и сосредоточенно. Выжившие ничего не успевают предпринять, пара вялых попыток от оглушенных боевых магов не в счет. Убиваю без спешки и суеты, как выполняя неприятную, но необходимую работу. Четко и сосредоточенно, проследив, чтобы никто не выжил. Бойня должна стать показательной, продемонстрировав серьезность намерений не только со стороны лидеров кланов, но и Проклятых. Что легкой прогулки не получится, что драка будет жесткой. Насмерть.

Подобный подход должен дать пищу для размышлений рядовым клановцам. Ведь идти на острие атаки придется именно им, расчищая путь патриархам. Прибавить к этому слухи о конце света, и атмосфера сомнений и неуверенности завладеет многими. Вряд ли вызовет полноценный раскол, но разногласия спровоцирует. А когда перед сражением бойцы врага спорят между собой и вступают в дискуссии — это уже половина победы.

Последний Саграси поднимает измученное лицо, в глазах ненависть и недоумение. Как же так, ведь им обещали, что сила Проклятого будет нейтрализована. Это мужчина средних лет, крепко сложен, с легкой проседью короткостриженых волос на висках. Боевой маг клана, привыкший доминировать и не понимающий, как сплоченный отряд застали врасплох.

— Учусь у вас, — криво усмехаюсь я, отвечая на невысказанный вопрос в глазах клановца. — Технологии прекрасная штука, если правильно их использовать.

Он понимает. И умирает с этим пониманием во взгляде, когда кинжал из льдистого материала мягко входит под волевой подбородок.

Кончено. Это последний. Я поворачиваюсь в сторону другого источника черного дыма на горизонте. Там Греи, и там будет чуть тяжелей. Стихия Смерти опаснее Моря, и могут возникнуть сложности.

После крушения бойцы и маги дезорганизованы, но все с внушительным опытом за плечами, а значит, пока я разбирался с Саграси уже пришли в себя и ожидают атаку. Блокираторы выведены из строя, но могут поджидать другие сюрпризы.

Я медлю, намеренно неспешно поднимаю руку. На кончиках пальцев зарождается сгусток энергии. Он переливается белесым сиянием, выбрасывая тонкие щупальца в разные стороны, превращаясь в игольчатую сферу. Это длится мгновение, затем наступает момент стремительного преображения.

Сфера вытягивается в тонкую, едва заметную человеческому глазу струну. Она тихо подрагивает, и эта дрожь затрагивает магический фон, вызывая вибрацию, заставляя действовать заклинание в унисон с гуляющими вокруг потоками энергии.

На месте крушения отряда Греев несколько фигур замирают на месте. Это маги, они уловили воздействие на магический фон и принялись лихорадочно выстраивать защиту. Наспех слепленные конструкты выглядят нелепо, но в них влито сумасшедшее количество энергии, заимствованной из кристаллов-накопителей, которые атакующие взяли с собой.

Струна срывается с кончиков пальцев и устремляется вперед. Толщиной с человеческий волос она быстро расширяется, раскидываясь в разные стороны на сотню с лишним шагов. Одновременно это проявляется в видимом спектре, и любой наблюдатель теперь может видеть действие пущенного в ход заклинания.

Струна превращается в волну льдистого света. Резко падает окружающая температура. Воздух застыл, по сухой земле скользят извилистые змейки льда. Волна начинает стремительный бег.

На секунду кажется, что раскаленный шар солнце над головой потускнел, а на аризонскую пустыню опустились сумерки, словно наступило затмение. Но морок быстро развеивается и становится ясно, что над красноватым песком бежит волна ужасающего холода, вымораживая все на своем пути.

Паника среди выживших Греев нарастает, следуют одна попыткой за другой остановить надвигающийся смертельный хлад, но все удары поглощаются волной без остатка. Создается впечатление, что она даже ускоряет бег, получив новую порцию дармовой энергии.

Красноватый песок пустыни исчез, вместо него бугристое образование с синеватым оттенком, от которого идут мертвые отблески потустороннего света. Даже у меня пробегают по спине мурашки, настолько чуждым кажется получившийся лед. Кажется, что небольшая область Аризоны переместилась в другой мир, выбросив вместо себя из других измерений странное льдистое образование.

Слышатся выстрелы, быстро превращаясь в беспорядочную стрельбу. Нервы у клановских спецназовцев не выдерживают, они присоединяются к попыткам магов остановить движение необычной волны.

Но все оружие мира против порождения чистого Хлада бесполезно. Это локальный прорыв, устроенный в динамической формации первородной стихии. Она непрерывно изменяются внутри, сохраняя снаружи форму волны. Это одновременно процесс разрушения и созидания, хаоса и порядка, поэтому его нельзя уничтожить, поэтому его невозможно остановить.

Я любуюсь собственным творением, как произведением искусства. Выбирая, что применить против врагов, я потратил немало времени, выстраивая такую структуру. Это было сложно и увлекательно, потребовало много сил, но оно того стоило.

И только где-то в глубине души, где неспешно перекатывается аморфной субстанцией Хлад, что-то в последний миг мелькнуло. Момент торжества? Или окончательное принятие своей природы. Сути того, кем меня давно считают другие — Проклятым, способным не просто напрямую обращаться к первородным стихиям, но и плести из них сложные структуры, превращающиеся в основы для убийственных заклинаний.

И я понимаю, что только что взошел на очередную ступень. Это немного пугает, потому что неизвестно что ждет впереди, но быстро проходит вместе с пониманием, что по-другому и быть не могло.

Все происходит так, как должно происходить.

Волна накрывает далеки фигурки воинов Греев вместе с чадящими обломками сбитых вертолетов. Миг — и толстые клубы маслянистого дыма исчезают, как по мановению руки. Все превращается в ледяные скульптуры — люди, сгоревшая техника, потрескавшаяся почва под ногами. Все.

На небольшом пятачке аризонской пустыни Хлад поглотил и выпил из окружающей среды все краски и все тепло этого мира, оставив после себя лишь странный, чуждый для этого измерения лед.