Хлеб наемника

— Да, я слышала от фрау Гутендаг, что вы избили всех каменщиков города, отчего они не могли нормально спать, — с укоризной заявила фрау Ута.

— Ну, госпожа Ута, — обиженно посмотрел я на женщину. — Я вовсе не избивал всех каменщиков города. Единственное, что сделал, — дал пинка одному из бездельников, заявившему, что пришло время заканчивать работу. Ему, видите ли, пора идти отдыхать! Фрау Гутентаг преувеличивает.

— Фрау Гутендаг… — поправила меня хозяйка: — Но разве они не правы? Эти люди, проработав целый день, заслужили право на отдых. Никто не должен работать после сигнала о тушении огней! И если они, по вашему мнению, сделали что-то неправильно, то на них следует наложить денежный штраф и оставить без оплаты. Бить людей — дикость!

— Милая фрау, — грустно улыбнулся я. — Если бы в этот момент на город нагрянул враг, то штраф был бы заплачен жизнью многих горожан. Герцог Фалькенштайн может напасть как до сигнала о тушении огней, так и после.

— Хорошо, господин Артакс, — не унималась фрау. — Пусть вы правы. Но почему же, наказав каменщиков, вы остались и всю ночь отлаживали этот барабан?

— Потому, милая фрау, что я должен был убедиться, что они все сделают правильно. А убедиться можно только одним способом — сделать все самому!

— И вы вместе со всеми держали барабан, пока рабочие не укрепили его, а кузнецы не заклепали цепь? — уточнила фрау, поразив меня осведомленностью.

— Именно! — поддакнул я, вставая из-за стола.

Фрау Ута наморщила чудный носик и, поиграв ямочками, сделала неожиданный вывод:

— Теперь я поняла, почему муж фрау Гутендаг назвал ее дурой, когда она предложила написать на вас жалобу.

— А при чем тут ваша фрау Гутендаг?

— Она не моя фрау, а фрау господина Гутендага. Она иногда заходит ко мне, чтобы выпить воды с сиропом и купить булочек с корицей. Дело в том, что именно ее мужа вы так неудачно пнули. Он должен был выполнять в этот вечер свои супружеские обязанности. Фрау Гутендаг выразила мужу недовольство в том, что он не выполняет установленных правил, и герр Гутендаг был вынужден объяснить, в чем дело.

— А что, супружеские обязанности выполняются по распорядку? — удивился я, надевая перевязь.

— Как же иначе? Во всем должен быть порядок, — вскинула фрау прелестную головку. — Мы с моим покойным супругом занимались супружескими обязанностями каждое пятнадцатое число. Ну, за исключением моих э-э… женских недомоганий и тогда, когда число выпадало на среду или пятницу.

Я покачал головой. Супружеские обязанности по расписанию, всего один раз в месяц… Ужас!

— Вы придете ночевать? — поинтересовалась фрау Ута, когда я уже выходил. — И, кстати, где вы спите, когда не ночуете в номере?

— Ну, когда как, — ответил я. — Когда на земле, когда на каких-нибудь лавках, бочках. А иногда — вообще не сплю…

Сегодня, когда я приехал на обед, фрау Ута встретила меня у входной двери, хотя обычно ждала в прихожей.

— Господин Артакс, — сказала она, глядя куда-то вбок. — Вас ожидают…

— Кто? — встревожился я.

— Какой-то герр Кольрабстен или Кальрабстен. Он сказал, что ему нужно с вами поговорить, поэтому я проводила его в гостиную.

— Молодой? Старый? — отрывисто спросил я. — Приметы?

— Средних лет, с очень неприятной внешностью. Одет как богатый бюргер, — доложила хозяйка. — Мне он почему-то не понравился.

— Ладно, — кивнул я и крикнул: — Гневко!

Всегда стараюсь оставлять двери конюшни незапертыми. Во-первых, удобней удирать. Во-вторых, гнедой не любит запертых помещений. Я всегда честно предупреждаю трактирщиков и хозяев гостиниц о возможных последствиях, равно как и о том, что за выломанные ворота платить не буду! Фрау Ута, на ее счастье, к предупреждениям клиентов относилась серьезно.

Гнедой, которого я успел расседлать и отпустить в конюшню на обед, выскочил и быстро оглядел двор. Дескать — кого будем бить? Не найдя никого подходящего, подошел ко мне:

— И? Го?

— Встанешь чуть сбоку и присмотришь за входом во двор. Зайдет чужой — бей! — проинструктировал я коня.

— И-и-го?

— Сильно, но не до смерти.

— И? Го-го?

— Лучше, если оттащишь в конюшню, чтобы никто не видел. Понял?

— И-и-го-го! — возмутился конь, намекая, что копытами таскать неудобно, но я был непреклонен:

— Не в первый раз! И вот еще… — чуть замешкался я, — если почувствуешь, что совсем плохо, — удирай! Ты мне живой нужен.

В гостиной, поставив кресло напротив входной двери, сидел сухопарый мужчина в сером плаще с капюшоном и в черном платье. Такой костюм может носить кто угодно — богатый купец, королевский советник или преуспевающий писарь. Но от господина не веяло деньгами или чернилами. От него исходили запахи тюремных сквозняков, сырой земли, а аромат благовоний мешался с «ароматом» паленого мяса пыточных казематов… Судя по складкам камзола, под одеждой имелась кольчуга. Капюшон несколько скрывал смугловатую кожу лица и темные миндалевидные глаза, присущие уроженцам Востока.

— Господин Артакс? — прокаркал он.

Незнакомец говорил чисто, но не настолько, чтобы скрыть легкий акцент. Сириец? Эллин? Стало быть, представитель Восточной империи ромеев.

Прежде чем ответить, я взял табурет, перенес его в угол, на расстояние двух вытянутых рук от визитера.

— Вот теперь я знаю, что передо мной Артакс! — с удовлетворением отметил Кольрабстен. — Человек опытный, предельно осторожный.

— Да хоть трусливый… — отмахнулся я. — Дальше?

— Что — дальше? — несколько удивился сухопарый субъект.

— Расскажите, зачем вы пришли. Вернее, — поправился я, — от имени кого вы пришли. От имени империи или частным образом?

— Вы правы, — проскрежетал незнакомец. — Зачем бегать кругами за мышью, если можно сразу поймать ее в норе? Мне поручено предложить вам две тысячи талеров за то, чтобы вы немедленно покинули город. Деньги вам передадут сразу, как только вы выедете из городских ворот. Согласитесь, две тысячи талеров — огромная сумма. Ну а для наемника — это сказочное богатство. Ну, по рукам?

Я молчал. Кажется, визитер ожидал другой реакции.

— Вам мало? — с удивлением спросил он. — Я сам был бы счастлив, если бы мне предложили две тысячи талеров. Впрочем… — немного помедлил он, — две с половиной тысячи…

— Вы не ответили на вопрос, — прервал я молчание. — Я спросил — от имени кого вы пришли?

— А какая разница? — нервно дернул он щекой. — Тебе предлагают большие деньги. Очень большие…

— Мы уже на «ты»? — настал мой черед удивляться: — Хорошо. Я задал простой вопрос — кому ты служишь? Неужели ты думаешь, что я буду разговаривать неизвестно с кем?